только не клади его на место. Полина, одумайся!
Штучка вернулась к своим сородичам, издав тихий стук при соприкосновении с полкой.
— О нет! — патетично воскликнул Марк. — Жестокая женщина. Нет, я не могу видеть эту душещипательную сцену… Нет, не могу! Пошли отсюда к курицам. Может, сочная запеченная ножка сможет залатать ту дыру, что оставила после себя потеря.
— Дурак, — покачав головой, вынесла вердикт я.
— Слышу от дурочки, — парировал он и, поймав мою ладонь, сжал ее и повел за собой. — Пошли, нас цыпочки заждались.
Ну точно дурак.
"А я дурочка", — хмыкнула я, касаясь кончиками пальцев своих губ. Улыбаюсь и не могу прекратить. Что за магия? Марик точно колдун. Самый лучший и идеальный колдун!
Домой мы вернулись лишь через час. Еще минут десять Марик, кряхтя, как столетний старик, тащил кучу пакетов из машины на кухню. Как-то со всеми проблемами мы совершенно забыли, что продукты надо покупать пару раз в месяц, и в холодильнике не то что мыши, там даже тараканы решили, что хватит с них подобных потрясений, и экстренно самоубились. Так что да, поход в супермаркет был вынужденной мерой.
Вот выпишут папу, и я снова буду ему готовить каждый день. Ему первое время нужен будет особый уход, и времени на магазины не останется.
— Прости, но я не буду готовить, — едва вдвоем разобрали купленные товары, призналась брату. Выдохнула и бросилась на диван. — Можешь погрызть меня, если остались силы.
Протянула ему руку, а он взял и… коснулся зубами запястья!
— Марк! — возмущенно выдохнула, отнимая конечность.
— Что? Ты сама сказала, что готова стать моим ужином, — ничуть не устыдился брат.
— Но я же не всерьез.
— Вот и верь тебе после такого обмана, — деланно обиделся парень. — Ладно. Так и быть, я сегодня буду нас травить.
— Ты имел в виду "кормить"? — вскинула я бровь.
— А есть разница? — удивился Марик, уже направляясь на кухню.
— Ну как бы есть — я хочу не только кушать, но и после трапезы желательно выжить, — терпеливо объяснила, устраиваясь на диване удобнее.
Как круто! Еда сама сейчас придет, и можно пока отдохнуть.
Марк вернулся с разогретыми куриными ножками, соусом, бутылкой "Колы" и вазочкой с попкорном уже спустя пятнадцать минут.
— Ты мой герой! — я отняла у него тарелку с "цыпочками", расположила на столике и, обмакнув в кетчуп одну ножку, вгрызлась в мясо. — Божественно! У тебя золотые руки — профессионально греешь еду.
— Ага, я знаю, — довольно отозвался он и приказал: — Двинься.
Хотя и рядом было свободное кресло и еще один диван, я подвинулась, освобождая место и брату.
— Так, Поль, — Марк тоже вооружился курицей, несколько раз откусил мягкое мясо и, жуя, спросил: — Выбирай: смотрим триллер или ужастик?
Подумала и, вспомнив оставленную в супермаркете спиночесалку, мстительно ответила:
— Мультики! И точка.
— Мультики? — Марик лукаво улыбнулся. — Будем смотреть "Винкс". Где там пульт?
Я рассмеялась. Он не поставит. Дурачится же, как и всегда. Он…
— Ты изверг! — сообщила очевидное парню, когда началась очень знакомая заставка и прозвучала песня, от которой у меня явно мог развиться диабет.
— Учился у профессионала своего дела, — фыркнул братец, приобнимая меня, чтобы не убежала.
Я первые пару минут действительно пыталась вырываться из его объятий, но поняв, что это бессмысленно, устроилась на нем поудобнее. Какой Марик теплый. Жаль, жесткий — мышцы стальные, а пузика, на котором можно мягко устроить голову, в помине нет.
В итоге мы так и заснули — в обнимку на диване в гостинной и под приключения наивных фей.
А через три часа нас разбудил оглушительный рингтон телефона Марка.
Глава 9
— Ну кто звонит в такое время? — широко зевнув, проворчала себе под нос и поднялась. Марик никак не хотел просыпаться и находить свой смартфон, и это пришлось делать мне.
Проклиная все на свете, пошла на противный звук и оказалась на кухне. Телефон, сверкая экраном, лежал на кухонном островке. Явно брат забыл, когда мыл посуду. Поморщившись от очередного резкого подключения к композиции ударных, взяла гаджет в руки и приняла вызов.
Мысленно еще раз посетовала на судьбу, которая подкинула мне Марка, совершенно не умеющего выбирать рингтоны.
— Да?
— Доброй ночи, с вами на связи клиника "Авиценна", — раздался по ту сторону холодный женский голос. — Как я могу к вам обращаться?
У меня от плохого предчувствия похолодели ладони. Сильнее сжала тонкий айфон, чтобы не уронить, и, едва дыша, произнесле:
— Здравствуйте. Меня зовут Полина.
— Полина, можете, пожалуйста, позвать Чернигова Марка Андреевича?
— Что-то случилось с отцом? — проигнорировав ее вопрос, выпалила я. — С ним все в порядке? Он очнулся, да?
Женщина, вероятно дежурный врач или медсестра, ответила не сразу. Несколько долгих, бесконечно долгих минут мы обе молчали, и воцарившуюся тишину нарушал лишь мой участившийся пульс — сердце билось оглушительно громко где-то на уровне горла.
— Сожалеем, — снова пауза, во время которой у меня в голове сотни мыслей успевают убить меня и разобрать на составляющие, сжечь и мой пепел развеять в водах моего личного Ганга, — но Довлатов Андрей Фёдорович скончался сегодня в час сорок восемь минут от остановки сердца и…
Совершенно пустой и безэмоциональный голос работницы клиники продолжал что-то говорить: про морг, про то, что надо забрать личные вещи, что-то еще, а я стояла, растерянная, подавленная и потерянная.
Ее слова до меня дошли не сразу — мозг просто не мог переварить новую информацию. Немыслимую. Странную. Страшную. Нереальную.
Нет, не может быть…
— Полина, вы слышите меня?
— Да, — мой же голос звучит твердо и звонко, и я вздрагиваю — настолько он чужой и… пустой.
— Вас и вашего брата ожидать в первой половине дня, верно?
— Да.
— Хорошо. Наша клиника приносит вашей семье соболезнования и…
— Спасибо, — перебила речь женщины и отключила звонок. Посмотрела на номер "Авиценны", пытаясь сфокусировать взгляд и как-то успокоиться. Думать обо всем, лишь бы не…
"Довлатов Андрей Фёдорович скончался сегодня в час сорок восемь минут от остановки сердца"…
Смартфон выскочил из ослабевших пальцев и столкнулся с паркетом. Раздался хруст треснувшего стекла. Также оглушительно разбились мои надежды на то, что все станет как прежде. Будет папа, будет снова наша семья, но на этот раз счастливая.
И из моего горла вырвался крик — надрывный, хриплый, переходящий во всхлип крик. Безумный. Безутешный. Горький.
Я не могла остановиться, не могла сделать нормальный вдох, задыхалась, но продолжала пытаться выплеснуть всю ту боль, в которой я тонула.
— Поль?! Полина, очнись! — перепуганный Марик тряс меня за плечи. — Поля, что случилось? Полина, посмотри
