— И что она сказала? — Брианна прерывисто дышала от волнения. Он улыбнулся.
— Ну, очевидно, она простила меня; я уже говорил, что мы вместе более сорока лет!
Маргарет наверняка нелегко было смириться с тем, что произошло между ее мужем и Джоан. Но она простила, и их брак оказался прочным и счастливым. Возможно, она недооценила жену Питера.
Брианна пожала плечами.
— Это хорошо, но я все еще сомневаюсь, что ваша жена обрадуется, если узнает, что у ее сына роман с внучкой Джоан.
— Моя жена понимает, что Натан вполне взрослый человек и, если она хочет сохранить близкие отношения с сыном, ей лучше держать свое мнение при себе! — Печальный тон Питера Ландриса свидетельствовал о том, что Маргарет было непросто усвоить этот урок, но она все-таки справилась! — А что касается меня, то поначалу я немного беспокоился, но сейчас не могу представить себе ничего лучше, чем любовь внучки Джоан к моему сыну.
— Но я вовсе не влюблена в Натана! — вспылила Брианна, и на ее щеках появился румянец.
— Правда?
— Да, — решительно ответила она. — Я… Наши отношения невозможны.
Она возбужденно вскочила с места. Как ей хотелось уйти отсюда!
— Почему? — продолжал настаивать отец Натана. — Я уверен, что Джоан и Ребекка были бы рады, узнав об этом.
— Здесь нечему радоваться, — настаивала Брианна. — И мы не знаем, что бы подумала об этом Ребекка, ведь ее нет с нами! — Будь она жива, все оказалось бы гораздо проще! — Хотя я уверена, Гилу это совсем не понравится, — многозначительно добавила она.
— Гил… — задумчиво повторил Питер. — Натан вчера вечером заходил к нему. — Питер Ландрис сообщил ей эту новость, и в его глазах Брианна прочитала вопрос.
После их разговора на прошлой неделе и неожиданной решимости Натана во что бы то ни стало отыскать ее отца Брианна легко могла догадаться, зачем Натан встречался с Гилом. Но она вовсе не собиралась обсуждать это с его отцом…
— Правда? — уклончиво ответила она. — Я думаю, после того, что вы сказали, мне тоже надо повидать его.
Питер Ландрис нахмурился.
— Наследство Ребекки не имеет никакого отношения к Гилу, все началось еще с вашего прадедушки.
— Тем не менее… Я чувствую, что должна поговорить с ним об этом.
Юрист явно не испытывал радости от ее слов.
— Конечно, вы вправе сами принимать решения…
— Да, — твердо ответила она, протягивая ему руку. — Спасибо, что уделили мне время. Я… — она осеклась, когда дверь вдруг распахнулась, и нисколько не удивилась, увидев Натана.
Даже Питер Ландрис не удивился внезапному появлению сына, на губах его появилась легкая улыбка, когда он взглянул на Натана.
— У тебя, видимо, появилось предчувствие, что Брианна придет сюда в это время, — насмешливо произнес он, растягивая слова.
— Слушание в суде сегодня закончилось пораньше, — ответил Натан, не сводя глаз с Брианны.
— И?.. — потребовал ответа его отец.
— Мой клиент выиграл, — безо всякого интереса ответил Натан. — Ты хорошо выглядишь, Брианна, — хрипло заметил он.
Она не смогла скрыть радость при виде Натана. Неужели он испытывал те же чувства?..
— Я как раз ухожу, — отчетливо произнесла она.
— Я подвезу тебя.
— Это уже входит в привычку. — Ее улыбка исчезла. — Но я не думаю, что нам следует брать это за правило.
— Тебя никто не спрашивает, — огрызнулся Натан.
— Натан! — Питер явно удивился резкости сына. — Не забывай, что…
— Ты не должен напоминать мне ни о чем, что касается Брианны. — Натан бросил в его сторону свирепый взгляд. — Брианна твоя клиентка, и здесь она по официальному делу. — Его рот презрительно искривился. — И мое решение отвезти ее домой тоже официально, просто я так его сформулировал!
Питер Ландрис был прав, слово «взрывной» совершенно точно соответствовало состоянию Натана. Ледяной человек полностью растаял под натиском бурных чувств!
Бедный Натан, без сомнения, он так же несчастен, как и она. В какую переделку они попали…
— Сын, что с тобой происходит? Твоя мать до сих пор не может прийти в себя после этого уикэнда. — Он покачал головой. — Мы рассчитывали, что ты немного побудешь с нами, но…
— У меня были неотложные дела, — нетерпеливо заявил Натан, по-прежнему не сводя глаз с Брианны.
Он не просто смотрел, он пожирал ее взглядом.
— И люди, которых необходимо было повидать, — закончил за него отец. — Мы знаем, что вчера вечером ты ходил к Гилу. Маргарет звонила и жаловалась, что ты всех замучил своими непонятными расспросами. Я не знаю, что происходит, Натан, но…
— Зато я знаю, — покачав головой, устало сказала Брианна и обернулась к Натану. — Это не выход из положения. Ты только настроишь всех против себя и испортишь отношения с родными. Зачем?
Его губы сжались.
— А что ты предлагаешь? Брианна глубоко вздохнула.
— Если бы я знала, то не сидела бы сложа руки…
— Чего ты добиваешься, Натан? — Питер Ландрис строго посмотрел на сына. — Хочешь, чтоб все кончилось нервным срывом?
Натан взглянул на Брианну и нахмурился.
— Мне самому рассказать ему, или это лучше сделаешь ты?
Она так надеялась, что удастся избежать этого разговора. Но по глазам Ландриса-старшего она поняла, что тот не выпустит их, пока не узнает правду.
— Натан полагает, что он…
— Натан знает, — решительно поправил он ее.
— Полагает, — упрямо повторила Брианна, — что ему удастся выяснить то, что не удалось нам с Гилом.
Лицо Питера Ландриса выразило недоумение.
— Выяснить что?
— Кто отец Брианны, — заявил Натан.
— Зачем тебе это нужно? — удивился Питер.
— Потому что, пока Брианна не узнает разгадку этой тайны, она не хочет, чтобы наши отношения продолжались, — выпалил Натан.
— А они уже начались? — осторожно спросил Питер.
— Откуда, черт возьми, мне знать? — гневно вскричал Натан. — Брианна решила прекратить наши отношения, пока окончательно не убедится, что мы не родственники!
— Родственники? — Питер Ландрис был окончательно сбит с толку. — Но в каком родстве вы можете состоять?
— Кузены, например. Она даже думала, что мы могли быть братом и сестрой, пока не познакомилась с мамой, и поняла, что ты никогда не рискнул бы…
— Сбавь тон, дружок! — Его отец замаскировал свое смущение, притворившись рассерженным. Они с Брианной избегали смотреть в глаза друг другу, потому что оба знали, что Питер изменил своей будущей жене с Джоан. — Я понимаю, что мама может казаться порой излишне суровой, но она желает тебе только добра.
