не знают, куда им деться. В тебе столько силы, что ты не можешь с ней управиться. Будь осторожен, и не уходи далеко от моря, а то будет плохо.
— О чем это вы?
— Я вижу, в тебе есть большие силы. Направляясь вглубь континента, удаляясь от своей стихии, ты можешь проиграть.
— Проиграть что?
— Свою жизнь. — он помолчал, а потом тяжело добавил — И смерть заодно.
— Что за бред вы несете!
— Они сейчас очень сильны. Ты идешь в бессмысленность, в бесконечность и делаешь огромную глупость, что тратишь себя на столь мелочные цели.
— Вы не знаете моих целей! Кто это «они»? — я начинал приходить в бешенство от его загадок. Старик темнил, и я не понимал, о чем он говорит.
— Все правильно. Ты влюблен, правда?
— Мне нужно идти, — попытался отвязаться я.
— Так нам по дороге, там и поговорим.
— Я не хочу с вами разговаривать. Вы хотите, чтобы я шел к морю, оставив свою любимую на произвол судьбы. Вы, хоть и многое знаете, трус.
— Ты спасешь ее, но цена будет высока. На этом пути ты ты искупаешься в чужой крови, и испробуешь на вкус свою собственную. На этом пути ты не станешь Десятым. Знай, каждый делает свой выбор, но ты не сможешь сказать, что у тебя его не было.
Он бесшумно растворился в воздухе, только пыль поднялась в воздух на том месте, где он стоял.
Не понимаю, почему, но теперь, после встречи с этим магом, у меня пропали всяческие сомнения о том, куда мне нужно идти, я бегом направлялся к Гарну, забыв об усталости, о пище и воде, обо всем кроме своей единственной цели. Я должен был успеть, поэтому я бежал. Вместо того чтобы добраться до Агадана, в полдень третьего дня пути, я оказался там к вечеру второго. Это было единственное место, где я мог вновь наполнить фляги, возможно перекусить что-нибудь кроме сушеного хлеба.
Но мои мечты о хорошем ужине, который я все равно не смог бы купить, сразу, как передо мной открылись ворота Агадана. Я зашел в город, и попал на сожженные дотла улицы. Те постройки, что были из камня, оплавились, а те, что из дерева, превратись в пепел. Единственным зданием, которое драконы пощадили, была белокаменная церковь с круглым куполом. Здесь, в Драгории все храмы, церквушки, монастыри, строились только для одного бога, для Основателя Неллиона, что в религиозных книгах зовется Атталог, и были похожи между собой.
Здесь, на первый взгляд было пусто, только стервятники летали тут и там, вынюхивая добычу. Люди же здесь попрятались по углам и разрушенным подвалам, где, видимо пережидали опасность и лечили раненых. Флаги символизировали, что город находится под властью драконов, а значит, все самое страшное было позади.
— Кто такой!? — мне в спину уперлось дуло мушкета, и я не посмел обернуться, только поднял руки, показывая, что не собираюсь атаковать.
— Меня зовут Эсториоф! — мне и самому было не ясно, отчего я назвался именем, которое присвоил своему мечу, — Я не хочу неприятностей, я только ищу девушку, что проходила здесь не далее, как день назад!
— Что ж, одна сегодня утром была. Искала этих гадов, что на нашей смерти наживаются, силы свои колдовские наращивают. Все эти чародеи, будь они не ладны, такие, им лишь бы нас, простой народ притеснять. Говори, и ты туда же? Не колдун?
— Нет! Я не хочу вам зла, я только ищу эту девушку, потому что она в большой опасности.
— Вот оно как, в опасности значит! Продаст душу Шотеру и с концами.
— Думаю, она хочет разделаться с ними не меньше вашего.
— Убить, говоришь? Так там армия целая нужна. Эти твари как по ночам вылезают из под земли, ничем их не загонишь обратно, только церковь помогает, ее они боятся.
Я поднял глаза к небу, надеясь, что они мне поверят и поймут то, чего я хочу. О, великая семерка, не оставь меня.
— Я иду за ней, чтобы спасти ее. Она не ведает, что творит, она ослеплена смертью близкого человека, в которой виновны эти твари. Прошу вас, если есть возможность, довезите меня до Гарна. Я не могу вам отплатить, но… позже я постараюсь это сделать.
Он, прищурившись, посмотрел на меня, и какое-то время размышлял, видимо о том, стоит мне верить, или нет.
— Я сам из Гарна. И вернусь туда, когда эта погань уйдет. Мне знакомы последователи культа Шотера, и я знаю, что с ними нельзя связываться. Я помогу тебе. Девчонка приехала сюда на повозке, а ушла пешком. Ляжешь в телегу и накроешься мешковиной, драконы не тронут. На большом повороте, что уходит на юг, сойдешь с телеги, и оправишься далее пешком, там будет постоялый двор и дорожный указатель.
* * *
Мы отправились в путь затемно. Я лежал в трясущейся повозке, прикрытый мешковиной. Если честно, более дырявого покрывала я не видел в своей жизни. Но драконы мало интересовались повозкой с яблоками — я видел, как они пролетали над нами в воздухе, так высоко, что казались не больше орлов. Говорят у драконов отличное зрение, и они могут разглядеть все что угодно, даже если ты их разглядеть не можешь.
Неожиданно мне в нос ударил запах гнилой магии, сильный, резкий. Я поморщился, а затем поднял голову, чтобы понять, что произошло. Вонь исходила от придорожной гостиницы, что находилась на повороте. Там начиналась какая-то потасовка, с трудом можно было различить с большого расстояния что крестьяне, похоже, на кого-то напали. Я никогда не был самым зорким человеком, но я сразу понял, кто именно попал в беду. Ну чего тебе не сидится! Я не спрашивая разрешения отстегнул лошадь от повозки и бросился на выручку.
— Прости, я все верну, — бросил я на прощание, но был совсем не уверен в том что смогу выполнить это обещание.
Пустив лошадь галопом, сам не заметил, как оказался на месте, и увидел, что крестьяне словно заколдованные тянут свои руки к Арне, не реагируя на удары её драгорийской сабли.
— Стойте! — но наступавших мой крик даже не заставил обернуться.
— Они мертвы, Гол, с ними бесполезно говорить!
Она была права. Когда я влетел в толпу безжизненных тел на лошади, то увидел, что их кожа была гнилой, безжизненные глаза смотрели вникуда. Я помог Арне взобраться на лошадь, и, обнажив клинок, принялся прорубать дорогу вперед. Крестьяне даже не пробовали уклоняться от ударов.
— Арна, ты цела? — мы отъехали на приличное расстояние, и мертвуцы нас уже не
