Шли первые дни января. Кора отправилась спать, а Крис и Бетси, истомленные любовью, блаженно дремали. Во всяком случае, дремала Бетси. Хотя Крис никогда еще в жизни не был так счастлив, сейчас он лежал без сна, терзаясь все одной и той же мыслью: как рассказать Бетси правду о себе?
Даже если не считать дней, затраченных на процесс по делу «Блэкуэлл», Крис отсутствовал в Дуранго уже более трех месяцев. По всем понятиям его отпуск чересчур затянулся, и самый выгодный клиент фирмы наверняка уже выходит из себя от нетерпения. Шотландец есть Шотландец – он не привык ждать, и если вскоре не получит от Криса ясного и полного ответа, то сам примется за поиски. И все же Крис страшился открыться во всем Бетси. Как же быть?
Смутно осознав, что он не спит, Бетси открыла глаза и придвинулась ближе.
– Что с тобой? – спросила она.
Вот и подходящий случай сказать правду, подумал Крис, но так и не сумел собраться с духом. Вместо этого он предпочел обходной путь.
– Я все думаю, о Коре и ее родственниках со стороны матери, – наполовину солгал он. – Помнится, ты говорила, что мать Коры была отнюдь не ангелом, но как насчет бабушки и деда? Быть может, это порядочные люди и они заслужили право хотя бы познакомиться со своей внучкой.
Безмятежный покой в душе Бетси в один миг сменился раздражением.
– И чью же сторону ты готов принять в этом деле? – резко спросила она, искоса окинув Криса испытующим взглядом.
– Твою и Коры. – Крис заглянул ей в лицо, и тень тревоги мелькнула в его синих глазах. – Просто я пытаюсь понять, что для нее будет лучше.
– Может быть, ты не все понял, когда я рассказывала тебе о клятве, которую дала Дайону? – медленно сказала Бетси, стараясь подавить раздражение. – Мать Коры отказалась от нее. Она развратная женщина, к тому же наркоманка. Сейчас она сидит в тюрьме за торговлю наркотиками. На смертном одре Дайон умолял меня ни за что не отдавать Кору матери… и ее родителям.
Крис чувствовал себя так, словно защищает в суде заведомую фальшивку.
– Чем же эти люди перед ним провинились? – спросил он, тем не менее, подавляя уколы совести. – Они тоже торгуют наркотиками?
– Напротив, – неохотно ответила она, поджав губы, – это состоятельная и весьма почтенная супружеская пара.
– Тогда я не понимаю почему…
– Дайон говорил, что они с детских лет баловали мать Коры, и сам видишь, к чему это привело. К несчастью, чересчур велика вероятность того, что они точно так же испортят и саму Кору. Как когда-то Дайон, я сейчас больше всего страшусь, что, когда мать Коры выпустят из тюрьмы, дед и бабка позволят ей бесконтрольно общаться с девочкой… быть может, даже отдадут это невинное дитя на ее попечение.
Мгновение Крис молчал. Зная Дой, он мог лишь согласиться с недобрыми предчувствиями Бетси, но упорно старался заранее смягчить ее, прежде чем признается во всем.
– Но ведь ты как ее опекун могла бы положить этому конец, верно? – спросил он, хорошо зная, что у Бетси нет никаких официальных прав на опеку над Корой.
– Нет, не могла бы, если бы они добились в суде права на опеку. Я ведь только мачеха Коры и с точки зрения закона не могу считаться ее кровной родственницей. Если б они подали в суд, я бы наверняка проиграла. Не помню, говорила ли я об этом раньше, но, когда Коре было шесть лет, они уже пытались отобрать ее у Дайона на том основании, что он не может о ней заботиться. Дайон тогда мотался по родео, а за Корой присматривала его престарелая тетка. Истцы настаивали, что он как отец-одиночка не в состоянии уделять девочке должное внимание. Незадолго до того мы с Дайоном начали встречаться, а вскоре он выиграл в лотерею, правда немного. Я оставила работу, вышла за него замуж, и причина иска отпала сама собой. Примерно через месяц суд решил дело в его пользу.
Крис отлично помнил это дело – он его, собственно, и вел. Представляя интересы Маклеодов, он всего лишь исполнял свой профессиональный долг, и, тем не менее, сейчас радовался тому, что Бетси не помнит название адвокатской фирмы, которая защищала иск Шотландца. Какое счастье, что в комнате темно и Бетси не может видеть смятение на его лице…
– А тебе никогда не казалось, что Дайон женился на тебе лишь затем, чтобы сохранить Кору? – спросил он, заметая следы.
Слегка успокоившись, Бетси приняла этот вопрос без раздражения.
– Такое мне иногда приходило в голову, – созналась она, – но Дайон и вправду любил меня. В этом я никогда не сомневалась.
На этом разговор закончился, и скоро они уснули. И все же на следующий день Бетси чувствовала, что Крис явно не в себе. Мучимый угрызениями совести, он понимал, что рано или поздно должен признаться Бетси во всем… и тогда неизбежно потеряет ее.
Между тем уже давно пора было в очередной раз созвониться с Шотландцем. Еще не решив, говорить ли старику всю правду, Крис объявил, что должен съездить в город по разным делам, и в будке на заправочной станции набрал номер Маклеода. Его ожидало самое настоящее потрясение.
– Итак, ты, наконец, соизволил подать признаки жизни, – саркастически приветствовал Криса его старинный друг и клиент. – Весьма благоразумно, черт возьми, вот только чуточку поздно. Я додумался проследить твои звонки и теперь с минуты на минуту сам найду свою внучку. Благодаря Клайву Иствуду, на руках у меня судебное предписание мачехе Коры доставить девочку в суд, чтобы решить вопрос об опеке.
На время Крис лишился дара речи.
– Говори, где она… или я узнаю это сам! – угрожающе закончил Шотландец.
Не смея и думать о том, чтобы известить своего вспыльчивого клиента о недавно состоявшейся свадьбе, Крис признался лишь, что ему известно точное местопребывание Бетси.
– Я сегодня же поговорю с ней, – обещал он, сознавая, что собственными руками собирается разрушить свое недолгое счастье.
– Ну, смотри… – многозначительно протянул на прощание Маклеод.
Когда Крис вернулся в «Улей», Бетси, закутанная по кончик носа, загружала сено в багажник пикапа.
– Пойдем в дом, – бросил он без лишних предисловий, – нам надо поговорить.
Бетси тотчас почуяла неладное, вспомнив о темных пятнах в прошлом Криса.
Без единого слова отложив вилы, она вслед за Крисом вошла в дом и сварила кофе. Благодарение Богу, что Кора в школе и не услышит того, что сейчас скажет ей Крис.
– Ну что ж. – Бетси повернулась к Крису со стальным блеском в глазах. – Говори, но не мешкай, иначе я не выдержу.
Крис молчал, не зная, с чего начать. В любом случае его рассказ причинит Бетси нестерпимую боль.
– Скажи вначале, что любишь меня, – взмолился он.
Дело плохо, подумала Бетси и твердо сказала:
– Ты же знаешь, что люблю. Итак?…
Крис не мог дольше оттягивать признания. Оставалось лишь рассказать все, положившись на удачу.
