спугнуть. План требовал внезапности, а девушка могла заподозрить неладное и все испортить. Поэтому вел себя, как обычно, давал себя трепать и гладить, шутил, отправлял на задания, правил статьи — и настойчиво претворял свой план в жизнь.
Сначала он выведал фамилию Максима. Для этого задал вполне невинный вопрос: какая будет фамилия у Дианы после свадьбы?
— Орешкина! — гордо сообщила она.
— Князева для газеты лучше, — заметил Олег, ловко уводя в сторону свой основной интерес.
— В газету я и буду писать как Князева, но возьму фамилию мужа.
— Как и положено примерной жене, — одобрил Олег.
Диана одарила его ослепительной улыбкой.
— Именно!
Она теперь все время улыбалась — сияла. Все худшее, по ее мнению, осталось позади, впереди расстилалось ничем не омраченное будущее. Олег подыгрывал ей в этом заблуждении, и даже, ломая себя, обсуждал то, что, при его воспитании, вызывало чувство стыда.
— Разве тебе не хватает Макса? — спрашивал он в постели. — Он же молодой, сильный. Зачем тебе я?
— Понимаешь, — хихикала Диана, зарываясь носом в волосы на его груди, — он как любовник не очень… Нет, все в порядке. Но он так устает на работе. Да еще марафоны эти бегает… А ты такой старательный и умелый…
Подобные откровения вызывали у Олега желание задать ей хорошенькую трепку, причем оскорблялся одновременно и за себя, и за своего соперника.
Теперь он то и дело ловил себя на том, что пристально вглядывается в лица молоденьких девушек.
«Все ли нынешнее поколение таково? — думал он. — Да, они другие. Выросли на иных ценностях, не знают, что такое смущение. Они открыты, шумливы, не стесняются выражать свои чувства и эмоции. Современные технологии дали им новые возможности и навсегда изменили мир и мораль. Измены, игры были всегда, здесь нет ничего нового… Но эта легкость выбора, безответственность и какая-то первобытная распущенность… Нет, у нас такого не было. Мы были другие».
Диана одаривала его и другими откровениями, еще более неожиданными и бесстыдными.
Дольников терпел, поступательно разрабатывая свой план, и, усыпив ее бдительность, узнал наконец, где работал Максим Орешкин. Теперь мог действовать. Но его сдерживало чувство приличия — то зыбкое и не имеющее четких границ понятие, через которое пока не мог переступить. К тому же было неясно, как поведет себя Макс.
Олег медлил, то ощущая нарастающую решимость, то убеждая себя, что поступать подобным образом не годится, и надо найти другой выход.
Но отказ Дианы раздосадовал и обозлил.
«Значит, поехала сегодня к нему, — сказал он себе вечером в четверг. — У него собственная квартира, они сейчас там целуются, смеются, занимаются любовью…»
Думать об этом было невыносимо. Если бы у него был домашний адрес соперника, помчался бы сейчас туда, ворвался, поднял скандал — главное, не оставлять Диану с ним…
Пытаясь забыться, Дольников бросился баловаться сухим вином, взял в магазине также бутылку водки. И, самую малость поколебавшись, купил пачку сигарет.
«Сейчас не имеет значения, курю я или нет, — думал он, расхаживая по пустой, темной квартире и с наслаждением пуская дым в распахнутые окна. — Какого лешего трястись над своим здоровьем? Когда все кончится, брошу. А не кончится — тогда вообще все неважно».
В пятницу, ближе к полудню, Олег ушел с работы, предупредив Филонову, что ему на час-полтора нужно наведаться в поликлинику.
— Хорошо, Олег Петрович, — сказала Филонова. — Здоровье — дело святое.
При этом она так улыбнулась, что Дольников едва не выругался.
— Сразу после обеда я буду, — сказал он сухо.
— Естественно! Завтра же номер.
Олег кивнул и тут же вышел. Боялся, что Филонова уже все знает: и про снятую квартиру, и про уход из семьи, и даже про отказ Дианы принять его предложение. Сама могла все это разболтать какой-нибудь «лучшей подруге», разумеется, по большому секрету… Известны эти секреты в редакции. Но дознаваться Дольникову пока не хотелось. Он настраивался на предстоящую встречу, и тратить силы на очередную перебранку было бы неразумно.
На метро доехал до станции «Молодежная» и после недолгих поисков нашел искомый дом — огромное современное здание, занятое офисами. Внизу стояли молодые люди, юноши и девушки, курили, многие держали в руках стаканчики с кофе.
Дольников прочитал таблички над дверями. Да, фирма, в которой работал Макс, помещалась здесь. Перед тем как войти, он отошел в сторонку, где было отведено место для курящих. И, прикурив, посматривал на молодых людей. Может, один из них — Орешкин? Впрочем, Диана говорила, что он спортсмен. Но можно выйти просто за компанию, подышать воздухом.
Диана не без гордости показывала Олегу фото Максима в мобильном телефоне. Симпатичный, худощавый, задумчивый. Лицо пока не оформилось, не обрело взрослой законченности, и Дольников не был уверен, что сможет узнать его с первого взгляда. Для него все молодые были на одно лицо — первый признак старости, как говорил Верховцев.
Решив, что внизу Максима нет, Олег затушил окурок, вошел через стеклянные двери, миновал равнодушного охранника и подошел к лифту. Повсюду, в холле, по лестнице, в кафе, расположенном на первом этаже, расхаживали юноши и девушки. Создавалось впечатление, что это какое-то царство молодежи. На Дольникова никто не обращал внимания, будто он был в шапке-невидимке. Дождавшись лифта, вошел в него вместе с тремя бородатыми парнями в растянутых футболках и поехал наверх.
— Ну и че он хотел тебе впарить? — спросил один из парней другого.
— Разводил на какую-то бодягу, типа это фишка такая у них новая.
— А ты?
— А че я, лох, что ли? Послал его подальше.
— Красава!
— А то!
Они вышли на пятом, а Дольников поехал выше. На девятом увидел открытую дверь и пошел к ней. За дверью открылось просторное, как школьный спортзал, помещение, сплошь заставленное длинными столами с компьютерами. За мониторами сидели молодые люди обоего пола, возились с клавиатурой. От столов шел гул, как от ульев, и вся обстановка напоминала гигантские пчелиные соты.
— Здравствуйте, — встретила заученной улыбкой девушка на входе. — Могу я вам помочь?
Рядом стояла вторая и тоже улыбалась, впрочем, несколько напряженно.
— Добрый день, — улыбнулся Дольников. — Я ищу одного человека.
— Да? — наклонила гладко зачесанную головку с высокой гулькой на макушке первая девушка. — Кто именно вас интересует?
— Максим Орешкин.
Девушки переглянулись.
— Простите, а по какому вопросу он вам нужен? — спросила вторая, с двумя маленькими гульками по бокам головы.
— По личному, — ответил Олег. — Не волнуйтесь, минутное дело. Семейное, так сказать…
Девушки снова переглянулись.
— Вообще, так не положено, — сказала первая.
— Надо предварительно созвониться, — пояснила вторая.
— Есть определенный порядок, — добавила первая.
— Сюда заходить посторонним не положено! — твердо закончила
