Мерикратор
Мерикратор Часть 1 Глава 1
Мерикратор
Часть 1
Глава 1
Колонка на столе мигнула приглушенным светом, мягкий женский голос произнес доверительно:
– Бабурнин и Черноклюв подъезжают.
– Хорошо, – ответил я, – откроешь обоим.
– Проверку на снаппер?
– Обязательно, – подтвердил я. – Обязательно.
В широком экране домофона хорошо видно, как к подъезду подкатил аурус предпоследней модели, место водителя не занято, да и рулевой колонки уже не видно.
Бабурнин не вышел из авто, а буквально выпрыгнул, живой, как ртуть, быстрый и наполненный энергией. Я ждал, что взбежит по ступенькам, но он повернулся к проезжей части и помахал рукой, как сигнальщик на корабле. Второй автомобиль, тоже аурус, на скорости припарковался рядом педантично точно, машинный интеллект ещё ребенок, юморить и шалить пока не умеет.
Черноклюв вышел несколько замедленно, хотя уже не в сверхтяжёлом бодибильдерском, когда гора мышц сковывает суетливость жителя больших городов, но всё же, как говорят, человек с весом, хотя раньше под таким словосочетанием подразумевалось что-то другое.
Разговаривая, поднялись по ступенькам, дверь пару секунд изучала обоих всеми сенсорами уже не столько на предмет безопасности, а выискивала признаки снаппера, но распахнулась быстро, словно отстреленная крышка межконтинентальной ракеты.
Когда вошли в лифт, я отвернулся от экрана, а от колонки на столе тут же донесся тихий голос:
– Кофе, печенье?..
– Подожди, – велел я. – У Черноклюва давление какое, учла?.. Может быть, лучше компот…
На экране оба выходят из лифта, похожий на бобра Бабурнин, чёрные волосы всегда блестят, как мокрые, и такие приглаженные, будто только что вынырнул из реки, и рослый, как Иггдрасиль, могучий Черноклюв, в недавнем прошлом сражавшийся за титул «Мистер Вселенная». Бодибильдер, а теперь мой заместитель в партии трансгуманистов, странные трюки проделывает жизнь.
Дверь со щелчком распахнулась, Бабурнин влетел в прихожую стремительный, быстроглазый, он всегда почти бегает, широко улыбнулся во все тридцать два металлокерамических зуба и вскинул руку в малость карикатурном приветствии. Черноклюв вдвинулся следом, огромный, широкий в плечах, суровый, как льды Гренландии, взглянул сверху вниз и с галактической неспешностью протянул руку.
– Всё в порядке?
Даже голос прозвучал как удар гонга, густой и медный, прокатившийся по обширной кухне-гостиной, отразился от стен и некоторое время пометался всё больше затихающим эхом. Я принял его ладонь, огрубевшую от гантелей и штанги, сжать даже не пробовал, проще выжать воду из наковальни.
– Слежу за новостями, – ответил я корректно. – Кофе?
– Двойной эспрессо, – прогудел Черноклюв. – Большую чашку. Да норм у меня с сердцем, не смотри как Малюта Скуратов на князя Курбского.
Я покосился на колонку Алисы, но та смолчала, явно уже получила от медицинского центра позволение на крепкий кофе и для нашего гиганта. Широкой фитнес-браслет Черноклюва тоже молчит, а он не только ревностно следит за здоровьем и отмечает малейшие отклонения, но и самостоятельно впрыскивает лекарства, снижает и повышает давление, ускоряет и замедляет работу сердца, что самого Черноклюва злит и раздражает, как любого мужчину чрезмерная опека.
Вообще-то не чрезмерная, недавно браслет принял решение насчёт экстренной госпитализации, вызывал дронов, и на двое суток упекли в больницу, где успели вовремя подлатать сердце и обновили почки.
Бабурнин метнулся к кофеварке, та бодро затрещала размалываемыми зернами, Черноклюв тяжело опустился в кресло, но всё равно кажется сидящим на лошади, сурово взглянул на меня из-под лохматых, как у старика, бровей, цвета переспелой пшеницы.
– Как набор в партию? – спросил я.
Вообще-то сейчас всё внимание к эпидемии снаппера, в обществе ужас и растерянность, паника в СМИ, больницы переполнены, а он шагает по странам и континентам, оставляя за собой трупы, трупы, а где-то и горы трупов.
– Продвигаемся, – пробасил он нехотя. – Но «Воля простого народа» опережает всех, вместе взятых.
Тоже ни слова о снаппере, хотя чувствую его тревогу, ещё не знаем даже, как он распространяется, и сколько продлится.
Бабурнин, не поворачиваясь, скривился, словно куснул лимон вместо яблока. В блестящей поверхности кофеварки метнулось его кавказское лицо с густыми сросшимися над переносицей бровями и горбатым носом, сам он называет его казацким.
– Пока ожидаемо лучше всех идет, – сказал он, – «Всё для простого народа». Ну не знаю, не знаю… Для меня вступить в такую партию это всё равно, что крикнуть на улице «Вот такое я говно!»
Черноклюв сказал глубокомысленно:
– Госдеп болванит нас всё мощнее. Простой народ матушки России становится простейшим, вроде инфузорий.
Бабурнин любовно погладил кофеварку по блестящему боку.
– Послушная у тебя девочка, – заметил он. – Ты деспот, да? А моя дерзит, спорит.
— Значит, такую тебе и надо, – заметил я, – наши психотипы уже во всех датабазах. Рупь за кучку.
Черноклюв бросил через плечо с тяжёлой злостью:
– Как ни странно, набор в партию скакнул. Вчера было девять заявок только в Бауманском отделении. И это, несмотря на снаппер! Троих оформил, двух забанил. Вроде бы грамотные, но один назвал меня мужиком, потом и второй такой же… умный! Оба полагали, что похвалили.
Я вздохнул.
– В их понимании это похвала... Объяснил бы тёмным!
Он оглянулся, посмотрел на меня глазами зверя, в которого с утра до вечера тычут палкой.
– Сколько можно?.. Сорок лет такое талдычу! Все должны понять, кто понимать способен. А эти... да пошли на хрен, знать не желаю, видеть не хочу! Вечный бан на всех уровнях! Тупых трансгуманистов не бывает!
Он сердито ухватил две чашки с кофе для нас в одну руку, великанскую в другую, переставил на стол. Бабурнин молниеносно ухватил свою напёрсточную, словно поймал муху на лету, в его интеллигентной ладони показалась вполне нормальной.
– Не бери в голову, – сказал он быстро-быстро: – Меня вообще называют настоящим мужиком. И что, никогда даже не вдарил! Добрый я, не знали?
Я сказал успокаивающе:
– При Переходе все подобные нижепоясники останутся по эту сторону Порога. В сингулярность ни один не пройдет, понятно. А пока терпите, хлопцы. Дураков не просто много, они и есть основная масса любого демократического общества, что жизненно заинтересованно, чтобы дураков меньше не становилось. Потерпите!
Да, вижу в их глазах понимание. Остальной народ не нужно перевоспитывать, раз уж сами не хотят учиться и обучаться, слишком их много, да и времени уже в обрез. Просто оставим, а
