1
Сейчас я преподнесу Томасу сюрприз.
Натали тихонько открыла дверь и вошла в квартиру. То-то Томас удивится, что невеста прибыла на день раньше!
Но сюрприз преподнес ей Томас. Через неплотно прикрытую дверь спальни пробивался свет и слышалась музыка. Натали посмотрела в щелку. На кровати, можно сказать, на будущем супружеском ложе, сплелись в любовном экстазе два тела. Натали толкнула дверь и вошла.
Сначала парочка ее не заметила и продолжала свои игры. Натали представилась возможность получше разглядеть ту, которая заменила ее в постели жениха. Интересно, на какой помойке Томас нашел эту девицу? Грудастая шлюха была полной противоположностью тоненькой изящной Натали.
Всхлипнув, Натали бросилась вон из спальни. Только теперь любовники оторвались друг от друга, и Томас, вскочив, бросился за невестой, кое-как прикрыв наготу простыней.
— Какого черта ты здесь? — кричал он.
Уже ничего не видя от хлынувших потоком слез, Натали нашарила ручку входной двери и ринулась вниз по лестнице. Она слышала вопли Томаса, но, разумеется, не остановилась.
Как он мог?
Всю ночь, нервно меряя шагами номер отеля, Натали повторяла эти слова. И даже входя в огромное здание инженерно-архитектурной компании Гринфилда, где она служила секретаршей, продолжала размышлять о постигшей ее катастрофе. Самой большой катастрофе в жизни.
Как мужчина, который по пять раз на дню уверял, что любит ее, мог поступить так подло? Это было выше ее понимания.
От жалости к себе на глаза Натали снова навернулись слезы. Миновав фойе, она вошла в кабину лифта и, нажав кнопку своего этажа, решительно смахнула их. Больше никаких слез из-за Томаса Салливана! Он их не достоин. Он вычеркнут из памяти!
Пережив бессонную ночь, утром Натали вынесла бывшему жениху окончательный приговор. Вон из ее жизни! И если, когда она вернется с работы, Салливан не уберется из ее квартиры, тогда… Правда, Натали еще не придумала, что именно сделает, хотя воображение услужливо рисовало одну ужасающую сцену за другой.
Лифт остановился, и Натали ринулась в свой отдел. Она была в ярости из-за нестерпимого унижения, которому подверглась предыдущим вечером. Больше никаких страданий, пообещала она себе. Никаких переживаний из-за Томаса Салливана. С ним покончено. Покончено! Никакого прощения. Она ухлопала на этого типа четыре года жизни, подумать только! Слепая курица! Жить бок о бок с подлецом, и не заметить этого! Натали пнула дверь своего кабинетика и с грохотом захлопнула ее. Выпустив пары, она почувствовала себя несколько лучше.
Сумку Натали кинула в стол. Из верхнего ящика извлекла ключ от сейфа и с треском задвинула ящик на место. Вытащила из сейфа папку с документами и с силой толкнула дверцу. Металлический лязг доставил ей наслаждение.
— Сколько грохота!
Торопливо изобразив на лице сияющую улыбку, Натали обернулась, приветствуя шефа.
Высокий крупный мужчина, напоминающий симпатичного медведя из диснеевских мультяшек, озабоченно смотрел на свою секретаршу. Мягкое доброе лицо, окруженное взлохмаченными черными с проседью волосами, располагало к дружеской откровенности. Ни дать ни взять добродушный дядюшка. Однако Николас Бримсон обладал острым, как лезвие бритвы, умом, который позволял ему улаживать самые сложные сделки.
Натали нравилось работать под руководством Бримсона. Он ценил ее способности, был неизменно добр и внимателен, к тому же обладал чувством юмора. Одним словом, с начальником ей повезло. Николас не пытался самоутверждаться за ее счет, и, самое главное, был счастливо женат. Также он, слава богу, не имел привычки срывать на подчиненных дурное настроение. Бримсон сумел создать в своем отделе спокойную рабочую обстановку.
— Я само воплощение счастья, — Натали перевела дыхание. — Но, если существует в мире справедливость, удар молнии должен поразить Салливана на месте!
Встретившись взглядом с ее золотисто-карими глазами, Николас улыбнулся. Тигрица, которая жила в его маленькой секретарше, сегодня явно разъярена. Хорошо, подумал он, ситуация может стать забавной. В таком настроении Натали в состоянии пустить кровь самому Александру Всемогущему. Но, конечно, мудрый Николас Бримсон не стал озвучивать свои мысли.
Несмотря на миниатюрные размеры, Натали Митчелл считалась образцовой секретаршей, к тому же всегда пребывала в хорошем расположении духа и вообще была очаровательным созданием. Ее светлый ум приятно дополнял безупречное воспитание.
Не без тайного удовольствия шеф отметил, что какие-то чрезвычайные обстоятельства привели его обычно невозмутимую секретаршу в состояние, близкое к буйному помешательству. Носик воинственно вздернут, нежные пухлые губы вытянуты в жесткую линию, точеный подбородок решительно выдвинут.
— Сдают нервы от предсвадебных хлопот? — пошутил Николас.
— Со свадьбой, — сквозь зубы процедила Натали, — покончено!
Брови Бримсона взметнулись над золотой оправой очков.
— Ну-ну, малышка. Перед свадьбой случаются небольшие размолвки. Как говорится, милые бранятся — только тешатся.
У Натали сжалось сердце. Неверность жениха никак нельзя квалифицировать как «небольшую размолвку». На кончике языка у нее уже вертелось изложение всего, что случилось вчера, но в последний момент она спохватилась и закрыла рот. Испытание, которое подбросила ей судьба, оказалось настолько унизительным, что Натали ни с кем не могла поделиться своей болью. Даже с родной сестрой.
— Может, недолгая разлука поможет вам, — мягко сказал Николас.
Натали уставилась на шефа. Густые черные ресницы не могли скрыть возмущения в глазах цвета расплавленного золота. Маленькая злючка, казалось, готова была вцепиться в горло собственному начальнику.
Бримсон не то чтобы испугался, но поспешил сменить тему. Тем более что он вообще предпочитал избегать скандалов и ссор. К тому же, его не касалось, чем сотрудники занимаются в нерабочее время. Обретя обычное благостное добродушие, Николас приступил к главному.
— У нас возникли некоторые проблемы, влекущие внесение изменений в график работы.
Натали в первый раз за утро внимательно посмотрела на шефа. Когда на лице Бримсона появлялось такое невозмутимое выражение, она понимала, что дело действительно серьезное. Образцовая секретарша сразу же переключилась с собственных проблем на рабочие: гнев оставил ее, и Натали обратилась в слух.
— Ты будешь работать на переговорах с японцами.
— Почему? — удивилась она.
— Утром по пути на работу Мэри Форрест угодила в аварию. Она в больнице. Ничего серьезного, но и хорошего мало…
Мэри Форрест, по-олимпийски спокойная, по-королевски элегантная и ухоженная красавица блондинка, была личной секретаршей самого Александра Гринфилда, Александра Всемогущего, как звали его сотрудники, разумеется, за глаза.
