будущий провизор, — сделал комплимент и не удержался, щелкнул пальцами, считая невидимый кэш. — Но художник, как бы талантлив он ни был, профессия совсем не прибыльная. А Данте невероятно привлекателен, так?
— Да. — Опускает глаза. Все ты понимаешь, девочка. Мир в твоих глазах уже давно не розовый.
— Но что-то должно было измениться в ближайшее время, не правда ли? Он сказал вам об этом?
— Да. Виола Майерс хотела его усыновить. — Я подавился пивом. Что? Так бодрая старушка не тащила его в постель? Или это всего лишь официальное прикрытие?
Джейн Уолис, должно быть, прочла скепсис в моих глазах и замотала головой.
— Нет, они не… у них были очень теплые, дружеские отношения. Не такие отношения. Она… Виола Майерс любила Данте как сына.
Кровь на стекле машины. Удивленные глаза ее покойного мужа. Интересно. Не знал, что она вообще может кого-то любить.
— Что же вас не устраивало? — Мои слова упали на благодатную почву, смоченную алкоголем и желанием хоть с кем-то поговорить по душам.
— Он так и сказал! «Что тебя опять не устраивает⁈», а я не могу так, понимаете? Не могу! — Она не заметила, как повысила голос. — Все бросить. Все, чего я добилась сама! Сама! Учебу, аптеку, мечты о карьере. Выйти замуж и сидеть в чужом доме — кем? Нахлебницей? Содержанкой? Это не для меня. Я и так… — Джейн осеклась, но я думаю, что услышал достаточно и понимаю, о чем речь. Что давило на нее.
Приемная семья. Желание доказать, что она заслужила удочерение. Что все не случайно. Что ее выбрали не зря. Что ее настоящее место не в приюте, и что она чего-то стоит.
Значит Данте сделал ей предложение.
— Вы отказались?
— Нет, но… мы поссорились… тогда, а потом… — Девушка снова замкнулась. Спряталась в кокон, как там в аптеке, за силовым полем. Ну, хоть не плачет.
Я кивнул. Тут мне все понятно и больше спрашивать не о чем. Ссора из-за попытки отстоять личное пространство, а потом его убивают и все теряет смысл. Она пока не понимает. Ее растерянность — это шок. Осознание потери придет позже.
Щелкнул чипом по терминалу, оплачивая счет за двоих и направился к выходу.
#$%#%^%%*^%*%^#$%***А***О*#$%#%^%%*^%*%^#$%#$%#%^%%*^%^%*%^^%*%^
В офис вернулся ночью. В темноте наткнулся на несколько предметов, постоял, соображая, что это могло бы быть. Я же прибирался утром! И много чего отнес в утилизатор! В помещении офиса должно было стать свободнее, но нет, руки упрямо нащупывают какие-то обрывки бумаг, ткани, пакетов. Кое-как добрался до стола, щелкнул настольной лампой. С удивлением оглядел бардак вокруг.
— Приехали. Вийка дальше не поедет.
В офисе явно побывали посторонние и они не церемонились. Все ящики стола были выдернуты, их содержимое высыпано на пол. Разорванная на клочки карта Дока валялась там же, — вломившийся явно был зол. Рамки со стен сорваны, стекла разбиты. Грамоты и благодарственные письма порваны и втоптаны в общую груду мусора. Досталось даже деревянным панелям, которыми были обиты стены. Все, до чего дотянулись чужие руки было уничтожено. Что-то искали, не нашли — и вымещали злость на предметах, и без того скудной, обстановки.
Что же искали? Список? Указание на новое местоположение Данте Доу? Картину? Или, чем черт не шутит, информацию о Доке и его чудо-машине?
[1] «Джон Доу», «Джейн Доу» — используется в криминалистике для обозначения неопознанных умерших лиц.
020 Глава восьмая
Ван Хэвен
Зарядить визор я, конечно же, забыл. Со всеми этими событиями из головы вылетело. Поэтому пропущенные звонки и сообщения увидел только ближе к обеду. Когда вынес весь порванный и сломанный хлам из офиса и слил в утилизатор. Покрутил замок в попытках починить и сломал окончательно. Сбегал за новым, поставил, а потом дополз до ближайшей кофейни умыться и наконец-то влил в себя кофе. Вот тут-то и вспомнил про визор.
Стоило воткнуть зарядку, как шайтан-устройство принялось истошно голосить о пропущенных звонках и полученных сообщениях.
В первую очередь пробежал глазами восстановленный список от Купера. Вот и сложился ребус. Пока непонятно «почему», но уже понятно «кто».
Затем набрал номер — одиннадцать пропущенных звонков. Одиннадцать нервных попыток узнать новости. Глупо думать, что Виола Майерс не вспомнила меня.
— Офис Виолы Майерс. Слушаю вас. — На экране снова парень со шрамом, но сегодня его поведение разительно отличается от прошлых попыток отгородить меня от хозяйки. — О! Сэр Хэвен! Как я рад, что вы ответили! Миссис Майерс просила держать ее в курсе, и перевести звонок на личный визор, как только вы выйдете на связь.
Он поспешно защелкал клавиатурой, нервно улыбаясь, а я невольно выпрямил спину. Спокойно, Ван. Когда на экране визора возникло знакомое лицо в обрамлении каштановых волос, пристальный взгляд карих глаз пронзил насквозь.
— Добрый день.
— Добрый. — Я слабо улыбнулся. Вот и свиделись.
— Где ты находишься? — Окинул взглядом открытую площадку кафетерия и улицу за ней. Нужен ориентир. Наткнулся на постамент женщины с совой на плече. Ее массивная пятитонная фигура в короне, высотой метров в двадцать, терялась среди исполинских зданий стекла и хрома. Дождь перешел в мелкую морось.
— Памятник Софии.
— Жди. Скоро буду.
Лимузин Виолы Майерс подрулил к памятнику едва ли не в тот момент, как я подошел. По крайней мере ждать под дождем не пришлось.
Я скользнул в салон, вдыхая запах кожи, дорогого освежителя воздуха и женских духов. Бросил осторожный взгляд на приборную панель водительского места. Как и в большинстве современных машин Центра, эта махина полностью управлялась ИИ. Но в отличие от своих собратьев, была оснащена полноценным водительским местом, которое дублировало управление. Не автомобиль, а настоящий звездолет с креслом «второго пилота». За которым сидел уже знакомый мне парнишка со шрамом на губе.
Дворники ходили из стороны в сторону как метроном. Дольше игнорировать женщину было неприлично, и я повернулся к худощавой фигуре.
— Совсем не изменился. — Она мягко улыбнулась, и я подыграл.
— Как и вы.
— Скажешь тоже. — Взмах рукой в сторону «водителя». — Поезжай вперед, Ричард.
Я выжидал. Иногда молчание развязывает людям язык, и за собственной болтовней они не замечают чужой немногословности.
— Значит, ты расследуешь убийство Данте. — Ее тонкие руки, похожие на куриные лапки, нервно ходили по поверхностям и теребили ткань платья. В конце концов она не выдержала и закурила. По салону поплыл терпкий запах табака.
— Да.
— Ван, почему ты… — Казалось, ей сложно было произносить имя художника. — Вообще занялся делом Данте?
Подыскиваю ответ и заодно напоминаю себе, что Виола Майерс не знает об экспериментах Дока и, будем надеяться, не узнает никогда.
— Так уж
