себе. Переведя дыхание, Китти повела к ней сестру и тетушку неспешно, словно у них в запасе было все время мира.
«Смотри и слушай, – напомнила она себе. – Наблюдай и повторяй за ними».
– Вы выглядите изумительно, – сердечно приветствовала их леди Рэдклифф.
Они попытались вернуть комплимент, но она и слушать не стала.
– Я совершенно разбита, всю ночь не сомкнула глаз, вы не поверите, какая тяжелая была… Миссис Черитон, как чудесно вас видеть. Вы знакомы с миссис Кендалл?
В обществе леди Рэдклифф дело сразу пошло гораздо легче. Де Лейси были знакомы со множеством людей, и леди Рэдклифф щедро представляла своих новых подруг всем подряд. Прошло совсем немного времени, а у Китти уже возникло ощущение, что она улыбнулась, сделала реверансы и комплименты половине бомонда. Через несколько минут вернулся мистер де Лейси – мать отправляла его за напитками. Он был счастлив увидеть мисс Тэлбот и страстно мечтал рассказать ей о своих волнующих приключениях. Не желая вмешиваться в ее разговор, он неохотно обратился сначала к мисс Сесили.
– Тепло сегодня, не правда ли? – сказал он после вежливого приветствия. – Не верится, что уже апрель.
– «Неслышной поступью сквозь год часы шагают торопливо»[13], – торжественно продекламировала Сесили.
– Как вы правы! – несколько настороженно согласился мистер де Лейси.
Ему не слишком нравилось, когда при нем цитировали стихи. Ощущаешь себя жутким болваном, поскольку не понимаешь, что имел в виду цитировавший, особенно если не можешь вспомнить, кто из напыщенных старых зануд сочинил эти строки, – Арчи никогда не удавалось вспомнить. Он при первой возможности сдал Сесили с рук на руки лорду Монтегю, а сам навис над ее сестрой.
Китти для себя решила: необходимо дождаться, когда пламя влюбленности Арчи угаснет само собой, – так проще всего завершить их недолгий роман, не ранив чувства юноши. При этом она надеялась избежать неприятных разговоров, способных поссорить ее с семьей де Лейси, от которой Китти по-прежнему сильно зависела. Однако она не ожидала, что Арчи, дрожа от нетерпеливого восторга, попытается привлечь ее внимание. Как только она позволила втянуть себя в беседу, он немедленно пустился в бессвязный рассказ о своих недавних приключениях, причем, похоже, был совершенно уверен, что она изнывает от любопытства и мечтает выслушать все до конца. Справедливости ради надо сказать, мистеру де Лейси неоткуда было узнать, что ее симпатия к нему превратилась в более ветреное создание теперь, когда исчезла необходимость льстить его самолюбию. Китти кивала, вежливо улыбалась, одновременно заглядывая за спину собеседника в поисках более заманчивых персон.
– А потом на нас напали! Разбойники! – упоенно воскликнул он. – У них были мушкеты и… и ножи, и они всерьез настроились нас убить или по крайней мере ограбить до нитки. Мы думали, что все пропало, но тут – бабах! Грянул выстрел!
– Это Бо Браммел?[14] – перебила его мисс Тэлбот, не в силах сдержаться.
Мистера де Лейси потряс столь возмутительный недостаток сочувствия. Помедлив секунду, он ответил холодно:
– Не могу утверждать с уверенностью, мэм, но, насколько мне известно, мистер Браммел еще на континенте.
Мэм? Китти взглянула на него и с удивлением обнаружила на его лице застывшую гримасу обиды.
– Мистер де Лейси, умоляю, простите, – сказала она, заставляя себя сосредоточиться на собеседнике. – Я отвлеклась на секунду, продолжайте, я должна услышать, чем все закончилось.
– Право, вас так мало встревожил рассказ о том, как меня чуть не убили, – горячо откликнулся он, лелея раненую гордость, – что у меня пропало желание рассказывать, убили меня или нет.
Несмотря на это веское утверждение, Китти удалось выманить из него всю историю до конца, после чего она заметила, искренне обеспокоенная:
– Звучит крайне пугающе, мистер де Лейси. Вы рассказали об этом брату?
– О чем? – раздался голос Рэдклиффа за спиной Китти.
Он поклонился весьма галантно – Китти пришлось это признать. Невзирая на все заявления о том, как ему ненавистно светское общество, роль молодого знатного щеголя он исполнял вполне успешно.
– Джеймс, ты не поверишь! – начал мистер де Лейси, к которому частично вернулось прежнее воодушевление.
Но и этот слушатель его разочаровал.
– Матушка уже поведала мне эту историю, – сказал Рэдклифф, доставая из табакерки понюшку табака. – Дважды: сначала в эпистолярном виде, а потом лично, так что нет нужды повторять ее в третий раз.
Арчи заметно сник, поэтому Рэдклифф добавил мягче:
– Должен сказать, в итоге я испытал облегчение, узнав, что нет причины считать тебя убитым.
– Ты же знаешь, мама вечно преувеличивает. Все было не настолько опасно, – заверил его Арчи.
– Рад это слышать. Она уже ищет ближайшую башню, чтобы спрятать тебя на всю жизнь.
– Неужели? – возбужденно спросил Арчи. – Странный был бы поступок, черт возьми.
– Не волнуйся, – успокоил его брат. – Я уже сказал ей, что для этого у тебя недостаточно длинные волосы.
Поразмыслив, Арчи сообразил, что над ним подшучивают, и рассмеялся.
– Может, для следующего посещения Сохо воспользуешься каретой? – мягко предложил старший брат.
– Ни в коем случае! – возразил Арчи, ужаснувшись. – Все веселье пропадет!
Китти снова отвлеклась, разглядывая группу молодых мужчин, окруживших Сесили, и прикидывая размеры их состояний, поэтому следующее высказывание обдумала менее тщательно, чем обычно.
– Тогда носите с собой пистолет, – произнесла она отсутствующе.
Вон тот высокий джентльмен, бесспорно, богат – достаточно взглянуть на его карманные часы!
Арчи поперхнулся. Рэдклифф втянул свою понюшку резче, чем намеревался.
– У меня его нет, – признался Арчи и повернулся к брату. – Надо, чтобы был?
– Нет, – спокойно ответил тот.
Одновременно с ним мисс Тэлбот продолжила:
– В следующий раз он поможет вам отпугнуть сомнительную публику. Стрелять не слишком сложно, если немного попрактиковаться. Простите, кажется, меня зовет тетушка.
Она удалилась, спеша избавиться от обоих собеседников, а они уставились ей вслед. В кои-то веки нашлось нечто, объединившее братьев: временная потеря дара речи.
17
Мисс Тэлбот не рассчитывала найти мужа всего за один вечер (она была неопытна, но не настолько наивна), однако с удовольствием отметила, что привлекла к себе значительное внимание, чему в огромной мере посодействовало ее знакомство с де Лейси.
Хотя многие мужчины, с которыми она беседовала, руководствовались больше любопытством, нежели серьезным интересом, Китти надеялась, что некоторые нанесут ей визит на следующий день. Она отчетливо дала понять, что расположена к подобным проявлениям симпатии. Первое благоприятное впечатление о себе она создала, теперь оставались только танцы.
Следуя договоренности, она держала первый танец в своей бальной карточке для Рэдклиффа, но не обнаружила его поблизости, когда другие пары взялись за руки. Если она впустую оставила за ним первый танец… право, Рэдклифф об этом
