одной из женских комнат тоже было не до сна, хотя ни о каких предчувствиях и речи не шло. Все три девицы — Сильвия, Элис и Хлоя мучились от болей в животе. Как говорится, сами виноваты! А нечего было тащить то, что плохо лежит. Профессор Миллиган непредусмотрительно оставила на своём преподавательском столе бутыль болотного цвета с хорошо просматривающимися вишенками внутри. Вот подружки и решили, что это не что иное, как знаменитая настойка из «Пряной вишни». Никто из них и не догадывался, что то был подарок почти лысой страдалице от секретаря ректора. И втирать сию жидкость нужно было в голову, а не в себя заливать. К счастью, зелье оказалось не смертельным, но девицы усвоили урок. А то правда, что они всякую каку в рот тянут! Как дети малые!
Сама же забывчивая дама и вовсе не помышляла о сне, ведь книга, пророчившая наступление тьмы, вновь выбралась из шкафа и теперь открытой висела над кроватью профессора Миллиган и рассыпала по всей комнате золотую пыль вперемешку с чёрной. Старушка от ужаса почти забыла, как дышать.
Но и в других частях Академии спалось не всем. Ещё днём Вулфрик договорился с Гордоном, что останется вместо него дежурить ночью. Сперва комендант с недоверием отнёсся к предложению, но студент объяснил, что скоро вылетит из Академии из-за слишком слабых магических способностей. А куда потом деваться, если дома ждут семеро младших братьев и сестёр да больные родители? Работы в родном городке нет, вот вся надежда и была на старшенького. Мол, выведет их в люди, как выучится, магом станет знаменитым, семью кормить будет, сестрёнкам приданого накопит, да и братишкам хорошую жизнь обеспечит. Ни у кого в семье досель способностей к магии не было. А оно вон что вышло. Хоть ты волком вой теперь.
Гордон пожалел бедолагу, ведь он и сам когда-то остался в Академии по точно такой же причине. Правда, родственников у него не было и ничьих ожиданий оправдывать не пришлось, но чувство страха перед будущим было ему хорошо знакомо.
Соврал Вулфрик только в одном: комендантом он становиться не собирался. Да и зачем работать, если можно припеваючи жить с остальными демонами? Так Гастон обещал! С самим предводителем Вулфрик не разговаривал, даже не видел ни разу, но его слова передал Патрик. Медведеподобный помощник демона-льва подловил грустного студента в Старлайте, угостил обедом, напоил хорошенько и выслушал всё, что лежало у того на сердце. Столько сочувствия к Вулфрику никто и никогда не проявлял.
И теперь нужно только в определённый момент поднять ворота.
Родная бабушка Маркуса, она же главный и единственный библиотекарь, спала прекрасно, однако проснулась в холодном поту, потому что почувствовала, что над ней кто-то парит.
— Что ты здесь забыл? — прошептала Бертрис, глядя на полупрозрачное серебристо-голубое существо.
Конечно же, оно не ответило. Да и как Сердце Академии могло хоть что-то сказать, если души не могут говорить? Сердце Академии, тот самый призрак, которого так боялись студенты. Тот самый призрак, не являющийся таковым. Душа Верховного демона.
— Что-то страшное должно произойти?
Сердце медленно растворилось в воздухе, и Бертрис мгновенно вскочила с постели. Похоже, пора держать оборону!
Не только библиотекарь пришла к такому выводу. К преподавателям Сердце явилось во сне, потому что по-другому связаться с ними оно не могло.
— Камилла! — стучали в её дверь профессора.
Бесполезно — ночной ведьмы не было в Академии. И ректора тоже. Странно, пока ведь ещё ничего не произошло, но тревога накрыла всех. Волна страха и непонимания прошла по зданию, и студенты выбрались в холл. Перешёптываясь и переговариваясь, они пытались выяснить причину переполоха.
— Спокойствие! — усилив свой голос, велела Бертрис. Пока начальство отсутствовало, руководство она взяла на себя. Никто не возражал. — Сперва мы должны выяснить, почему…
Договорить она не успела, потому что сотни, нет, тысячи чёрных демонов с пылающими глазами цвета янтаря ворвались на территорию Академии. И впереди них шёл огромный чёрный медведь.
Студенты и профессора тут же приникли к окнам, не веря тому, что происходит прямо перед их глазами.
— Кто открыл ворота? — ахнул кто-то.
— Вулфрик, — сжав кулаки в бессильном гневе, ответил комендант.
Бертрис, стиснув зубы, развернулась ко всем присутствующим и сказала:
— Я буду сражаться! Кто со мной?
— Я! — рыкнул Гордон, закатывая рукава.
А за ним, сперва робко и тихо, раздались и другие голоса. А потом раж подхватил всех. Ведь мелкие демоны никого не оставят в живых, так хоть прикончить парочку напоследок!
Двери в Академию распахнулись и вышли все маги и все простые люди. Внутри не осталось никого. И даже те, кто сами себя считали трусами, отправились на свой последний бой.
Медведь взревел и бросился в атаку, Бертрис, не терпевшая насилия, послала в него самое разрушительное заклинание, но оно едва задело его. Но на подмогу пришли остальные. Профессора, студенты делали всё, что только могли, никто не остался в стороне. Летали молнии, огненные шары, завязался рукопашный бой. Демоны гибли, не обошлось без людских потерь… Элис, размозжившая голову чёрной ящерице, упала на землю, поражённая ядом змеи. Студента, собиравшегося покинуть Академию в следующий же выходной, разорвал напополам чёрный тигр. Профессор Уоллис, смешной старик с длинной бородой, подманил к себе чёрных зверей, убедился, что рядом нет никого из своих, и взорвал самого себя…
Демоны теснили магов, отчаяние неумолимо подкрадывалось, но о сдаче и речи быть не могло. И в пропахшем кровью воздухе витал невысказанный вопрос: где ректор, когда он так нужен?
А его всё не было. И вдруг…
— Йи-ха! — Камилла верхом на Долорес спикировала в самую гущу кишащих подобно опарышам мелких демонов.
А в звёздном небе секундой спустя появился ворон с чёрными без намёка на янтарь глазами, а за ним — величественная орлица.
Перо пятьдесят третье
Две прекрасные птицы, свет и тьма, закружились над Академией, и вниз полетели огненные стрелы, минуя тех, в чьих телах сверкала душа, и разя тех, кто лишился её по собственной воле. С дикими воплями один за другим демоны рассыпались прахом, но ворона и орлицы на всех не хватало. Студенты и профессора — все, кто остался в живых, воспрянули духом и с ещё большим рвением атаковали врагов. И вот, когда казалось, что победа близка, над Академией раздался истошный крик.
«Оставайся здесь!» — мысленно велел Рэйвен Камилле.
Та отсалютовала ему в знак того, что поняла, и завертелась на месте, сметая при помощи Долорес демонов, будто клопов.
«Эх, как сейчас закручу! Эх,
