— Коломбани наверняка следит откуда-нибудь за ними, — проворчал он.
А уж если Коломбани вышел на след, он вполне способен подвести недавнего собеседника. Кто же откажется подложить маленькую свинью коллеге? Тем более что корсиканец куда лучше, чем он, Мегрэ, знает Джо Боксера.
Джо низенький, коренастый, с перебитым носом и светло-голубыми глазами под тяжелыми веками. Костюмы носит в клеточку, галстуки яркие, и в час аперитива его всегда можно найти в одном из маленьких баров на авеню Ваграм. Он самое меньшее раз десять побывал уже по всяким поводам в кабинете Мегрэ, но неизменно ухитрялся выкручиваться. Действительно ли он опасен? Джо очень старался, чтобы в это верили, охотно напускал на себя отчаянность и делал вид, будто он «в законе», но настоящие преступники относились к нему с недоверием, а то и легким презрением.
Мегрэ впустил посетителей и поставил на стол новые рюмки. Вошли они стеснительно, но тем не менее настороженно обшарили глазами углы и опасливо покосились на закрытые двери.
— Не робейте, ребята. Стенографистка у меня не спрятана, диктофон тоже. Взгляните, вот моя спальня, — указал комиссар на смятую постель. — Это ванная. Это стенной шкаф. А вот кухня, откуда из уважения к вам только что удалилась госпожа Мегрэ. Куда ведет последняя дверь? В гостевую, но там затхлый воздух по той причине, что гостей у нас не бывает, разве что свояченица несколько раз в год переночует. Итак, за дело.
Комиссар чокнулся с новоприбывшими и вопросительно посмотрел на спутника Джо.
— Это Фердинан, — пояснил бывший боксер. Комиссар тщетно напряг память: ни имя, ни эта тощая долговязая личность с огромным носом и бегающими, как у мыши, глазами ничего ему не говорили.
— Он содержит гараж у заставы Майо. Маленький, конечно, гаражик.
Забавно, однако, смотреть, как они переминаются с ноги на ногу, не решаясь сесть — не из страха, а из осторожности: такие люди предпочитают держаться поближе к двери.
— Вы вроде бы намекнули на какую-то опасность?
— Даже на две. Во-первых, если вас засекут чехи, я гроша за ваши шкуры не дам.
— Какие чехи? — удивленно переглянулись Джо с Фердинаном, полагая, что ослышались: до сих пор в газеты не проскользнуло ни слова о чехах.
— Из пикардийской банды.
На этот раз они поняли и тут же посерьезнели.
— Мы им ничего не сделали.
— Гм… Это мы сейчас обсудим, только вот беседовать нам будет удобней, если вы присядете.
Джо опустился в кресло; Фердинан, незнакомый с Мегрэ, примостился бочком на краю стула.
— Теперь о второй опасности, — продолжал комиссар, раскуривая трубку и наблюдая за гостями. — Вы сегодня ничего не заметили?
— Всюду легавые наторканы. Извините, конечно.
— Ничего, я не обижаюсь… Так вот, сегодня не только всюду наторканы легавые, как вы выразились, но большинство инспекторов охотятся за определенными лицами, в том числе за двумя владельцами желтого «Ситроена».
Фердинан улыбнулся.
— Я догадываюсь, разумеется, что машина уже не желтая и сменила номер. Ладно. Если вас сцапают инспекторы уголовной полиции, я, пожалуй, сумею вытащить вас из передряги. Но вы видели, кто вышел от меня перед вами?
— Коломбани, — буркнул Джо.
— Он вас заметил?
— Мы выждали, пока он сядет в автобус.
— Это означает, что улица де Соссэ тоже отправилась на охоту. А тут уж вам прямая дорога к следователю Комельо.
Фамилия возымела магическое действие: оба были достаточно наслышаны о неумолимости этого судейского чина.
— Но раз вы были так любезны и навестили меня, мы можем говорить по-дружески.
— Мы почти ничего не знаем.
— Хватит и того, что знаете. Вы дружили с Альбером?
— Он был мировой парень.
— Весельчак, правда?
— Познакомились мы с ним на скачках.
— Так я и думал.
Мегрэ уже составил себе довольно полное представление о посетителях. Гараж Фердинана вряд ли часто открыт для публики. Вряд ли занимаются там и перепродажей угнанных машин: это требует сложного оборудования и разветвленной организации. К тому же компаньоны не из тех, кто любит рискованные дела. Вероятнее всего, они скупают по дешевке старые колымаги и подновляют их ровно настолько, чтобы сбывать простофилям. В барах, на ипподромах, в холлах отелей всегда попадаются наивные буржуа, которые не прочь исключительно выгодно приобрести что-нибудь по случаю. Порой, чтобы облапошить их, довольно украдкой шепнуть, что машина украдена у кинозвезды.
— Были вы оба в Венсене в прошлый вторник? Им пришлось еще раз обменяться взглядами — не затем, чтобы сговориться, а чтобы вспомнить.
— Минутку… Слушай, Фердинан, ты не во вторник выиграл на Семирамиде?
— Точно.
— Значит, были.
— А Альбер?
— Вот теперь вспомнил. В этот день на третьем заезде хлынул ливень. Альбер тоже там был — я его издали приметил.
— Вы с ним не говорили?
— Нет, он был на трибуне, а не на поле. Мы-то на трибуну не ходоки. Он обычно тоже. Но в этот вторник он появился с женой — отмечали годовщину свадьбы или что-то в этом роде. Несколькими днями раньше он сам мне об этом рассказывал. Говорил даже, что они собираются купить машину, подешевле конечно, и Фердинан обещал ему помочь.
— А потом?
— Что потом?
— Что произошло на следующий день? Около пяти он позвонил вам в гараж?
— Нет, в «Пеликан» на авеню Ваграм. Мы там почти всегда в это время бываем.
— Теперь, господа, попрошу очень точно, если можно, дословно, повторить, что он сказал. Кто с ним говорил?
— Я, — отозвался Джо.
— Подумай. Не торопись.
— По-моему, он не то спешил, не то был взволнован.
— Знаю.
— Сперва я не очень понял, о чем речь. Он говорил сбивчиво, впопыхах, словно боялся, что его вот-вот прервут.
— Это я тоже знаю. В тот день он раза четыре-пять звонил и мне.
— А, значит, вам все уже известно?
— И все-таки продолжай.
— Он сказал, что за ним увязались какие-то типы и что он побаивается, но теперь придумал, как от них отделаться.
— Сказал как?
— Нет, но вроде был доволен своей выдумкой.
— Дальше.
— Выразился он примерно так: «История жуткая, но кое-что на ней можно, пожалуй, сорвать». Не забудьте, комиссар, вы обещали…
— Повторяю свое обещание. Вы оба выйдете отсюда так же свободно, как вошли, и что бы вы ни наделали, вас не потревожат, при условии, конечно, что вы скажете всю правду.
