Интересное лицо. Умные глаза. Между нами — силовое поле защиты. Ну, здравствуй, Джейн Доу.
— Добрый вечер. У меня доставка для миссис Уолис. — С моим потрепанным внешним видом я могу с легкостью сыграть любую роль на социальном дне Сити, чем сейчас и пользуюсь.
— Мисс. Добрый. Это я. — Лицо становится серьезным. Миловидная. От посетителей, должно быть, отбоя нет.
Ставлю картину на пол. Отодвигаю в сторону, чтобы не мешалась. Роюсь в нагрудной сумке, делая вид, что ищу терминал для подтверждения доставки. Вместо него извлекаю список и резко выставляю руку вперед. Силовое поле между нами предупреждающе звенит. Девушка вздрагивает. Рука со списком ненадолго «застревает» в щите и меня отбрасывает назад.
— Это список тех, кто был в студии Данте Доу в день его убийства! Ничего не хотите рассказать?
— Я… — Она прикусывает губу и хмурится. Ей идет. — Кто вы такой? Вы не из полиции! Уходите! Я вызову охрану!
Только этого мне не хватало. Убираю список обратно в нагрудную сумку. Не думаю, что она успела хоть что-то разглядеть на мятой бумажке. Поднимаю руки в обезоруживающем жесте, ладонями к ней.
Думал растеряется. Испугается. Заплачет. Прокол, Ван. Тактика не та. Но ты мог бы и догадаться раньше. Сам знаешь. Не тот характер, тебе ли не знать.
— Я привез картину. Он просил передать.
— Оставьте и уходите! — Не из пугливых. Впрочем, и не из доверчивых — заговаривать зубы тоже не вариант. Думай, Ван.
Помолчал и принял решение говорить откровенно. Если из нее что-то и можно вытянуть, то только так. В конце концов, ты же сам говорил, что она тут не при чем.
— Я частный детектив. — Вздрогнула, отвела глаза. Интересная реакция. Значит что-то знает или думает, что знает. — И мне известно больше, чем полиции. Например, кто в день убийства был в студии.
— Что вы хотите? Денег?
Хмыкаю. За шантажиста меня еще не принимали.
— Поговорить.
— Моя смена закончится через пятнадцать минут.
— Я подожду снаружи. — Оставляю картину и выхожу. Закуриваю, оглядываясь и привычно прикрывая сигарету ладонью. Опять на камеры попаду, ну да тут не страшно. Здесь же нет анализаторов воздуха, как в Центре. Поди-докажи, что я нарушил закон.
Подозреваю, что ограничения эти, о вреде курения в общественных местах табачных сигарет протащили люди, бросившие курить. Но только курить, очевидно, — вон, публичные дома и питейные заведения работают себе в открытую и ничего. Никто их по Сити не гоняет. Ну или владельцы вейповых фабрик подсуетились, что тоже вероятно. Ловким движением пальцев окурок летит вдаль. Опять благотворительность.
Интересно, звонит ли кому-то Джейн Уолис прямо сейчас? Сложно сказать. Если да, то знать бы кому и что говорит — это бы многое прояснило. Я должен был догадаться раньше, когда узнал фамилию жертвы: «Доу».
Данте Доу. Джейн Доу. Не супруги. Не родственники. Однофамильцы.
В некоторых приютах сотрудники явно не отличаются фантазией. У нас хотя бы подошли к этому вопросу с изобретательностью: Ван Хэвен, Соломон Дагер. Большинство приютских детей получает «говорящие» фамилии вместе с новыми документами, а я еще над цветочными именами посмеивался.
При желании, кстати, можно отследить, что за приют давал своим подопечным столь мрачные «прозвища». Сотрудник на записи не верил в их светлое будущее?[1] Зря. Не все же идут по скользкой дорожке. Некоторые, вон, в студиях оседают, ублажая богатых скучающих жен. А кто-то даже учится. Курсы? Колледж? Чтобы работать в аптеке нужно базовое образование. Целеустремленная девочка.
И пунктуальная. Когда через пятнадцать минут Джейн вышла из аптеки, я отошел в сторонку, чтобы не мешать. Стоял и наблюдал, как она закрывает плотные стальные двери. Как набирает код на терминале, включая сигнализацию. Ближе не подходил. С нее станется нажать на тревожную кнопку. Тут-то меня и примет патруль. С радостью, под белы рученьки. Как потенциального грабителя и наркомана, поджидающего работника аптеки на выходе с целью поживиться. Даже разбираться не будут, сразу увезут.
Но нет. Подошла сама.
— Пойдемте. Тут рядом.
Я прикинул шансы и пошел следом, готовый ко всему.
Док зря издевается над моим стремлением быть похожим на полицейского. Я уже давно понял, что самое главное в работе детектива: видеть мелочи и делать выводы. Докапываться до сути. Еще бы соображать побыстрее…
Например, вышла девушка без картины. Оставила ее в аптеке. О чем говорит? Не взяла потому что с ней неудобно. Объемный сверток придется тащить домой, куда меня, очевидно, не приглашают.
Есть, конечно, шанс, что она звонила подельнику и сейчас заманивает меня в глухой безлюдный переулок прямо под острый нож, на который насадили Данте Доу. Парня, которого она мечтала убить еще с приюта, а картину не взяла, чтобы кровью не запачкать ненароком. Логично, но маловероятно.
Ван, тебе бы поспать.
Мы приземлились за столиком на двоих у окна. Заведение, похожее на рамэнную, правда без восточного колорита, за который пришлось бы доплачивать Рэйдзё, на удивление имело в продаже пиво. Не на разлив, конечно. Бутылочное, но вполне приличное. Хоть и по завышенной, как мне показалось, цене. Ни Джейн, ни я еды не заказали. Пиво на голодный желудок при опросе свидетеля, — все как я люблю. Соберись, Ван!
И Данте, и Джейн выросли в приюте. Девчонка сменила фамилию, но не замужем, значит ее удочерили. Редкое явление в наши дни. Я бы сказал из разряда сказочки на ночь.
Маленькая целеустремленная девочка, окончившая медицинские курсы. Работающая в аптеке. Имеющая родителей и жизнь, о которой мечтала. И не желающая ее потерять.
— О чем вы спорили с Данте в то утро?
— Сложно объяснить в двух словах.
Хмыкаю. Это участникам событий сложно. Со стороны-то всегда просто: «пил-бил-любил-убил», что тут сложного-то?
— Он хотел… Он думал так будет лучше. Для меня. Для нас… — Она замолчала. Пиво пила, как и я, в охотку. Частенько, должно быть, сюда заглядывает после работы. А на голодный желудок еще и экономно получается.
— У вас были отношения? — Вспыхнула, но головой покачала отрицательно.
— Данте, он… вы же знаете… его положение… эти… поклонницы…
Так мы далеко не уедем. Допивая бокал и делаю жест официантке повторить.
— Давайте я попробую сформулировать, идет? А вы меня поправьте, если в чем-то неправ, хорошо? — Кивает. — Вы вместе росли в приюте, так?
— Да. А как вы узнали?
— Фамилии. — Молчу, что об этом проговорился сам ДиДи. Пусть думает, что у меня на руках не только список. Информация — это сильный козырь. — Затем вас удочерили. Идея стать медиком — ваша или родителей?
— Фармацевтом. Моя. — Она пригубила второй бокал. Слава богу, сейчас разговор пойдет бодрее. — Всегда хотела.
— Итак. Талантливый художник и
