– Давайте подойдем к делу с другой стороны. Заметьте, онинам дали номер 620. Я хотел получить номер через коридор, что обычно делаютсыщики для того, чтобы держать под наблюдением нужную дверь. Однако все этиномера были заняты. Конечно, не исключена случайность. И так бы я и думал, еслибы не тот факт, что Салли Дерк забронировала номер 620 для меня.
– Для тебя, Дональд?
– Да.
– Как же это получается?
– Она по телефону забронировала два номера, между которымиванная комната, 618-й и 620-й. Но когда она пришла в гостиницу, то предпочланомер 618. Если не было другой ванной рядом с этим номером, выходит, она взяланомер без ванной. А это значит, что она оставила номер 620 с ванной для меня.Что ни говори, со стороны Салли это было чертовски любезно по отношению ко мне.
– А почему ты думаешь, что она оставила номер специально длятебя?
– Потому что она хотела, чтобы у меня был номер с ванной.Именно для того, чтобы я ею воспользовался.
– Но ты-то этого не сделал. Там же был Блеейти?
– Как вы не понимаете! В этом-то все и дело. Блеейтиследовало войти в ванную, потому что он не брат Сандры, а ее муж. Он и естьМорган Беркс.
– Не будь ослом чертовским, Дональд! – Она холоднопосмотрела на меня.
– Да все указывает на это. Надо было мне это понять раньше.
– Неужели Сандра не знает собственного брата?
– Конечно, знает, если таковой существует. Но она былазамешана с самого начала. Это и объясняет, почему Блеейти все время защищалМоргана и также почему он заставил Сандру написать заявление об отказе отценностей, находящихся в банковских сейфах. В общем, это объясняет все. Сандрахотела развода. Морган был согласен. Может быть, так же горячо жаждал его. Ноей нужно било вручить повестку. Он был в бегах. Однако кто-то должен был этосделать. Тот, кто мог бы заявить под присягой перед судом, что это былосделано. Нас тогда и ввели в дело как подставных дураков.
– Ну, она же встретила Блеейти на вокзале, потом была этаавария и…
– Если мы займемся этой аварией, то узнаем, что ее не было.Это инсценировка. Они специально наняли врача, чтобы налепить «братцу» шину нанос. Это была солидная штука – по всему носу до самого лба. К этому добавилилейкопластырь, который при натягивании изменил очертания рта и глаз. Развеможно было разглядеть его, когда все лицо в бинтах? Это единственно возможноеобъяснение всему происшедшему. Толстяк держал гостиницу под колпаком, инеплохо. Он абсолютно уверен, что Морган там вообще не показывался. А егоодурачили так же, как и нас. И этот доктор Холоман тоже замешан. Нас провели.Все это было инсценировано. У меня еще тогда мелькнула мысль, что эта Деркшабыла слишком беспечна. Она отправилась прямо в гостиницу и ни разу неоглянулась. Все было подмазано. Я позвонил Сандре и сказал, где нахожусь. Она иБлеейти настояли на том, чтобы прийти, несмотря на то что я был против. С этогомомента все у них шло по плану. Блеейти сделал вид, что у него кровотечение.Доктор Холоман потащил его в ванную. Но как только они туда вошли и закрылидверь, Салли открыла дверь со своей стороны. Блеейти переоделся, снял бинты илег на постель. Это шикарно придуманное сочетание шины, лейкопластыря и бинтовна самом деле было маской, чтобы скрыть его лицо. Лейкопластырь на лбу и нащеках, натягивая кожу, изменил разрез глаз. У Блеейти были черные волосы спробором посередине, зачесанные по бокам. Однако на макушке была залысина. Таквот. Ни один человек, у которого густые черные волосы спереди, никогда несделает пробор посередине с начесом по бокам, чтобы оставить явно видимуюзалысину на макушке. А у Моргана была залысина и черные волосы, которые онзачесывал назад без пробора.
– Вот почему они разозлились, когда ты так долгоотсутствовал. – Глаза Берты Кул сузились. – Им было нелегко столько времениразыгрывать этот спектакль в ванной. Однако как насчет крови на полотенце иодежде?
– Это была вовсе не кровь. Это был меркюрохром или нечтоподобное, похожее на кровь. Уж Холоман-то знает. Бог ты мой, я не знаю всехдеталей. Просто предлагаю общий сценарий. Хочу сказать, что они могли таксделать. Все совпадает, когда смотришь под таким углом. Ведь под другим ничтоне стыкуется. Только так они могли действовать. Далее. Блеейти вошел в ванную,снял все, что было нагромождено на лице, и стал Морганом Берксом. Он вошел вномер 618 и подождал, когда я предъявлю бумаги. Как только мы вышли из 618-гономера, он соскочил с постели, вернулся в ванную, переоделся в обрызганнуючем-то одежду, прилепил все, что нужно, на нос и снова стал Блеейти.Заключительную сцену он сыграл запросто: находясь в ванной, выдавал себя заМоргана, говорящего из соседнего номера, и за Блеейти. Голоса различались,потому что голос Блеейти звучал так, как будто он говорил с бельевой прищепкойна носу. А все эти причиндалы на лице служили великолепной маской. Таким образомон смог войти и выйти из гостиницы прямо под носом у шайки. Точно так же онсмог избежать полицейских ищеек. Он все время находился там, где его меньшевсего ожидали, – в собственной квартире вместе с собственной женой. Онапокрывает его, чтобы заполучить развод. И вот почему он так зол на Холомана.
– Что-то это не укладывается. Ведь врач должен бытьсообщником.
– Конечно. Но только Холомана позвал не Морган, а Сандра,потому что он ее дружок. Когда Морган и Сандра решили разойтись, Морганпризнал, что у него есть любовница, а она рассказала о своем дружке. Онидоговорились о разводе. Но когда нужен был врач, чтобы устроить эту маскировку,позвали любовника.
Такси остановилось у дома Берты Кул.
– Сколько нащелкало, дорогой Дональд? – Четыре доллара пятнадцатьцентов. Она дала таксисту пятерку и сказала:
– Дайте сдачу семьдесят пять центов и оставьте себеостальное. – Она повернулась ко мне: – Дональд, ну и пройдоха ты. Молодчина! Вэтом деле надо соображать, а ты умница. Я тебя обожаю. – И она обняла меня. –Ты все это раскрутил, а сейчас в бой вступает Берта Кул.
Я их выведу на чистую воду, дорогой. Но все равно ты долженмне девяносто пять центов за такси. Я их вычту из твоего жалованья.
Стоя на тротуаре, она вытащила из сумки тетрадку и в графе«Расходы на такси» отметила три доллара тридцать центов. Перевернув страницу,написала: «В счет Д. Л. 95 центов за такси как аванс».
– Спасибо за похвалу, миссис Кул. Когда-нибудь я выдумаючто-нибудь такое, что будет мне стоить ровно один доллар.
– Не хами, Дональд! – Она закрыла свою тетрадку.
Как только такси отъехало, Берта Кул схватила меня за рукави повернула к себе.
– О'кей, Дональд, дорогой, пошли. Мы еще наживемся на этомделе.
– Что, едем к Сандре?
