боевые посты». Мы бежали по плацу туда, куда вел нас наш сопровождающий. «Товарищ контр–адмирал, передайте всем кораблям – готовность номер один, загерметизировать палубы, приготовьте фугасы», – кричал Сташко в микрофон. Метрах в ста послышался звук авиамотора. Самолет. Впереди за углом ангара замаячила одинокая взлетная полоса. Когда завернули за него, то увидели легкий десантный самолет, около которого суетились два пилота. Прошло минут семь, как мы увидели волну.
Майор распахнул дверь: «Забирайтесь. Этот борт готовили для курьера, что должен был бы доставить файлы «Посейдона» в Челябинск–41. Видно лучшего курьера, чем вы, этой дряни и не надо».
– А как же вы?
– А мы примем бой. Своих не сдаем.
Сташко сунул Маше в руку карту памяти: «Удачи».
– Взлетайте.
Дверь захлопнулась, и самолет рванулся с места. Под грохот форсажа мы наблюдали в окно, как майор побежал к зданию напротив ангара. Через полминуты мы взлетели. С высоты трехсот метров стало видно, что огромная волна пришла в движение и начала накатываться на гавань и базу. Корабли на рейде открыли огонь, в толще воды разорвались фугасы. Высота водяного вала уменьшилась, в местах попадания нескольких снарядов появились бреши. Одна за другой скрылись могучие стальные громады под водой, а вал катился дальше на берег, покрывая здание за зданием, теряя с каждым метром высоту и силу, хороня под собой фигурки не успевших укрыться людей. Остатки волны рассыпались перед ангаром, после которого начиналась взлетная полоса, и вода начала сходить назад в море, оставляя картину разрушения и хаоса. Как поплавки из воды поднимались корабли. Попавшие под боковой удар суда перевернулись, часть из них затонула. Наш самолет улетал все дальше и дальше от места трагедии. Мы сидели подавленные происшедшим и больше часа молчали. Я вспомнил еще какой–то обрывок, но очень смутно. Летели на восток, через два часа полета к нам подошел один из пилотов.
– Сейчас пролетим над северным Казахстаном и дальше повернем на прямой участок до Челябинска–41. Еще час или около того.
Пилот ушел. Маша сидела, обхватив колени руками, и смотрела в иллюминатор. Стас обнял ее.
– Сестренка, ну ты чего? Сейчас приземлимся и ты поможешь достать гада, что это все устроил.
– Я никогда такого не видела, только в кино. Мне кажется, я сплю и никак не могу проснуться.
– Поедем, как вернемся, ко мне, поживешь пока у нас с Олей. Как успокоишься – вернешься снова к себе. Я буду сильно переживать, если откажешься. А хочешь – к Пашке тебя отправим, ему тоскливо теперь совсем. На работу уже его не возьмут. Кому такой вредитель нужен, сама посуди?!
Стас хотел еще что–то добавить, как вдруг самолет крепко тряхнуло.
– Это еще что?
Тряхнуло еще раз, только теперь самолет вдруг резко качнулся перед этим. Зажглась красная лампа. В отсек влетел пилот.
– Готовьтесь, будете прыгать, у нас беспилотник на хвосте. Парашюты там, – он указал рукой на стойку у дверного проема. Самолет еще раз крепко тряхнуло, и он начал заваливаться в крен на правый борт. Пилот в два прыжка вернулся в кабину. Мы со Стасом взяли по инструкторскому парашюту.
– Маша подойди. Так, вот эту лямку сюда, все – упряжка готова. Стас, цепляй ее к себе. Отрабатываем прыжок с уходом от воздушного охотника. Вещи все взяли?
– Да, все на месте. Стой, а как же пилоты, там больше нет парашютов?
– Нет, у них свои в креслах должны быть.
Загорелась желтая лампа, самолет непрерывно маневрировал, несколько очередей беспилотника прошили хвост. В отсек высунулся пилот.
– Готовы?! Десять секунд.
– А как же вы?
– Не ваше дело, уведем крысу подальше.
Очередь прошила правое крыло, вспыхнул и остановился один двигатель. Открылся люк в хвосте. Зеленый свет.
– Пошли! С Богом!
Четыре шага по полу отсека и воздушный поток подхватил наши тела.
Глава 12
«Я тебя люблю»
«Вчера произошел самый крупный блэкаут в Европе за последние двадцать лет. По невыясненным причинам были полностью обесточены Франция, Германия, Болгария, Словакия и страны Прибалтики. По времени отключение совпало с разрушительным цунами, накрывшем Севастополь. Из воды продолжают доставать тела погибших. За моей спиной вы можете видеть, как спасательные команды режут металл, чтобы достать людей из отсеков двух перевернутых волной линейных крейсеров. По Севастопольской бухте плавает множество обломков, затрудняющих проведение спасательной операции. По данным европейского института геофизики…»
Финч выключил телевизор и растер пальцами виски. Голова болела нестерпимо, до тошноты. Его вчерашний звонок господину Айво. Лоуренс ожидал чего угодно, только не такого. «Посейдон» напал на базу ВМФ в Севастополе, итог: четыре тысячи погибших, две тысячи пропавших без вести, десятки затопленных судов. И «туристы» все равно ушли, улетели на самолете. Коркют и его команда взломали полетные карты, беспилотник атаковал беглецов, мое почтение русским пилотам, сбросив «туристов» с парашютом, они без вооружения на борту(!) атаковали дрон и протаранили его. Один из пилотов вероятнее всего погиб при столкновении, второй катапультировался и приземлился в десятке километров от места приземления беглецов. Сейчас все службы занимались их поисками. Никогда еще обстоятельства не складывались настолько неблагоприятно. Как же быть? На территории Казахстана практически нет людей из корпоративной охраны, Россу координаты беглецов я сообщил, он и его люди выдвинулись туда. Тревор опытный охотник, тут вся надежда на его чутье. Киберотдел непрерывно отслеживает территорию, укрыться там негде, если не доберутся до дороги. Там попутки, Уральск, граница России. И полная недосягаемость целей. Надо подготовить к переброске контингент из сотрудников охраны, чтобы, в случае ошибки Росса, попробовать выправить ситуацию количеством. На этом и остановимся. Пока не известно, что в арсенале у беглецов.
Финч все сидел, обхватив голову руками. Все мысли, что роем кружились в его голове, наконец оставили своего хозяина в покое. За окном сгущались сумерки, зажглись уличные фонари, закат окрасил облака багровым цветом. «Линда, как ты любила такие вечера, нашу скамейку в парке, когда солнце превращало нас в бронзовые статуи и играло огнем твоих волос. Зачем?»
–
Ветер, гулявший по степи, трепал парашютную ткань. Гавриловы приземлились в двухстах метрах от меня, Стас уже свернул яркий купол своего парашюта, когда я подбежал к ним. Маша сидела на земле, уронив голову на колени. Из вещей у нас остались наши со Стасом рюкзаки и Машина сумка. Из еды не было ничего, воды хватит на полдня. Из оружия: винтовка в сумке, наши пистолеты, три метательных ножа. Я подошел к Маше, опустился на корточки и погладил девушку по волосам.
– Собирайся, надо идти.
– Куда? – подняла Маша на меня полные слез глаза, –
