– Пожалуйста, – произнес Мейсон, – успокойтесь и внимательновыслушайте то, что я скажу. Я заставил свою клиентку подвергнуться допросуэксперта, а тот использовал при этом полиграф точно так же, как врач мог быиспользовать стетоскоп.
– Вы же знаете, что такие тесты суд не принимает вовнимание!
– Я вовсе не добиваюсь того, чтобы суд принял их вовнимание, – сказал адвокат. – Моя клиентка не находится под судом.
– Ну, этого ей не избежать.
– Что вы имеете в виду?
– Я пытаюсь добиться взаимопонимания с вашей клиенткой,мистер Мейсон, – сказал Финдли. – Я раскрою перед вами карты. Предупреждаю,если вы вздумаете в суде спросить меня об этом, я покажу под присягой, что выменя оболгали… А теперь попросите секретаршу выйти, мы потолкуем как мужчина смужчиной.
– Говорите как мужчина мужчине все, что вамзаблагорассудится, – сказал Мейсон. – Если же вы намереваетесь сообщитькакие-то факты, которые, по вашему мнению, не должны выйти за пределы этойкомнаты, вам разумнее уйти отсюда, не раскрывая рта.
– Одну минутку, – сказал Финдли. – Если мы и дальше будемразговаривать в таком тоне, мы ни о чем не договоримся.
– А мы должны договориться? – спросил Мейсон.
– Я думаю, да.
– Почему?
– Потому что я в состоянии помочь вашей клиентке.
– Каким образом?
– Я не могу полностью раскрывать свои карты, – заявилФиндли, – пока не выясню, какие козыри у вас на руках.
– Моя позиция предельно проста, – сказал Мейсон. – Началисьразговоры, будто миссис Ансон известны какие-то факты о смерти ее мужа, которыеона утаивает. Затем кто-то подсказал полиции, что она якобы сама имеетотношение к его смерти… Иными словами, что именно она его отравила. Этиинсинуации, эти необоснованные намеки – не что иное, как злобная клевета,которая привела к дискредитации личности. Когда я установлю, кто их распускает,я намереваюсь предпринять соответствующие шаги, чтобы наказать клеветника.
– Своими угрозами вы меня все равно не напугаете!
– Я вовсе вам не угрожаю. Я объяснил свою позицию.
– Я расцениваю это как угрозы.
– Я не могу контролировать ход ваших рассуждений.Расценивайте это как угодно.
– Вы ведь собираетесь защищать интересы своей клиентки, нетак ли?
– Естественно.
– Я могу оказаться весьма ценным в этом плане.
– Что вы имеете в виду под словами «весьма ценным»? Каковаваша стоимость?
– Я совершенно не заинтересован в деньгах.
– Тогда в чем вы заинтересованы?
– Мистер Мейсон, попытаемся добиться взаимопонимания. Мне быочень хотелось, чтобы вы поняли мою позицию.
– И какова ваша позиция?
– В известном смысле вы можете назвать меня другом семьиАрлингтон.
– Это лишь одна сторона вашей позиции, а каковы другие?
– Вы меня не поняли. Я имею в виду свою чисто человеческуюпозицию.
– Так кто же вы с другой точки зрения?
– Я бизнесмен.
– Продолжайте.
– Дилейн Арлингтон, дядя Ди, – удивительный человек.
– Не спорю.
– Он мне очень нравится. К сожалению, как и все смертные, скаждым прожитым днем он стареет. В настоящее время он достиг того возраста,когда начал испытывать одиночество, и поэтому стал легко поддаватьсяпостороннему влиянию. Появляется ваша клиентка и производит на негоположительное впечатление. Мы все знаем, что, когда мужчина придает большоезначение сексу, он теряет способность беспристрастно оценивать женщину. Он ееидеализирует.
– А у вас самого иммунитет к сексу?
Финдли рассмеялся:
– Если желаете знать, меня интересует Милдред Арлингтон. Мысобираемся пожениться.
– И в качестве ее будущего мужа, – резюмировал Мейсон, – вызаинтересованы в том, чтобы после смерти ее дяди Дилейна его деньги досталисьей если не полностью, то хотя бы большей частью?
– Если вам угодно, пусть будет так.
– Я просто спрашиваю, – пожал плечами Мейсон.
– Отлично, как мне кажется, мы начали приоткрывать своикарты, верно?
– Продолжайте, – предложил Мейсон.
– Так вот, ваша клиентка, Сельма Ансон, известна вам весьмаповерхностно. Сдержанная, воспитанная, неглупая женщина довольно приятнойнаружности, не так ли? Откуда вам знать о ее недостатках? Вы принимаете еетакой, какой она кажется. Это ваша привилегия и в то же время обязанность. Но сфактами приходится считаться всем, даже адвокатам. Сельма Ансон отравила своегомужа, Билла Ансона, чтобы получить страховку. И распорядилась деньгами оченьумно. Она не без амбиций, жадная и находчивая. Ей не терпится увеличить свойкапитал, поэтому она решила женить на себе Дилейна Арлингтона. Как только онавыйдет за него замуж и заставит его составить в свою пользу завещание, его днибудут сочтены. Сельма предприимчивая, проницательная особа, которая не упуститпредоставляющуюся ей возможность.
– А как вы охарактеризуете себя? – спросил Мейсон.
– Ну что же, – сказал Финдли, – я тоже предприимчивый иловкий человек.
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Окружному прокурору хочется осудить Сельму Ансон заубийство. Страховой компании, разумеется, очень хочется, чтобы установили, чтоСельма Ансон убила мужа и поэтому не имеет права и на выплаченную ей страховуюсумму, и на полученную с них прибыль. Ну а я в состоянии предоставить окружномупрокурору и страховой компании столь необходимые им доказательства ее вины.
– Без комментариев, – сказал Мейсон.
– Мне известно, что вы, как адвокат, не имеете права идти нина какие сделки. И я, как свидетель, тоже. Но я вовсе не хочу таскать из огнякаштаны для полиции. С другой стороны, я не хочу доставлять неприятности СельмеАнсон, она очень приятная, достойная уважения женщина, если не считатьнекоторых особенностей ее характера, которые не всем известны. И в концеконцов, кто я такой, чтобы ее судить?
– Продолжайте, – сказал Мейсон.
– Так вот, мне не составит большого труда добиться того,чтобы Сельма Ансон не вышла замуж за Дилейна Арлингтона, просто снабдивокружного прокурора бесспорными доказательствами ее вины. Тогда ее непременноосудят за убийство мужа. Если же, с другой стороны, Сельма Ансон добровольнооткажется от Дилейна Арлингтона, то есть если она куда-нибудь уедет, ясомневаюсь, чтобы у окружного прокурора нашлось достаточно улик, чтобы ееосудить. Во всяком случае, он лишится великолепного шанса выиграть громкоедело. Другое дело, если я сообщу ему об известном мне факте…
