— Предположительно в начале февраля, плюс-минус несколько дней.
Сестры с облегчением вздохнули. Карин тоже. И Роберт. Мать просияла:
— Но, дети мои, это же лучший подарок к нашему возвращению! Теодор, — она оживилась, —Теодор, ты поставил охлаждаться бутылку шампанского?
— Естественно, бесценная моя. И не одну. И теперь с удовольствием открою его.
— А как же твоя работа? — обеспокоенно спросила Аня.
— Возьму отпуск по уходу за ребёнком, — ответила Сюзанна. — А потом приглашу няню.
Мать взяла Сюзанну за руку:
— Дитя моё, если тебе понадобится помощь...
— Бухнер, Бухнер, Бухнер... — вслух соображал Роберт. — Что-то мне знакома эта фамилия!
— Фамилия не такая уж редкая, — отмахнулась Сюзанна.
— А чем занимается этот Бухнер? — не унимался Роберт.
— Он курьер... Но мне бы не хотелось обсуждать это дальше.
— А он сможет платить нормальные алименты? — спросила Карин.
— Я не буду подавать на алименты.
— Бухнер, Бухнер... — пытался вспомнить Роберт. — А он не работал раньше в банке?
— Да ты и правда его знаешь! — ахнула Сюзанна.
— Не напрямую, — ответил тот. — Но о случае Бухнера в наших кругах говорил весь город. Его выгнали с работы.
— Ну, тогда не велика потеря, — рассудила Регина. — Тебе, как старшей акушерке, какой-то курьер-аутсайдер не пара.
— Он распустил руки, — докладывал Роберт. — Дал пощёчину начальнику своего отдела.
— Что, правда?! — Карин была поражена. — Так вот он каков!
— А ты информирован лучше всех, — удивилась Сюзанна.
— Я обсуждал этот случай с нашим менеджером по персоналу, — сказал Роберт. — Этот Бухнер был настолько глуп, что отхлестал своего шефа на глазах у половины отдела. Чем обеспечил себе не только множество свидетелей, но и лавину сплетен. После этого у него уже не было никаких шансов устроиться в какой-нибудь банк в нашем городе.
— Тогда ты права, — одобрила мать, — такому надо было дать от ворот поворот.
Роберт затянулся сигаретой:
— Но это ещё не всё. Тебе известно, что перед этим он бросил университет?
— Конечно, — кивнула Сюзанна.
— Этот Бухнер просто неудачник. По моим оценкам этот тип не годится для работы в команде и не способен противостоять трудностям. Не держит удар. Он не считается с реальностью и живёт ради своего удовольствия. Такие паразиты в нашем обществе...
— Не надо делать скоропалительные выводы, — вдруг решительно перебила его Сюзанна. — Я знаю его лучше, чем вы. Конечно, его тогдашний поступок в банке нельзя считать нормальным. Но его шеф заслужил эту пощёчину. Франк был единственным, кто остался верен себе, в то время как другие попрятались по щелям. Он один оказался способен пожертвовать социальным престижем и должностью. А тебя, Роберт, тебя он трижды заткнул бы за пояс!
Аня смотрела на Сюзанну широко раскрытыми глазами:
— Боже мой, да ты его всё ещё любишь!
Когда тени удлинились, посуда была уже убрана на кухню. Мать ещё хлопотала в доме, Теодор зажигал лампионы, а Роберт сидел в сторонке с бутылкой вина и кипел от ярости. Регина с куском торта подсела к Ане, Карин и Сюзанне и начала:
— Я набрала уже двадцать один килограмм, доктор Хоендорф всё время меня ругает. Это что, правда так уж ненормально при беременности? Скажи, Сюзанна!
— Раз на раз не приходится, — ответила Сюзанна. — У меня рожали женщины, которые набирали за беременность всего четыре килограмма и производили на свет четырехкилограммового гиганта. А другие набирали двадцать пять килограммов и рожали крошечку.
— Это мой случай, — вздохнула Регина. — Меня постоянно ругают за мой вес, хоть я и сама не рада. Натерплюсь упрёков, после этого приду, открою холодильник — так бы с горя всё и сожрала.
Сюзанна покачала головой:
— Не комплексуй из-за каких-то лишних килограммов! Организм готовится к предстоящему как умеет. Кстати... морковку, конечно, утомительно жевать, но она сладкая, как сахар.
— Вот именно! — поддержала Карин. — У Ани нет проблем с весом только потому, что у неё уравновешенное, здоровое питание. — Она бросила выразительный взгляд на Регинин кусок торта. — До сих пор она набрала всего десять килограммов. Ведь так, радость моя?
— Двенадцать, — поправила Аня.
— А что говорит на сей счёт Роберт? — Сюзанна повернулась к Регине.
— Роберт? О боже, это просто драма! — Она покосилась в сторону мужа и понизила голос: — Недавно он сказал, что я разжирела как свинья.
— Ну что, если правда, — сделала выпад Карин.
Регина сверкнула на нее глазами и ответила тем же:
— Ну, а ты, Аня, наконец узнала, мальчик у тебя или девочка?
Сюзанна глянула на неё с укором. Аня принялась изворачиваться:
— Нет, представь, до сих пор нам не могут сказать ничего определённого.
— Но тебе же делали ультразвук!
— Не очень-то много там увидишь, — уклончиво ответила Аня.
Но Регина вцепилась мёртвой хваткой:
— А что скажет Сюзанна по этому вопросу из вопросов? Она же присутствовала при этом. Так мальчик или девочка?
— Ты же слышала Анин ответ.
— Но ребёнок-то хоть здоров?
— Конечно, — улыбнулась Сюзанна. — Такой бойкий парень!
Глаза Карин в ужасе полезли на лоб. Аня стукнула кулаком по столу:
— Спасибо, Сюзанна! Удружила!
— Но... — Сюзанна только теперь сообразила, что проговорилась.— Но, Аня, что тут такого, что за драма?
Карин повернулась и крикнула через стол:
— Роберт, иди-ка сюда!
— В чём дело? — забеспокоилась Регина.
— Хочу внести свою лепту в укрепление сплочённости семейства Раймунд. Роберт, что ты скажешь насчёт своих близнецов?
Он подошёл, пошатываясь. Было видно, что он выпил лишнего.
— Каких близнецов?
Регина метнула в сторону Карин предостерегающий взгляд. Но та не среагировала.
— Разве твоя благоверная не рассказала тебе, что у вас двойня?
— Нет. У тебя двойня, Регина?
— Ой, Роберт, с уверенностью пока нельзя сказать, но...
Карин злорадно ухмыльнулась:
— Что значит «нельзя сказать»? Это видно уже на восьмой неделе!
Глаза у Роберта гневно сверкнули:
— И ты до сих пор молчала!
Сюзанна попыталась спасти положение.
Заметив вышедшую из дома мать, она подозвала её:
