Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
беспрепятственно перемещаясь от ветки к ветке. На меня падали листья, я была не то птичкой, не то рыбкой. Потом я взглянула на свои руки, совершающие плавательные движения в воздухе, – руки были не мои, маленькие и более смуглые. Когда мне захотелось приземлиться, это тоже получилось само собой. Я оказалась среди маленьких детей, которые изумились и уставились на меня с восхищением.
– Орсеола! – сказала мать и слегка потрясла меня.
Я посмотрела на нее – почему она произносит не мое имя? Мне было так жарко. И хотелось еще полетать. Я поднялась, ноги и руки показались мне такими тяжелыми. Мне хотелось снова стать свободной. Оставить все позади. Сделав несколько движений в воздухе, я выпрыгнула из окна.
И упала.
В тот раз я сильно ударилась. Целителю пришлось переселиться к нам в дом, чтобы заботиться обо мне в первое время. Левая рука так никогда и не исправилась – я до сих пор не могу выпрямить ее до конца. Мать сказала, что у меня была горячка, что мне являлись видения, и поэтому я выпрыгнула из окна. Долгое время она ткала мне успокаивающие, прохладные сны, свободные от боли, и я прекрасно спала. В первую очередь оттого, что я знала: она сидит рядом, на своем пуфике, у меня в головах, и охраняет мой сон. Никогда в жизни я не чувствовала себя так спокойно и уверенно. Никогда еще мать не оказывала мне такого внимания. Отец часто оставался со мной, когда матери надо было отлучиться по делам или приготовить еду, – он пел мне и рассказывал всякие истории.
Иногда меня навещал Аурело. Он оказался преданнее, чем была я, когда он болел. Он приносил мне украденные фрукты, которые казались куда вкуснее, чем те, что посылали мне сердобольные родственники, а еще сплетни и слухи из города. От его кожи пахло приключениями, солнцем и соленой водой – когда он сидел возле моего спального коврика, комната не казалась такой тесной и душной. Однажды он спросил меня, зачем я прыгнула. В ответ я повторила то, что сказала мне мать. У меня был жар, и мне приснился сон.
Но в глубине души я знала: тут что-то другое. Просто не знала, что именно. Это было так отчетливо. Так реалистично. Как сон наяву.
В следующий раз это случилось, когда я уже шла на поправку. Однажды вечером я сидела на западной веранде. Жара миновала, западные ветры приносили прохладу. Я была одна: малыши уже спали, мать готовила в большой комнате творог из козьего молока, а отец ушел к покупателю, заказавшему ему мандолину.
Ветер зашуршал листвою у меня над головой. Я услышала его приближение задолго до того, как он приблизился. Он обдул меня, и я оказалась на ярмарочном дереве перед прилавками торговцев, пробовала всякие вкусности, и никто меня не останавливал, напротив, все улыбались и кивали. Одновременно я сидела на скамеечке на нашей веранде, ощущая в волосах западный ветер. Вкус сладостей переполнял рот, от сладости свело челюсти, я все ела и ела, продолжая неподвижно сидеть на скамеечке, и не могла пошевелиться. Казалось, меня душат, и в конце концов меня вырвало прямо на колени.
Прибежала мать, она не ругалась. Внесла меня в дом, отмыла, дала мне протереть рот острыми приправами. Но сладкий вкус не покидал меня. Когда она уложила меня на мой спальный коврик рядом с младшими, моя сестра Оэра зачмокала во сне.
* * *
Я боялась, что схожу с ума. Не понимала, что со мной происходит. Ни с кем не говорила об этом – до сна Аурело.
Я снова превратилась в рыбку, и мы с Аурело играли на нашем любимом дереве. Это было дерево каора, росшее возле самого уреза воды, с такой плотной кроной, что в нем можно было спрятаться целиком. Все утро мы плавали в океане, я наслаждалась тем, что снова могу управлять своим телом, а потом мы поели устриц и плодов каоры. Теперь мы лежали, каждый на своей развилке между двух веток, сытые и усталые, а ветер охлаждал наши тела. Тут Аурело посмотрел на меня из-под своих густых ресниц.
– За время болезни ты так ослабела. Руки у тебя теперь не такие сильные, как у меня, – он указал пальцем. – Посмотри. Они у тебя совершенно круглые.
Он окинул меня взглядом.
– У тебя все округлилось.
Я кинула в него косточкой от каоры, та попала ему прямо в лоб.
– Но кидаю я по-прежнему лучше, чем ты.
Повернувшись на бок, я закрыла глаза. Вокруг меня царили привычные звуки, было тепло, меня стало клонить в сон. Я подумала, что скоро мы поплывем на парусной лодке к бабушке. Ее белый остров – одно из моих самых любимых мест. Обожаю запах дыма от ее трубки.
Тут я почувствовала запах разогретой на солнце кожи. Передо мной на развилке веток лежало тело. Тело девочки с округлившимися бедрами. Я протянула руку и погладила мягкий живот. Орсеола улыбнулась мне.
В тот момент я заставила себя проснуться. Для этого потребовалось нечеловеческое усилие. Сердце у меня стучало, я резко села, мир вокруг меня крутился, мне пришлось схватиться за ствол дерева, чтобы не упасть. Аурело лежал в своей развилке и спал – я знала: это его сон я только что видела. Его глаза оглядывали мое тело, его рука прикасалась ко мне. Но ощущение было ужасное – увидеть себя в чужом сне, взглянуть на себя чужими глазами. Я не знала, что существует на самом деле, а что нет, все смешалось – как в тумане, который опускается на Говели зимой, иногда на несколько дней, иногда на несколько недель. Я вцепилась зубами в ветку. Кора имела привкус пыли, зеленое дерево внутри показалось мне острым и горьким. Это по-настоящему. Это реальность.
Не будя Аурело, я полезла выше, перебралась на большое дерево и оттуда вернулась обратно в город и к нашему жилому дереву. Мать была дома, она сидела в большой комнате и кормила Оэру измельченным манго. Обаре играл своей лодочкой из коры. В окна проникал солнечный свет, пахло скисшим молоком и перезрелыми фруктами.
Я настороженно относилась ко всему. Все могло оказаться заблуждением, сном другого человека. Я постаралась подумать о том, что знала только Орсеола: где спрятан ее первый зуб, где она украла свой первый фрукт, с кем она в последний раз дралась. Но откуда мне знать, настоящие ли это воспоминания?
– Мать, когда ты начала ткать сны?
Мать облизала ложку, повесила
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
