Он смеется, качает головой, а потом отпускает коридорного и прохаживается по номеру. Я пересекаю комнату и подхожу к стеклянной стене, чтобы полюбоваться видом. Панорама завораживает. Город раскинулся у наших ног. Впереди, в некотором отдалении, – Темза, дворец, Биг-Бен…
– Просто не верится… – шепчу я.
Сзади слышится смех Карла. Он предлагает мне немного отдохнуть, а потом погулять по городу. Ни за что! Я слишком взбудоражена: Лондон ждет нас! Забыв об усталости, я хватаю пальто и тащу Карла к выходу. Если мы планируем провести в этом городе всего два дня, я не хочу терять ни минуты!
Мы бродим по улицам, прохаживаемся по набережной Темзы, посещаем Тауэр, едим в пабе. Я наслаждаюсь всем, что меня окружает, – запахами, вкусом, пейзажами. Но уже к четырем пополудни на меня накатывает утомление. Карл вздыхает с облегчением, когда я предлагаю вернуться в гостиницу.
Там мы какое-то время боремся с сонливостью, вызванной сменой часовых поясов. Заказываем еду в номер и просматриваем туристические путеводители, чтобы определить свой завтрашний маршрут. Если бы не усталость, я бы сорвалась с места прямо сейчас – огни вечернего Лондона великолепны, но на часах семь вечера и я едва держусь на ногах. И вот, полежав в теплой ванне сколько душе угодно, я наконец засыпаю в этом роскошном гостиничном номере…
Когда машина останавливается перед белым домом под красной крышей, я дремлю, убаюканная приятным солоноватым ароматом близкого моря. Карл еще не успел припарковаться, как входная дверь распахивается и появляется Бренда. Она бросается мне на шею, и этот ее порыв приводит меня в волнение. Может, это просто потому, что я приехала туда, где меня ждут?
Бренда ведет меня в дом и, едва я снимаю пальто, принимается разглядывать мой живот. Толку, правда, от этого мало – смотреть пока еще не на что. Поглаживая меня по животу, она говорит о том, как рада, что мы с ее будущей внучкой приехали в Англию, и обещает о нас заботиться. Странная вещь: с Карлом мы почти не упоминаем о ребенке, а с Брендой эта тема – везде и всюду.
Но это Карл первым предлагает матери посмотреть фотографии с УЗИ. Мы устраиваемся в гостиной и перебираем снимки, сделанные в тот благословенный день, когда моя девочка стала для меня реальностью. Кончиком указательного пальца я обвожу очертания ее тельца, как будто никто, кроме меня, не сможет расшифровать это абстрактное изображение на фотобумаге. А Бренда все твердит растроганным тоном, как и полагается любящей бабушке:
– Чудо! Настоящее маленькое чудо!
Она снова меня обнимает, и голос у нее срывается от волнения:
– Девочка! Какое счастье! Шарлотта, скажи, ну разве это не чудо?
Бренда искренне радуется, и я поддаюсь ее настроению. Да, это чудо. Я ношу под сердцем малыша. Свою доченьку.
Карл излагает свою версию событий: как мы пришли в клинику, как я сначала удивлялась, а потом плакала, какое счастливое было у меня лицо и как потом мы купили плюшевого жирафа. Мы уже рассказывали это Бренде по телефону, но она слушает как будто в первый раз и по очереди задает нам с Карлом вопросы. Она сидит рядом со мной, держит меня за руку, часто поглядывает на меня, направляет разговор так, чтобы я постоянно была в центре внимания, переспрашивает, нет ли у меня каких-либо недомоганий, характерных для моего состояния, – быстрой утомляемости, тошноты, бессонницы…
– Шарлотта в отличной форме! – подтрунивает надо мной Карл.
И рассказывает, как мы гуляли по Лондону, а я улыбаюсь, вспоминая, сколько раз он просил меня дать ему хоть чуть-чуть передохнуть. И откуда только силы брались! Я сама этому удивлялась… Мы увлеченно обсуждаем наши впечатления от Лондона, путешествие – словом, все то, что доставило мне столько удовольствия.
И вдруг я понимаю, что для меня все стало проще – жить, смеяться, чувствовать себя счастливой…
Кажется, я только успела закрыть глаза, но Бренда уже стучит в дверь и зовет меня завтракать. Оказывается, уже десять часов утра. Ну я и соня! Хотя, конечно, смена часовых поясов – это тяжело… Когда я разлепляю веки, Бренда уже в комнате. Открывает платяной шкаф, достает пеньюар с отделкой из бело-розового пуха и кладет его мне на постель.
– Это тебе, Шарлотта! Подарок…
– Эм-м-м… Спасибо.
Я испытываю смущение оттого, что она мне что-то дарит. До Рождества ведь еще целый месяц! Я сажусь на кровати, надеваю пеньюар и поглаживаю мягкий пух, а Бренда тем временем снова направляется к шкафу.
– Я кое-что для тебя купила… Хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома.
Я встаю, подхожу к шкафу и обнаруживаю полный комплект одежды, на все случаи жизни – ночные рубашки, свитера, платья, брюки…
– Бренда! Мне столько не нужно!
– Ты сама не знаешь, что говоришь. Должна же ты что-то носить.
И она поясняет, что обожает ходить по магазинам и что купила вещи разных размеров, потому что в ближайшие недели я рискую заметно прибавить в весе. Ее инквизиторский взгляд то и дело останавливается на моем животе, и мне от этого становится немного неловко.
– Бренда, я не знаю, что сказать…
– Просто скажи «спасибо».
– Спасибо!
Она ласково меня обнимает, похлопывает по спине. Голос ее срывается от волнения, которому я не нахожу причины.
– Мне доставляет удовольствие ухаживать за тобой, Шарлотта. Хочу, чтобы тебе у нас было хорошо. Чтобы ты была счастлива.
Глядя мне в глаза, Бренда объясняет: таким образом она благодарит меня за то, что я приехала, и что согласилась сохранить малыша, и что не забываю об Алексе… Она вот-вот заплачет, я это чувствую, поэтому ничего не говорю, только понимающе киваю. Ей нужно чем-то себя занять, а когда тебе грустно, лучший способ развеяться – это позаботиться о ком-то другом.
– Ты теперь для меня как дочка…
Бренда обнимает меня крепче и шепчет: Алекс был бы рад узнать, что мы с ней сдружились и я теперь не одинока. Я вздыхаю. Надеюсь, что она права и что это он, Алекс, где бы он сейчас ни находился, ввел меня в свою семью.
В кухне, которая расположена на первом этаже, я невольно улыбаюсь, когда вижу, сколько на столе еды. Бренда снимает крышки с тарелок и демонстрирует их содержимое – блинчики, фрукты, сваренные вкрутую яйца, колбаски, бекон… Она жестом приглашает меня присесть и подает свежевыжатый апельсиновый сок.
– Зачем так много?
– Дорогая, ты в положении и должна питаться правильно!
И Бренда протягивает мне тарелку с блинчиком и фруктами. Но я все равно скептически смотрю на количество еды на столе. Вдвоем нам этого ни за что не осилить!
– Карл скоро придет, – говорит Бренда, как будто догадываясь о моих опасениях.
Не успеваю я проглотить первый кусочек, как дверь открывается и быстрым шагом в кухню входит Карл. Присаживается в уголке, здоровается.
