Когда грянул взрыв, отряд под командой Ральфа Стивенсона уже выбрался на вершину хребта, окружавшего покидаемый лагерь, долгое время служивший пристанищем ему и его ученикам.
«Вовремя, – отметил Стивенсон, поражаясь собственной прозорливости. – Значит, у русских подрыв. Неплохо! Теперь они ни за что не отважатся на преследование. Или всё же…» Ральф задумался.
– Ахмед, – позвал он одного из своих помощников и замер в неподвижности, начиная разрабатывать план предстоящих действий.
Группа специального назначения под командой старшего лейтенанта Морина– Десять минут на отдых! Морзобитов, ко мне! – отдал приказ Морин и, опершись спиной на рюкзак, закрыл глаза.
«Любой человек делает всё, абсолютно всё для себя. Только для одного хорошо, когда другому плохо, а другому хорошо, когда хорошо и другому. Все люди – эгоисты, лишь мотивы эгоистических поступков у всех разные. Одна и та же ситуация: тонет человек в холодной полынье. Мимо проходят двое – одному будет лучше, если он не станет рисковать и мёрзнуть, спасая тонущего, а другому пройти мимо просто невозможно, потому что потом ему будет плохо от мук совести. Оба поступают так, как, в конце концов, лучше и комфортнее именно им. Один сплошной рациональный эгоизм, и ничего более». – Слова старого друга, внезапно пришедшие на ум старшему лейтенанту, как нельзя более подходили к его настроению. Снова в группе подрыв, и кто виноват? Он что, недоучил, недоучёл – или же слепой случай, рок, фатум, неизбежность, обычная теория вероятности на войне? Подрыв… Сложно избежать подрывов, ходя по местности, где в хаосе разбросаны тысячи мин. Да, он обязан учесть почти всё и провести группу так, чтобы не подорваться на установленных «чехами» замыкателях, но как избежать, учесть оползень, снесший «ПФМку» в воду? Как не наткнуться на сброшенную с самолёта такую же «ПФМку», отнесённую ветром за сотни метров от обозначенного минного поля и укрытую толстым слоем прошлогодней листвы?
– Командир, время! – напомнил Синявский, выводя группника из безрадостных раздумий.
Тот встал, поправил лямку рюкзака, взглянул в сторону выползающего из кустов Димарика и усмехнулся:
– Что, Димон, возьмём инструктора?
– Легко! – в тон командиру отозвался Маркитанов. Затем, сделав несколько шагов вперёд, с грустинкой в голосе добавил: – Осталось только найти.
– Угу, – согласился старший лейтенант и про себя добавил: «Похоже, в другой раз».
– Всё, Юрок, топаем! – Димарик остановился, дожидаясь и пропуская вперёд чуток припозднившегося Морзобитова, и пошёл дальше, а следом за головным разведдозором зашевелилась и растянувшаяся лента разведывательной группы специального назначения, начавшая выдвижение к месту эвакуации.
– Дим! – Опустившись на одно колено, Морзобитов предостерегающе поднял вверх левую руку.
Димарик присел и почти гусиным шагом начал продвигаться вперёд. Настороженно оглядываясь по сторонам, он коснулся пальцами предохранителя, но снимать пока не спешил.
– Смотри. – Взгляд младшего сержанта устремился куда-то вперёд.
Димарик проследил за направлением и в глубине леса отчётливо увидел выпадающую из общего пейзажа обломанную ветку с серыми пожухлыми листьями. Само по себе наличие в лесу сломанной ветки ни о чём не говорило, но, присмотревшись, старший сержант понял, что она там не одна.
«База!» Димарик пока не спешил озвучивать возникшую мысль. Теперь следовало продвинуться немного вперёд и убедиться, что это именно так.
– Что тут у вас? – нарисовалась сзади фигура Иванова, шедшего третьим, и резко обернувшийся Маркитанов показал излишне разговорчивому разведчику кулак. Но сообщить о том, что они что-то обнаружили, всё же следовало.
– Возможно, база… – скорее прочёл по его губам, чем действительно услышал произнесённые им слова Иванов. – Сейчас выясним. – И Димарик показал знаками: «Передай по цепочке».
Иванов кивнул и, тихонечко отступив, скрылся за стволами деревьев. Какое-то время они наблюдали, но, так ничего и не увидев, Димарик решил сменить позицию. Тронув Морзобитова за плечо, он изобразил пальцами: «Медленно топаем вперёд», и сам, по-прежнему полусогнувшись, двинулся следом. Через пять шагов сомнений в том, что впереди база, уже не осталось, но то, что она покинута, было видно с первого взгляда – об этом говорило и разбросанное имущество, и снятое с деревянных каркасов плёночное укрытие. Но приученный жизнью всегда, хотя бы слегка, перестраховываться, Димарик опустил предохранитель своего автомата вниз.
– Первый для Старшего. База, брошенная, – доложился по радиостанции внутригрупповой связи первым вошедший на её территорию младший сержант Морзобитов.
Между тем Димарик, уйдя немного вправо и укрывшись за одной из построек, пристально разглядывал окружающие базу склоны северной стороны.
– Досмотреть… Быстро! И продолжаем движение, – приказал Морин и, повернувшись к старшему радисту сержанту Синявскому скомандовал: – Игорь, передавай: По координатам Х… Y… обнаружил… Записал? Хорошо. Передашь – сразу сворачивайся, а мы с твоим тёзкой пока до базы прогуляемся, посмотрю хоть, что в отчёте писать. Пару фоток сделаю…
С этими словами он поправил висевший на плече автомат и широким шагом направился на территорию базы. Она оказалась ничем не примечательной: обычные шалаши под пленочным укрытием, тщательно замаскированные ряды идущих по базе траншей, виднеющийся на скате склона вход в блиндаж. Разбросанные в беспорядке вещи – какое-то тряпьё, берцы, вскрытый цинк проржавевших патронов «пять-сорок пять», висевшая на веревке заветренная говяжья колбаса – скорее всего порченная. Одним словом, ничего интересного. Старший лейтенант обводил базу взглядом, стараясь запомнить любую мелочь для последующего описания в отчёте, а вынимать фотоаппарат и фотографировать он уже передумал. Ничего примечательного – временные постройки, даже путёвых укрытий не было. Разглядывая разбросанные в хаосе предметы, одежду, вскрытые цинки и прочий ненужный хлам, Морин неторопливо продвигался вперёд, постепенно выходя на небольшую полянку на краю отведённого под строения участка. И как раз в тот момент, когда он и крутившийся подле него Ухалов с готовым для передачи «Арахисом» оказались на открытом месте, Маркитанову почудилось наверху, над глиняным козырьком, опоясывавшим базу, какое-то движение.
