какую-то из комнат, сразу задушили, а потом уже надругались над ее безжизненным телом…
«Заманили в комнату… А чем можно заманить ребенка? Только конфетой! Это дворник!» — промелькнуло в голове у Журавлева.
… следует обратить на одну немаловажную деталь, — продолжал говорить следователь. — На теле девочки имеются множественные укусы человеком, причем следы, оставленные неизвестным, имеют характерные особенности — в зубном ряду верхней челюсти выдающиеся клыки. Нижняя челюсть отпечаталась нечетко, невооруженным взглядом трудно определить схему зубов…
«Вот те на! — досадливо подумал оперативник. — Дворник отпадает, у него верхняя челюсть голая. Так кто ж тогда? Какой-то вампир с выдающимися клыками? Где же это логово Дракулы?!»
Следователь повысил голос, акцентируя внимание милиционеров:
— Товарищи сотрудники уголовного розыска, вы сейчас пойдете по комнатам. При разговоре с жильцами будьте предельно внимательными, обращайте внимание на людей независимо от пола, у которых явно выделяются клыки. Всех надо допросить под протокол, установить посекундно, поминутно, где находился допрашиваемый с шести до восьми вечера, выяснить, выходил ли он в коридор, кого видел там, с кем разговаривал и так далее. Если показания одного опровергаются показаниями другого, тех нужно доставлять ко мне. Одним словом, мне нужна полная картина жизни общежития в указанный мною период времени. Всем все понятно?
— Все понятно, вопросов нет — за всех ответила Котова. — Разрешите всех развести?
Журавлев кивнул ей:
— Светлана, задача предельно ясная, выводи всех в коридор и распредели, как и в первый раз, по этажам.
Прежде чем сотрудники покинули помещение, Кисапов громко добавил:
— Еще раз прошу, будьте внимательны, от вашего взгляда не должна ускользнуть ни одна деталь. Мы все знаем, что два года назад в Ростове был задержан серийный убийца Чикатило, на счету которого десятки убийств. Он был примерным семьянином, не вызывал подозрений даже у своей жены. Имейте это в виду.
Когда все вышли в коридор, Федоров, задержавшись в штабе, обратился к Журавлеву:
— Наш дворник-то не подходит под убийцу. А такая была заманчивая версия!
— Да, он отпал из числа подозреваемых, — безнадежно махнул рукой оперативник. — Придется искать клыкастого.
Оставшись вдвоем, Кисапов предложил:
— Константин, мне надо произвести осмотр комнаты, где проживала девочка, и всего общежития. А потом бы хотел допросить официальное лицо, которое представляет это общежитие.
Журавлев, привстав со стула, почувствовал сильную слабость в ногах, еле двигая ими, он подошел к двери и открыл ее. Котова еще находилась в коридоре с последними сотрудниками, раздавая им чистые бланки протоколов. Он подозвал ее:
— Светлана, вместо тебя назначаю Юрьева, а ты зайди в штаб.
Когда оперативница зашла в прачечную, Журавлев дал ей указание:
— Сопроводи Николая Мартыновича до комнаты, где жила Жанночка. Далее он хочет допросить Нину Капитоновну.
— Мне еще нужна мама девочки. Где она сейчас, в комнате? — поинтересовался следователь.
— Ее увезли на скорой, — ответила Котова. — Я по телефону справлюсь, когда ее могут отпустить.
— Бедная, бедная мама, — вздохнул следователь. — Страшно даже представить ее состояние.
Котова, приглядевшись к Журавлеву, ахнула:
— Вы совсем плохо выглядите, на вас лица нет! Мы же обещали врачу, что поедем в больницу.
— Не поднимай панику, — натянуто улыбнулся оперативник. — Подождем, пока все вернутся, а там решим.
Женщина развела руками и пожаловалась следователю прокуратуры:
— Николай Мартынович, Константин Сергеевич неисправимый. Врач рекомендовал в больницу, а он упирается.
— Раз рекомендовал, надо съездить, — покачал головой Кисапов. — А то не ровен час…
— Съезжу, Николай Мартынович, обязательно съезжу, — пообещал он следователю. — Вот придут все с протоколами допросов, просмотрю их и сразу поеду.
— Ну, это к полудню, не раньше, — проговорил Кисапов. — Ладно, решай сам, но я бы посоветовал обратиться к врачу.
Оставшись в штабе, Журавлев несколько раз прошелся из угла в угол, разминая ослабевшие ноги и, почувствовав себя довольно уверенно, вышел в коридор.
Три оперативника, которые охраняли вход, увидев Журавлева, пошли ему навстречу. Они рассказали следующее:
— Ровно в шесть часов один жилец хотел выйти из общежития, мы его вернули обратно.
— Кто он? Из какой комнаты?
— Некто Кравец.
— Кравец?! — удивленно воскликнул сыщик. — Что он хотел делать на улице в такую рань?
— Говорит, что надо подмести двор и крыльцо.
— Ах да, он же дворник — спозаранку решил прибраться в своем хозяйстве, — догадался оперативник.
— Константин Сергеевич, а если он еще раз подойдет, то выпустить?
— Ни в коем случае. Пока все не проверены, никого не выпускать.
Дав указание оперативникам, он продолжил свой путь, чувствуя, что его словно магнитом тянет в конец коридора, где расположена комнатка дворника.
«Его, наверное, еще не успели допросить под протокол, — думал он, тихо вышагивая по коридору. — Поговорю-ка с ним с глазу на глаз, прочувствую, почему он не выходит у меня из головы».
Когда остались метры до цели опера, приоткрылась дверь комнаты по соседству, и женщина среднего возраста в домашнем теплом халате поманила его пальцем:
— Товарищ милиционер, пройдите, пожалуйста, сюда.
Журавлев удивленно вскинул голову и спросил:
— Вы говорите мне?
— Да, да, вам, — кивнула она и повторила: — Пройдите, пожалуйста, в комнату.
В комнате женщина представилась:
— Меня зовут Анастасия Артамонова. Я услышала, что бедную девочку убили, и сердце мое разрывается от печали. Бедная мама, как она вытерпит такое горе… Товарищ милиционер, вы нашли того, кто убил ее?
— Пока еще нет.
— И даже никого не подозреваете?
— Анастасия, не знаю, как вас по отчеству, что вы хотели мне сообщить? — нетерпеливо спросил ее сыщик. — Мне просто некогда вести пустые разговоры.
— Отчество мое Георгиевна, — обиженно хмыкнула женщина. — То, что я сейчас скажу, далеко не пустая болтовня вздорной бабы. Я хочу вам подсказать, кто мог убить девочку.
— И кого же вы подозреваете? — без особой надежды спросил ее оперативник. — И на чем основываются ваши догадки?
— Ее убили молодые девушки, — шепотом заявила она, приведя сыщика в смятенные чувства.
— Кто они такие? — спросил он, немного придя в себя от ошеломляющей новости.
— Местная шелупонь. Тут постоянно ходят две девушки, пьянствуют, засоряют коридор, матерятся. Я с ними несколько раз вступала в перепалку, они со мной пререкаются, ни во что не ставят взрослого человека.
«Ага, женщина, пользуясь случаем, решила расквитаться со своими недругами, — подумал оперативник. — Нашими руками хочет наказать этих хулиганистых девушек».
— Сколько им лет? — спросил он ее.
— Четырнадцать-пятнадцать. Подростки.
— Вчера они были здесь?
— Вчера их не видела, но три дня назад они были здесь.
— Анастасия Георгиевна, почему вы подозреваете этих девушек, что они могли убить девочку? Тем более вчера их здесь не было.
— Они же такие наглые, меня саму чуть не избили, угрожали еще. Такие девушки на все способны.
— А почему к соседу-дворнику не обращались,
