— Он придумывает всё новые истории, — шепнула Ивонна. — Для меня загадка, как он их изобретает.
И они на цыпочках удалились.
Регина прошла за подругой в гостиную.
— И почему самые интересные мужчины всегда оказываются голубыми? — шепнула она, прикрывая за собой дверь.
— Я сама этому удивляюсь. Но для нас ситуация идеальная: никто никому не стоит поперёк дороги.
— Роберт находит ваше жилищное сообщество скандалёзным. Он считает, что это ненормальные отношения.
— Почему? Напротив, всё отрегулировано.
— Голубые не укладываются в его буржуазные представления. Вокруг Ани и Карин он всегда устраивает театр. Лесбиянок ненавидит ещё больше, чем голубых.
Ивонна засмеялась:
— Что они ему сделали? Неужто не расплатились по кредиту в его банке?
Регина села на мягкий диван. На низком столике горели свечи и курились благовонные палочки. Прозрачный чайник стоял на подогревателе. Ивонна наполнила две чашки.
— Надеюсь, тебе нравится зелёный чай?
— Да, спасибо.
Она села рядом с Региной и нежно погладила её по животу:
— Ну, как там твои девочки?
Будущая мать улыбнулась:
— Они там подолгу пинаются. Наверно, спорят из-за лучшего местечка.
— Ты думаешь? — сказала подруга приглушённым голосом. — Может, наоборот, ласкаются.
Регина вздохнула.
— Что-то вид у тебя не очень счастливый.
— Ах, не знаю. С тех пор как я забеременела, у нас с Робертом постоянные распри. Попрекает меня весом. Сам же ни с чем не считается. Курит больше, чем прежде, иногда по три пачки в день. Вся квартира прокурена, что моим детям, конечно же, вредно. А с тех пор как он узнал, что у меня двойня, к нему хоть вообще не подходи. Взвивается из-за любого пустяка.
Ивонна посмотрела на неё с сочувствием.
— А как у тебя было с Клаусом? Ну, когда ты была беременна.
— А, тогда у нас всё было в порядке.
— Он вёл себя по-другому?
— Что ты имеешь в виду, Регина?
— Мы... ну, мы с Робертом...
— Что вы с Робертом?
— Он уже полгода не притрагивается ко мне.
— Не спит с тобой? — Ивонна придвинулась ближе.
— Да.
— Хочешь сказать, ему мешает твоя изменившаяся фигура?
— Может быть.
— А мне так ты кажешься очень красивой. — Она придвинулась ещё ближе и снова погладила её живот.
— Хотя бы обнял разочек!
Ивонна обвила подругу руками и нежно поцеловала в губы. Регина не пошевелилась, но почувствовала, как в ней поднимается сладкая истома. Какая нежная кожа у её подруги! Рука Ивонны коснулась её груди:
— Тебе нравится?
— Да.
Ивонна принялась расстёгивать ей блузку.
— Но если Роберт...
— Тс-с-с!
Ласковые руки Ивонны были уже повсюду, и Регине хотелось только одного: чтобы это длилось как можно дольше.
— Если Роберт узнает, он меня убьёт.
— Роберт? Да кто он такой, этот Роберт?!
Поздно вечером Сюзанна ещё раз заглянула на первый пост навестить сестру. Её смена давно закончилась. В коридоре ей встретился доктор Маузер.
— Господин доктор, как дела у моей сестры? — спросила она.
Доктор задумчиво склонил голову.
— Не очень хорошо. Схватки продолжаются несмотря на таблетки, а от капельницы госпожа Раймунд отказывается. Если ей не станет лучше, переведём в родовой зал и будем стимулировать роды.
Сюзанна удивилась:
— Но если у неё не утихают боли, почему она отказывается от капельницы?
Врач взглянул на часы:
— Если вы хотите знать моё мнение, виной всему эта романтическая придурь типа «назад к природе». К счастью, вторая бабёнка, эта «эманцыпе», наконец ушла. Вот зубастая! — сказал он и убежал по своим делам.
Сюзанна призадумалась. Когда она вошла в палату, Аня лежала в кровати, тяжело дыша.
— Ну что, Аня, лучше не становится?
— Нет. Я так боюсь, Сюзанна!
— Почему ты отказалась от капельницы? Сколько можно терпеть эту боль и подвергать себя риску преждевременных родов?
— Я не хочу никакой химии, Сюзанна. .
— Но ребёнка ты хочешь? — И вдруг у Сюзанны словно глаза открылись: — Или, может, ты хочешь спровоцировать роды, чтобы получить дом? — Она решительно шагнула к тумбочке и выдвинула ящик. Там лежали в Целости и сохранности все таблетки, которые Аня должна была принять в течение прошедших четырнадцати часов. Сюзанна в ярости задвинула ящик. — Я требую объяснений, Аня!
Та испуганно хлопала глазами.
— Ну! Я жду!
Лицо у Ани скривилось, и она заплакала. Сюзанна взволнованно жестикулировала:
— Ты сама-то понимаешь, что устраиваешь своему ребёнку?! Если он родится на тридцать третьей неделе, у него могут быть трудности с дыханием. Всё равно, как если бы тебя душили, Аня! Его придётся интубировать и выхаживать в детской клинике. Из-за плохого снабжения кислородом его мозг подвергается повышенной опасности. А это значит, что твой ребёнок может оказаться слабоумным.
— Прекрати! — взмолилась измученная Аня.
— Но это ещё не всё. У него могут быть проблемы с глотанием, и кормить его придётся через зонд. У него может проявиться выраженная желтуха новорождённых и...
— Перестань! — крикнула Аня.
Сюзанна вышла из палаты и побежала на первый пост.
— Где доктор Маузер? — спросила она у ночной сестры.
— Он только что ушёл домой, госпожа Раймунд. Что случилось?
— Тогда я позвоню доктору Леману.
Доктор Леман удивился:
— Почему же ей не становится лучше? Ведь она уже четырнадцать часов принимает таблетки!
— Получает. Но не принимает.
— Тогда это очень серьёзно. Что будем делать?
— Нам не остаётся ничего другого, как начать вливать витамин Е, господин доктор.
— Хорошо, дайте мне дежурную медсестру!
Дежурная выслушала, взяла капельницу, флакон, необходимые ампулы из шкафчика и направилась к палате.
Вскоре появился и сам Леман. Сюзанна молча показала ему таблетки в тумбочке. Он кивнул и ни о чём не спросил. Бережно взял руку всё ещё плачущей Ани, нащупал вену, ввёл иглу и подсоединил капельницу. Раствор начал медленно поступать в систему кровообращения.
Когда он ушёл, Сюзанна придвинула стул и села возле кровати. Потом дотронулась до руки сестры.
