женщина. — Подойди поближе, девочка.
Харита сделала медленный, осторожный шажок.
Женщина рассмеялась — как будто с листьев закапала роса.
— Кажется, ты меня боишься.
Харита пошла чуть быстрее и встала рядом с женщиной.
— Откуда ты знала, что я тебя слушаю? — спросила она.
— Какая же ты хорошенькая, Харита.
— Ты меня знаешь?
— Если бы я тебя не знала, откуда бы я знала, как тебя зовут?
— Кто ты? — спросила Харита и тут же побелела от ужаса, осознав свою дерзость.
— Зачем бояться? — спросила женщина. — По мне, прямой вопрос — признак доброты. Чего только не скрывают за ложной учтивостью.
Харита смотрела во все глаза. Что-то очень знакомое было в этой женщине, и все же…
— Не узнаешь меня, да? — спросила женщина. — Может быть, в шелках и венце вспомнишь.
Женщина плавно повела руками. Ее изображение в воздухе пошло волнами, как отражение на воде. Перед Харитой предстала Верховная царица в ярко-алом шелке, в длинном плаще и с узким золотым обручем на лбу. Ее косу поддерживали золотые кольца.
Харита поклонилась и осенила себя знаком Солнца.
Царица рассмеялась.
— Узнала-таки! Я рада. Как скучно говорить, когда не знаешь, к кому обращаешься.
Когда Харита вновь подняла глаза, изображение уже рассеялось. Верховная царица приняла свой прежний облик. Харита изумленно заморгала.
— Чему ты так удивлена, Харита? Это довольно простой обман зрения.
— Царица, — отвечала Харита, чуть запинаясь. — Я никогда не видела ничего подобного.
— О, если знать, можно делать много такого… и много чего посерьезнее. Однако зови меня Данеей, потому что, мне кажется, мы станем друзьями. — Верховная царица подняла серебряный обруч. — Знаешь что это, Харита?
— Пяльцы для вышивания?
— Похоже на них, но нет. Это волшебный обруч. Я подниму его так… — Она взяла обруч двумя руками — …а ты скажешь, что в нем видишь.
Девушка взглянула и сперва не увидела ничего, только царицыно плечо и кусок поляны. Она уже открыла рот, чтобы об этом сказать, но Данея приказала: «Погоди! Сосредоточься. Вглядись».
Харита свела брови от напряжения. Постепенно изображение в обруче подернулось дымкой и закружилось, как в водовороте. У Хариты начало мутиться в голове, она почувствовала, что теряет сознание. Однако она принудила себя смотреть. Кружение прекратилось. Она увидела дворец на холме, окруженный яблонями.
— Ой, это же мой дом! — вскричала она в изумлении. — Наш дворец в Келлиосе!
— Что еще ты видишь?
Харита всмотрелась в заколдованное кольцо, как в зеркало, и увидела девочку, бегущую по двору. За ней бежала бурая собака. Девочка остановилась, подбросила палку, собака подпрыгнула вверх и поймала.
— Это Велпа, дочь нашего старшего повара.
— А теперь?
Изображение в обруче снова закружилось. Теперь это было изображение самого сада. Две женщины шли рядом и увлеченно разговаривали между собой.
— Это мама с Элейной, — сказала Харита. Ее мать подняла голову. — Они меня слышат?
— Нет, но ощущают твое присутствие, когда ты говоришь. — Верховная царица опустила обруч на колени. — Отлично, Харита. Не у всех получается так хорошо, некоторые вообще ничего не видят. Возможно, у тебя есть колдовской дар.
— А Велпа правда там была?
— Да, ты видела ее там, где она сейчас.
— Он всегда показывает то, чего хочешь ты? Или он — как Лиа Фаил?
— Ты умеешь смотреть в Лиа Фаил?
Харита кивнула.
— Аннуби меня научил.
— Но порой ты прибегала к нему без спросу. Я угадала?
— Да, — неохотно подтвердила Харита. — Но я не хотела ничего плохого.
— Разумеется. Ты любопытна, а это для будущей волшебницы замечательно.
— А ты волшебница?
Верховная царица величаво кивнула.
— Так говорят.
— А ты можешь меня научить? Я что угодно за это отдам.
Данея улыбнулась и подалась вперед.
— Ой ли? Это куда труднее, чем ты полагаешь. Чтобы узнать то, что известно мне, уйдут годы, а это только начало. Тебе придется оставить дом, родных и очень много трудиться. Такие знания даются большой ценой, и не многие готовы ее платить.
Харита молчала.
— Не отчаивайся, дитя. Твоя любовь к родным похвальна — на свете есть много хорошего, кроме волшебства, — утешала Данея, и Харита поняла, что Верховная царица как бы читает ее мысли. — Однако жизнь не настолько предрешена, как нам кажется. Не нужно быть волшебницей, чтобы понять: порою случается невозможное.
С дальнего края прудика позвали: «Харита, где ты? Харита…».
— Твои мама с тетей тебя ищут. Иди к ним.
Харита повернулась, чтобы уйти.
— Я еще увижу тебя? — спросила она.
— Конечно. Мы еще встретимся.
— Как мне тебя найти?
— Как сегодня.
Харита вновь раздвинула папоротники и обернулась, чтобы помахать рукой. Однако Верховная царица исчезла — даже травинки примятой не осталось там, где она только что сидела.
В лимонной рощице у пруда Харита нашла мать и Элейну. Они быстро шли ей навстречу.
— Харита, — сказала мать, — где ты была? Мы тебя искали.
— Я лежала у пруда… — начала она, — …и …и, наверное, уснула, — Харита сама удивилась, зачем лжет. — Простите.
— Ничего, — вмешалась Элейна. — Но я уже на сегодня нагулялась. Пора назад.
Они пошли вместе, женщины тихо разговаривали, Харита бесцельно брела следом. Мысли ее занимали странные и удивительные чудеса, которые она совершит, когда станет волшебницей.
— Нет, — сказал Аваллах, сурово покачивая головой. — Сейтенин прав. К Верховному царю идти рано. У нас нет доказательства Несторовых намерений.
— Мы знаем о его намерениях все! — сердито вскричал Белин. — Как насчет лазутчиков? Документы при мне. Мы покажем их Керемону, и он вынужден будет согласиться. Надо идти немедленно, пока Нестор не настроил его против нас.
— Однако, если мы пойдем к Керемону сейчас и он потребует доказательств — доказательств войны, которых у нас нет, — это тоже настроит его против нас.
— А если мы еще немного подождем, — вставил Сейтенин, — Нестор сам предоставит нужные доказательства. Все видели, что его не было на вчерашнем пиру. Может быть, дальше он обличит себя еще более явно.
— Небольшое промедление не повредит, — сказал Аваллах.
— И даст нам время отыскать новых союзников.
Белин нахмурился, но сдался.
— Ладно, только мне горько ждать, пока этот… этот змей безнаказанно строит против нас козни.
— Белин, — мягко сказал Сейтенин, — это очень серьезное обвинение. Девять царств живут в покое уже две тысячи лет. Надо любой ценой сохранить этот мир.
— И, если потребуется, сразиться за него, — вставил Белин.
— Если потребуется. Но лишь после того, как будут исчерпаны другие средства, — сказал Сейтенин. — Если мы спустим псов войны с цепи, мы должны быть готовы последовать за ними. А значит, уверены — более чем уверены — в правильности своих действий.
— Я не позволю захватить себя врасплох, — сказал Белин. — Все мы знаем, что за человек Нестор.
— Да, — сказал Аваллах, — такие сами себя
