Она кивнула. Ее охватила тоска.
Он хочет, чтобы она осталась. Но по какой причине? Чтобы она продолжала выполнять условия контракта? Как глупо было надеяться на то, что она для него что-то значит.
— Не думаю, что мой отъезд причинит тебе неудобства, — тихо заметила Натали.
— Еще какие.
Тон Дэвида поразил Натали. Все ее опасения подтверждались. Он удовлетворил свое физическое влечение к ней и теперь не желает думать ни о чем, кроме как об этом дурацком контракте. Как глупо было думать, что такой человек, как Дэвид О'Коннор, может измениться!
— Натали, мы заключили соглашение. — Его голос звучал холодно и жестко. — Ты намерена выполнять его или нет?
Да, она дала слово. Она легла с ним в постель добровольно и теперь сама должна расхлебывать последствия.
— Я выполню свою часть соглашения, — отчеканила она, вскакивая с постели и надевая халат, который наконец-то попался ей на глаза. — И на этот раз не забуду, что это только сделка.
— Надо было взять с собой Ника, — холодно заметила Натали.
Дэвид сидел, откинувшись на жесткую спинку металлического стула, и осматривал комнату ожидания в отделе регистрации браков при местной мэрии. В помещении было многолюдно. Две пары в полном свадебном облачении и одна — в типичных костюмах рокеров, с кольцами в носу и металлическими ошейниками, ждали своей очереди. Еще одна пара, в джинсах и футболках, с несчастным видом сидела в углу. Трое из женщин явно были беременны.
Услышав замечание Натали, Дэвид повернулся к ней и спросил:
— Мне кажется, ему совсем ни к чему видеть все это. — Он кивнул в сторону рокеров. — Так что хорошо, что он гостит у Паркеров. Когда нам нужно забрать его оттуда?
— Они приглашали детей в гости с ночевкой. Родителей просили приехать завтра к четырем часам дня.
— Хорошо, — кивнул Дэвид.
Они снова погрузились в молчание. Клерк выкрикнул номер очереди, и Натали спросила:
— Какой у нас номер?
Дэвид посмотрел на клочок серой бумаги в руках.
— Девятый.
— Только что вызвали восьмой. Мы следующие.
Она нервно передернула плечами. Лимонно-желтое летнее платье без рукавов явно не было рассчитано на долгое ожидание в комнате с кондиционером, который гнал почти ледяной воздух.
— Нервничаешь? — спросил Дэвид.
А тебе не все равно, хотелось сказать Натали, но на глаза ее навернулись слезы, а Дэвид не должен был их видеть. Поэтому она проговорила, отвернувшись:
— Выходить за тебя замуж становится для меня доброй традицией.
— Девятый! — выкрикнул клерк.
Натали вытерла рукой глаза и повернулась к Дэвиду:
— Нас зовут.
Они встали и подошли к двери. Ноги едва слушались Натали. Ей казалось, что она идет по гвоздям.
В зале для регистрации стояло несколько рядов скамеек. На возвышении за столом сидела немолодая женщина с усталым лицом, одетая в костюм, напоминающий полицейскую униформу.
— Вам нужен свидетель? — спросила она.
— Да, — ответил Дэвид.
Женщина подошла к двери и позвала из задней комнаты еще одну сотрудницу. Натали наблюдала за происходящим молча. Еще несколько минут — и все будет кончено.
Женщина взяла со стола лист бумаги и стала читать:
— Дэвид О'Коннор, согласны ли вы взять эту женщину в жены и жить с ней в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?
— Согласен, — коротко ответил Дэвид.
Женщина повернулась к Натали.
— Натали Норвил, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину и жить с ним в радости и в горе, в богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас?
Плотный комок встал у Натали в горле. Часы на стене отстукивали секунды, а она не могла вымолвить ни слова.
— Мисс Норвил?
Женщина вопросительно подняла на нее глаза, потом перевела взгляд на Дэвида. Тот выжидательно смотрел на Натали.
А она вдруг поняла, что не может сделать это. Да, они заключили соглашение, но она не в состоянии выполнить свою часть обязательств.
Она не может сделать это, потому что любит его. Это было глупо, но то, чего она так боялась, все-таки произошло — она полюбила Дэвида.
Все могло бы устроиться так чудесно. Она получала возможность закончить учебу, получить диплом, а потом стать американской гражданкой.
Теперь все это стало невозможным, потому что она влюбилась, а согласиться на фиктивный брак с человеком, которого любишь, выше ее сил. Она не сможет жить с ним под одной крышей, каждый день видеть и делать вид, что все идет как надо. Ее сердце не выдержит этого.
Дэвид пристально посмотрел на нее и проговорил сквозь зубы:
— Натали!
Дар речи наконец-то вернулся к ней.
— Я… я не могу согласиться на это.
Он закрыл глаза.
— Что? — сердито переспросила женщина.
— Прости, Дэвид, — сказала Натали, не обращая на нее внимания, — но я не могу.
В таком гневе она его еще не видела.
— Не можешь?! — прорычал он. — И это после того, как мы обо всем договорились?
— Не могу. — Натали посмотрела на женщину-регистратора. — Извините, что мы отняли у вас время.
И прежде, чем Дэвид успел остановить ее, повернулась и выбежала из комнаты.
— Натали! — крикнул он, рванувшись следом.
— Десятый! — услышала она голос клерка.
Дэвид догнал Натали на улице и грубо схватил за руку. Она остановилась и обернулась. Ее глаза горели.
— Прости! — снова повторила она.
— Но почему ты изменила решение именно сейчас?
— Потому что до меня вдруг дошло…
— Что до тебя дошло?
— Что все это неправильно. Что никому из нас от этого не будет пользы. Ребенок не должен расти в фиктивной семье. Ему нужны настоящие, любящие родители. А поскольку мы оба согласились на это только ради него, нам тоже будет плохо.
— Но это был лучший вариант из всех возможных. Ты что, предлагаешь мне нанять другую няню или решила оставить Ника один на один со мной, забыв о моей родительской несостоятельности? — с иронией спросил Дэвид.
— Но ведь через три года я все равно должна была бы уехать, — тихо ответила Натали.
— Мы договаривались, что ты будешь поддерживать связь с Ником.
— Ему было бы тяжело пережить наш разрыв, даже если бы я поселилась в соседнем доме.
— И все же тебе лучше было бы остаться.
