class="p1">Приглашать к столу не стал, он слишком хорошо умеет захватывать внимание и концентрировать на себе, да пошел он к чёрту.
Он всё понял, лицо дернулось, улыбка сошла с его лица.
– Ряд членов нашей партии, – сказал он неприятным голосом, – хотят инициировать запрос в Госдуме насчёт причастности вашей партии к возникновению и распространению снаппера!
Я опешил, спросил довольно глупо:
– Что-что?
– Снаппера, – повторил он с явным удовольствием, приятно видеть ошарашенного соперника. – Ваша партия единственная, что идет почти без потерь среди членов. Это вызывает вопросы, и специальная комиссия Госдумы… в моих полномочиях её собрать… может начать тщательное расследование.
Я возразил:
– Это ничего не даст! Вы же понимаете, мы не причастны! Снаппер шагает по всему миру…
Он ответил тем же неприятным голосом под стать улыбке:
– Кто знает, но по дороге точно раскопают что-то неприятное в вашей работе. Да и вообще бросит тень. Пойдут порочащие слухи, многие постараются, это в аутсайдеров не бросают камни.
Я восликнул с негодованием:
– Это шантаж!
– Это политика, – возразил он. – Она всегда, по мнению чистюль, грязная, на самом деле политика – поиск возможного. Но я предлагаю компромисс.
Я спросил напряженным голосом:
– Что конкретно? Президент сейчас очень болен...
Он продолжал с тем же напором:
– Результаты выборов отменить, власть передать премьер-министру Говоркову, как наиболее компетентному и подготовленному человеку к управлению страной!
Я с тревогой смотрел как в зале шушукаются, многие не то, что одобряют, но это в самом деле компромисс, так как слабого и никчемного президента всё-таки решили отстранить, пусть из-за внезапной болезни, но уже победа.
– Но премьер-министр, – напомнил я, – тоже из партии «Воля простого народа»?
В зале продолжают переговариваться, Зайцев тоже не замечен в каких-то важных решениях, слишком заточен заносить хвост президента на крутых поворотах, личных амбиций нет абсолютно, именно такого и подбирали для такого поста, чтоб не чувствовалось угрозы.
Козлов сказал с легким нажимом:
– Сейчас кандидатура Говоркова не пройдет, слишком неожиданно, в Думе не любят резких решений, но после обработки в кулуарах вполне сможем убедить, что Говорков и есть лучший на сегодня кандидат в президенты. А ваше участие будет оценено очень положительно. Вознаграждение…
Дверь со стороны улицы с грохотом распахнулась. В зал ворвались, громко стуча, словно металлическими подошвами, четверо рослых мужчин в форме спецназа и с закрытыми повязками лицами. В руках автоматы, следом быстрыми шагами вошел крупный мужчина с жестким волевым лицом и тоже от подошв до верха фуражки в камуфляжном костюме Пистолет в кобуре, но ладонь почти касается рукояти.
В зале сразу пахнуло смертельной угрозой, мы же трепетные интеллигенты, а тут суровая действительность со словами «Караул устал!».
Часть 2 Глава 2
Глава 2
Я замер за столом, командир спецназа или кто они там, подошел ближе, коротко отдал воинское приветствие.
– Майор Саблин, – представился он сильным звучным голосом, явно привык или отдавать приказы как на плацу, так и в зоне боевых действий, – по приказу руководства охраны Президента. Господин Ропуха, мне поручено доставить вас в Кремль.
Я дернулся, хотел было вскочить, но Мальгин опустил мне ладонь на руку, я понял, перевел дыхание.
– Позвольте напомнить, – сказал он ровным протокольным голосом , – переходной период передачи власти продлится несколько месяцев! Только в мае господин Ропуха может…
Майор прервал:
– Господин Ропуха, президент России два часа тому в бессознательном состоянии увезен в клинику. У него тяжелейший инсульт.
В зале, как и за столом президиума, потрясенно замерли, смотрят на меня с ожиданием, даже Козлов застыл с полураскрытым ртом.
– И что, – уточнил я, – исполнять обязанности не сможет?
Он ответил коротко и с растущим нетерпением:
– Да, и на рыбалку сегодня не пойдет. Собирайтесь.
Я пробормотал:
– В этом случае обязанности президента исполняет премьер-министр… а если и того что-то свалит, то спикер…
Я не договорил, что если и спикер вдруг склеит ласты, то и дальше готова кандидатура, процедура предусмотрена, майор прервал быстро и решительно:
– Господин Ропуха, старые нормы не действуют, вы это понимаете!.. Вы срочно переезжаете в Кремль. И немедля созывайте свою команду.
Я поднялся, развел руками.
– Но моя семья…
Он сказал безапелляционно:
– Ваша семья не может остаться без охраны, иначе и вы уязвимы. Всё решено. Для охраны вашей жены и детей уже отправлены наши люди.
– Мне нужно заехать домой, – сказал я, – собрать вещи…
Он отрезал:
– Я сказал «собирайтесь», а это значит выходите и садитесь в автомобиль. И побыстрее, господин Ропуха! Оставьте ключ, вам привезут все необходимые вам домашние вещи.
Через пару минут меня почти вынесли под руки крепкие здоровяки в камуфляжной форме, за мной высыпали растерянные трансгуманисты, но меня впихнули на заднее сиденье мощного внедорожника, справа и слева сели те ребята, что вытащили меня, стиснули горячими мускулистыми телами.
Мотор взревел, автомобиль сорвался с места и понесся по вечерней улице. Мне показалось, что на поворотах его слегка заносит, словно это не автомобиль, а танк среднего класса. Или настолько бронированный джип, что по весу близок к танку.
На улицах то и дело взвывают сирены, автомобили с включенными маячками проносятся по улицам, не обращая внимания на знаки. В одном месте дорогу нам преградил отряд из четырёх спецназовцев с автоматами наизготовку, впереди человек с овчаркой в поводу.
Майор высунулся, его тут же взяли на прицел, но он показал удостоверение, и для нас моментально очистили дорогу.
Автомобиль мчится на такой скорости, что его заносит, чиркает бронированными колесами по придорожным камням.
Я спросил нервно:
– Не успеваем?
– Почти, – ответил Саблин непонятно.
– А зачем…
– Надо, – отрезал он.
Ещё полчаса стремительной гонки, и мы, миновав тщательную охрану у Спасской башни, ворвались во внутренности Кремля, где уже медленнее подрулили к большому Кремлевскому дворцу, построенному по приказу Николая Первого после того, как он одних декабристов повесил, а остальных отправил в Сибирь.
В коридорах нервная суета, одни носятся, как муравьи по тревоге, другие слоняются лишь бы выглядеть при деле, но я с первой секунды ощутил, что если муравьи сразу знают, что им делать, то эти в самом деле растеряны, муравьев объединяет общая воля,
