Книга Гангрена Союза - Лев Цитоловский

Не знаю. У нас есть, максимум, беспочвенные подозрения, по принципу — кому выгодно? Но это не все его прегрешения. Вы не забыли, как он подгадил вам при защите дипломов? А воровство вашей идеи? Витя мне всё успел рассказать. Я, во всяком случае, не забыл. Это Тенгиз — чистюля, пустяками заниматься не будет.

— И что ты придумал? Тоже наемного убийцу подыщешь? — Поинтересовалась Юля.

— Ну, уж нет. Это слишком незатейливо. Пусть лучше помучается. — Сема уверенно щелкнул пальцами.

— Не темни, Сема, выкладывай поскорее, — поторопила Катя. — И мы с Юлей не простили. И Тенгиз тоже. Он выжидает.

Катя не выдержала и легко подтолкнула Сему рукой в плечо, чтобы расшевелить.

— Я уже принял меры, скоро Соков останется на бобах и без охраны.

— И? — Привстала Юля.

— Мне через третьих лиц удалось выйти на его соучредителей в Силиконовой долине. Теперь они получили сведения, откуда и каким именно способом Соков черпал свои идеи. Эти чистюли очень даже уважают патентную чистоту. А тут еще и подозрения в убийстве. Только подозрения, но им даже и намёка на криминал не нужно. Соков пока еще ни о чем не знает, но сюрприз не за горами.

— Сема, нет слов! — Всплеснула руками Катя. — Прошу тебя, порадуй Тенгиза!

— Зачем? Он и сам скоро всё узнает. Силиконовые акулы, по моим сведениям, собираются выйти на него. Так что, радуйтесь девочки. С их участием всё у вас пойдет быстрее.

И правда, дельцы из Калифорнии вскоре предложили супругам Пагава союз. Они уже кое-что знали об их успехах и обеспечили финансирование Катиной и даже Юлиной лабораторий. По соглашению, они будут субсидировать дальнейшие исследования, выпуск будущей продукции, и обязались оставить за разработчиками 2 % будущей прибыли. Кате показалось, что американцы их грабят, но Тенгиз посчитал, что это еще по-божески.

44. Проверка системы на вшивость

Для нового эксперимента Тенгизу был бы полезен Деня, новый приятель Юлии.

Поэтому Тенгиз как-то пригласил Деню в ресторан и предложил ему сотрудничество. Он предоставит Дене документальные данные о темных затеях восходящих звезд бизнеса и политики, а Деня вылепит из этого телевизионные сюжеты. Время наступило самое подходящее, эпоха гласности продолжалась, зрителя уже трудно было чем-то удивить и сенсации были в дефиците. Сам Тенгиз в соавторы не набивался, и втолковал Дене, что сюжеты будут посвящены его, Тенгиза, персональным врагам. Такую цель Деня принял и оценил, что Тенгиз не строит из себя Дон Кихота.

Тенгиз был вхож в деловые круги, а для получения телевизионной картинки воспользовался датчиками из Катиного арсенала. Деня был под впечатлением, когда в его руки попал репортаж из самолета, под завязку забитого долларами, которые вывозили за рубеж. По оценкам, там было более миллиарда наличности, и это соответствовало заметной доле госбюджета. О происхождении валюты никто ничего не знал: она оказалась бесхозной. Кто-то, очень лихой, легко отказался от миллиарда, и он ушел в бюджет.

Вскоре после этого Деня получил репортаж об особенностях ваучерной приватизации с документальной записью переговоров о покупке ваучеров у рядовых работников по бросовой цене, а иногда и за бутылку водки. Вдобавок, хозяином становился директор, назначенный еще в советское время, бывший коммунист.

Были еще документальные съемки детального инструктажа «независимого» судьи перед процессом. Красочно выглядели взятки женщинами легкого поведения, которые получали крупные чиновники. Особенно был впечатлен Деня репортажем о получение заказа на убийство, подоспевшим как раз к выпуску в эфир сообщения о реально совершенном злодействе.

Телевизионные передачи, на удивление, не оказывали никакого впечатления на должностных лиц, так красочно разоблаченных. Никто никаких выводов не делал, подробностей не запрашивал, следствия не открывал, мер не принимал, а герои репортажей были вполне собой довольны. Они теперь были крутыми ребятами, и Тенгиз слышал, как они хвастались в своем кругу, что отныне перед ними будут трепетать, никто не посмеет их и пальцем тронуть. Но, конечно, сразу после передачи обыватели были под впечатлением, бурно обсуждали каждую мелочь и ждали возмездия. Но дожидались только очередного разоблачения.

Деня прослыл ведущим комментатором по экономическим вопросам и его приглашали давать профессиональные оценки по громким делам, уже и не имеющим отношения к материалам Тенгиза. Выглядел Деня очень значительным, объективным, комментировал основательно, пространно и хорошо поставленным голосом, но смысл его речей ускользал. В результате, Юля бросила его, так и не успев родить ребенка.

Тенгиз был удовлетворен опытом с Деней. Система продемонстрировала устойчивость: народ терпел, и верхи уверенно смотрели в будущее. Без реформы судов гласность была совершенно бесполезной. Её лишь использовали для спускания паров: создавали впечатление, что в публичном пространстве идет битва за справедливость, вот-вот наведут порядок. Еще немного, еще чуть-чуть. Наличие свободной прессы далеко не достаточно для борьбы с коррупцией, понял Тенгиз. Ему было понятно, что стоит лишь власти окрепнуть, и эту маленькую свободу вскоре ликвидируют.

Была еще возможность локально влиять на распределение бюджета, и Тенгиз попытался оказывать протекцию преимущественно сто́ящим дельцам, а не откровенным хапугам. Этот эксперимент мог для него окончиться плачевно. Дело в том, что хапуги, как правило, были прекрасно обеспечены и пронырливы. Потерпев фиаско, они не успокаивались и обращались к высшему руководству. Тенгиз умел отговориться, но нельзя было злоупотреблять терпением. Сема предупреждал его об опасности, но однажды он всё-таки попался. Ему подстроили, нечто вроде «контрольной закупки» наоборот. Очень важному господину, который уже разжился нефтяной скважиной, требовалась приватизации лесного участка для расширения поместья, а Тенгиз взять откат отказался. Он предпочел энергичного сибиряка, который разводил норок. Публичного скандала не было, его тихо убрали и даже предлагали другую, очень престижную службу, нечто, вроде свадебного генерала. Но Тенгиз решил как-нибудь обойтись.

Этот его опыт показал, что внутри коррупционного конгломерата нельзя образовать честно работающее звено.

45. Подпольная спецслужба Тенгиза

Настало время, когда запасы Тенгиза истощились. И он предложил Кате поучаствовать в улучшении их финансового положения.

— Самое время нам, Катя, попытаться реализовать кое-какие твои старые поделки.

— Ты собираешься, что-либо в серию пустить? Так ведь у нас для этого нет материальной базы, даже если бы мы очень захотели.

— Нет, я тебя истязать не буду. Мы привлечем сторонних участников.

— О чем ты говоришь? Фабрики не работают, редкие мастерские примитивны, умельцы разбежались…

— Я пристрою, Катюша. Нужно выбрать что-то из твоих задумок. Да, впрочем, выкинь из головы, я и сам справлюсь.

Выбрать то, что может иметь спрос, было не очень трудно. Легче всего пустить в серию умные игрушки