Зная, что сопротивление бесполезно, Кэт молча села на пассажирское сиденье маленького «родстера» и закрыла глаза.
Она скорее почувствовала, чем увидела, что он повернулся от руля к ней. Скорее почувствовала, чем увидела, что он наклонился к ней.
Нет, подумала она и панически вздрогнула, когда он слегка коснулся ее лица.
— Кэт, ты похожа на ледышку.
Он включил печку на полную мощность.
— Паразиты. Тебе действительно нужно больше беречься.
— Спасибо… — Она спохватилась, что чуть не призналась, насколько он попал в точку.
Нет, не думать. Не думать о том, что у тебя нет медицинской страховки; что ты даже представить себе не можешь, как быть дальше; что ты беременная военная фотокорреспондентка. Просто не думать.
Безопаснее не думать, гораздо безопаснее. На всю долгую дорогу до своего пригорода она затихла.
Джей Пи знал, что эти паразиты вполне могут и убить. Настоящие киллеры. Он знал одного иностранного корреспондента, который чуть не умер от такой заразы.
Ну, в конце концов, они быстро ее продиагностировали. Потом его осенило — он ведь так и не сделал ей предложения! Однако сейчас, наверное, не самое подходящее время, хотя…
Едва машина остановилась, Кэт тут же выпрыгнула из нее.
— Не беспокойся…
Однако Джей Пи уже захлопнул свою дверцу.
— Я всегда провожаю леди до дверей.
Кэт поморщилась от этих слов и молча направилась к лестнице.
— О'кей, Джей Пи, вот мой дом. Можешь меня оставить и убираться.
— До самого конца, Кэт. Пока надежно не укрою тебя.
— Послушай, Харрингтон…
Вынув ключ из ее руки, он сам вставил его в замок, потом вежливо пропустил ее вперед.
— Тебе еще что-нибудь нужно?
— Только тишина и покой. — Сбросив пальто, она упала на диван. — На сегодня ты свой подвиг свершил. Теперь тебе лучше?
— Нет. — Он сел рядом. — Я чувствую себя лучше, когда тебе лучше. Довольно печально, да?
— О, ты никогда не знал середины.
Он взял ее за руку.
— Видишь ли, Кэт, я предполагал уйти завтра…
— Нет!
На ее испуганный возглас он поднял бровь.
— Нет, — повторила она более спокойно. — Я прекрасно обойдусь одна. Мне одной даже лучше.
— Надеюсь, не слишком лучше. — Он коснулся ее щеки. — Я соскучился.
Закрыв глаза, она слабо качнула головой, чтобы уклониться от его руки.
— Я бы поспала.
— О'кей. — Запечатлев на ее щеке нежный поцелуй, он подтянул вязаный шерстяной платок и закрыл ее до подбородка. — Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне в офис. Ладно?
Голова Кэт неподвижно лежала на спинке дивана.
— Кэт? — Он решил, что позже позвонит. Просто чтобы проверить, как она себя чувствует. Даже если это приведет ее в ярость.
Поднявшись, Джей Пи кое-что вспомнил.
— Эй, Кэт. — Он потянул ее сумку. — Твой рецепт. Я бы мог сам…
— Нет!
Она вскочила с дивана и вырвала из его рук сумку. Как будто он был карманником.
— Почему нет?
— Потому что я сама могу пойти в аптеку.
Едва ли не истерика в голосе. Такого тона он давно не слышал, даже когда ей было совсем уж плохо.
— Кэтлин, в чем дело?
— Ни в чем.
— Но ты в бешенстве.
— Я не в бешенстве. И кстати, перестань так меня называть! Отныне я снова Кэт Кайли. И если это тебе не нравится, то дверь вон там.
В ее голосе уже не было прежней истерики, и Джей Пи почувствовал первый укол гнева. Но сдержался.
— Хорошо, Кэт, почему бы тебе не сэкономить на большой драке и просто не объяснить мне, что тебя так рассердило?
— Почему бы тебе не перестать опекать меня, Харрингтон?
— О чем ты?
— О твоей позиции, Харрингтон. Бедная маленькая Кэт, бедная маленькая овечка, сбилась с пути…
— Я никогда…
— Ах, нет? — Только страх мог заставить ее говорить такие ужасные вещи, ужасный страх; а она знала, на какие кнопки нажимать. — И твоя фантастическая машина, и твоя блондинистая зазнайка-редактор, и твоя шикарная квартира. Мистер Большой Стрелок торопится помочь мне, бедненькой. Ну так позволь сказать тебе, Джексон, я и прежде обходилась без тебя. И мне было гораздо лучше, чем сейчас.
В серых спокойных глазах Джей Пи Харрингтона она увидела гнев и боль. Но не предупреждала ли она его об этом?
— Кэт, я старался помнить, что ты нездорова, но предупреждаю — ты перегибаешь палку.
— Да, закончим на этом.
— Закончим что? Будь осторожнее, Кайли. Больна ты или нет, мне остается только принять твои слова всерьез.
— Тогда позволь мне внести полную ясность. Давай простимся. Прямо здесь и прямо сейчас.
— Ты хочешь порвать отношения со мной, потому что я пытаюсь помочь тебе достать таблетки? Извини, Кайли, но даже для тебя это слишком безумно.
— Хватит играть в игрушки, Харрингтон. Ты знаешь, о чем я говорю.
— Играть в игрушки? — Он глубоко вздохнул. — Забавно слышать это от тебя. Я не из тех, кто играет в игры, как ты. Это ты вечно недовольна. Никто не должен мешать твоей работе! Никто не должен быть слишком близок! Никто не должен стать объектом увлечения!
— Я объясняла, почему. Ты опять снисходишь до меня, роняешь свое достоинство.
— Нет, Кайли, вот тут ты ошибаешься. Это не поза, не снисходительность, я не гляжу на тебя сверху вниз. Это ты сама смотришь на себя свысока. Никто не думает «бедная, несчастная Кэт Кайли». Никто, кроме тебя самой.
— Ложь!
— Разве? Ты так уверена, что тебя все хотят обидеть, что торопишься удрать первой. Прошлого не изменить, Кэт, но можно изменить будущее. Если захотеть. Но ты слишком боишься. Спроси себя, Кэтлин, кого ты больше боишься, меня или себя?
Повисла долгая пауза. И дело было не в обиде. Дело было в том, что он прав. Абсолютно.
— Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же.
Не отрывая от нее взгляда, Джей Пи поднялся.
— Если я сейчас уйду, Кэт, то никогда больше не вернусь.
О, Господи! Если бы взять все обратно, каждое обидное слово, попросить прощения! Если бы не гордость и страх…
Кэт молча смотрела, как Джей Пи решительными шагами идет к двери.
— Я не понимаю тебя, Кайли, — бросил он на прощание.
Здесь они сходились — она и сама себя не понимала. Глядя, как уходит Джей Пи Харрингтон, она чувствовала, что готова разрыдаться.
