так похожей на парня худощавой Алисии. В этом же она смотрелась так естественно, так по-женски привлекательно, что сама ахнула, когда Дэймон поставил перед ней высокое зеркало.
— Сам платье придумал! — не без гордости заявил демон-лебедь. Перо цвета ночи, служившее девушке талисманом, он превратил в кулон на короткой цепочке. — Вот стану человеком — пойду в портные!
— Ты хочешь стать человеком? — поразился Рэйвен. Эта мысль никогда прежде не приходила ему в голову.
— Нет-нет-нет! — фыркнул Дэймон и убрал зеркало. — Пошутил я. Шутка. Понимаешь? Всё, устал я от вас. Летите отсюда!
Рэйвен хотел было напомнить о субординации, но вовремя опомнился — он ведь больше не был первым наместником.
— Спасибо, друг, — кивнул ректор, оборачиваясь вороном.
— Спасибо! — вторила ему Алисия и вместе с ним орлицей взвилась в небо.
— Идиоты, — покачал головой демон-лебедь. — Влюблённые идиоты. А ведь могли оба жить вечно. Удачи вам, друзья мои.
Две прекрасные, величественные птицы прилетели в полуразрушенную Академию, приземлились на площади, обернулись людьми и вошли в здание. Камилла бросилась к своей любимице и заключила её в объятия.
— Девочка моя, как же ты меня напугала! — жарко зашептала она. — Решилась всем рассказать, кто ты есть? Не боишься?
— Нет, — улыбнулась девушка. — Меня есть кому защитить.
Сперва все замерли и замолкли, а потом начался такой шум, что едва было можно различить хоть какие-то слова.
Стоявшие в самом удалении Маркус и Джек с удивлением взирали на вернувшихся ректора и своего друга. Только удивление их имело несколько разный характер.
— Дружище… Почему это наш Алекс напялил женское платье?
Джек схватился за бок — тот ещё довольно сильно болел, но достаточно быстро заживал.
— Потому что Алекс — девушка, дубина.
— Чего?!
— А я сразу понял. Это ты у нас дальше носа своего — или чего там ещё у тебя, — не видишь. Знаток женщин, знаток женщин… Девицу, живущую с тобой в одной комнате, не узнал!
— Почему ты мне не сказал?!
— А зачем? — пожал плечами толстяк. — Раз Алекс притворился, то есть притворилась парнем, значит, ей это было нужно. Сама бы всё рассказала. Ну, как видишь, показала.
На Маркуса было жалко смотреть, ведь была задета его хвалёная мужская гордость. А потом он вдруг побледнел и в ужасе выпалил:
— Погоди… Только не говори, что ты тоже девушка!
Джек вздохнул:
— Ты ещё больший идиот, чем я думал.
Столько разбитых за раз женских сердец в Академии ещё не бывало. Зато у мужских появилась надежда. Правда, недолгая, потому что ректор Уоллсворт заявил во всеуслышание:
— Представляю вам мою невесту — Алисию Эрриданскую!
Уже ночью, когда все страсти улеглись, мёртвых похоронили, а живых подлечили ещё лучше, орлица и ворон взмыли в звёздное небо и уже там вернули свой человеческий облик, оставив только крылья за спиной. Обнявшись, Алисия и Рэйвен зависли в воздухе.
— Ты не забыл, что кое-что мне должен? — спросила она и погладила его по щеке.
— Я должен тебе свою жизнь.
— Ты же знаешь, что как раз это ты мне не должен. Я сейчас о твоём обещании.
— Я понял, — улыбнулся Рэйвен. — Просто хотел, чтобы ты знала, что я ценю всё, что ты, Алисия Эрриданская, будущая Алисия Уоллсворт для меня сделала.
— Зубы мне не заговаривай, — хмыкнула она, пытаясь скрыть смущение.
— Ты ведь и сама всё знаешь. Но раз уж обещал… Ладно-ладно, не сердись! Алисия, — он заглянул ей в глаза, — я люблю тебя. Люблю тебя такой, какая ты есть. Именно за то, какая ты есть. И буду любить тебя всю эту жизнь и все последующие, ведь ты вернула мне душу. Я люблю тебя, Алисия.
Она хотела ответить ему красивыми и искренними словами, но вместо этого из её глаз вдруг хлынули слёзы. А ведь она никогда не плакала!
— Я всё понял, — Рэйвен прижался к её солоноватым на вкус губам и продолжил целовать их всё жарче и жарче, пока страсть не захватила обоих влюблённых.
