Ксенофонт. Анабасис. Кн. 3, гл. 2, § 1–3В конце лета – осенью 401 г. до н. э. армия греческих наемников оказалась в в Центральной Месопотамии (территория нынешнего Ирака), в центре враждебной страны, за тысячи километров от родины. Их предводитель погиб, командиры предательски убиты. Враги-персы были уверены, что все кончено, и предложили греческим воинам сдать оружие. Греки отказались, ведь кроме копий, шлемов и щитов, в их распоряжении было секретное оружие, о котором персы не догадывались.
Греческим воинам пришлось осознать, что они не наемники и платить жалование им уже никто не будет. Теперь им нужно было спасать свои жизни. Эллины вспомнили главное: они не просто солдаты, они граждане, граждане различных греческих полисов. А полис – это не только город-государство, это прежде всего община граждан. И высший орган любого полиса – народное собрание, т. е. сходка граждан-воинов; решения этого органа окончательны и отмене не подлежат. Граждане-воины принимают решения и исполняют их. Государство – это они, взвалить ответственность не на кого. Если решение будет ошибочным, они погибнут, если правильным – выживут.
И вот эллины собрались на сходку. Волею судьбы они превратились в граждан виртуального полиса – «полиса на колесах». Открытым голосованием были избраны десять новых стратегов, наибольшим авторитетом среди которых пользовался спартанец Хирисоф. В числе новоизбранных стратегов оказался и сам Ксенофонт. Греки приняли единственно правильное решение: с персами в переговоры не вступать, возвращаться на родину.
Коринфская война. Сделали выводы и персы, которые стали помогать противникам Спарты, стремясь не допустить объединения Греции под главенством одного полиса. На персидские деньги афинский полководец Конон сумел отстроить флот и начать восстановление Длинных стен. Спартанский царь Агесилай довольно успешно воевал с персами в Малой Азии в 396–394 гг. до н. э., но военные действия в Греции заставили его вернуться. Результатом Коринфской войны (395–386 гг. до н. э.) был Анталкидов (или «царский») мир, заключенный под диктовку персидского царя в Сузах[15]. Это был наивысший успех персидской дипломатии: спартанская гегемония была восстановлена, но Персии она уже никоим образом не угрожала.
Конец спартанской гегемонии. Против спартанского владычества достаточно осторожно стали выступать Афины, восстановившие, правда, в значительно урезанном виде и на добровольных началах, Афинский морской союз (378 г. до н. э.). Однако главной опасностью для Спарты стали Фивы. В 379 г. фиванцам удалось изгнать из города спартанский гарнизон. Под руководством энергичных предводителей фиванской демократии Эпаминонда и Пелопида Фивы подчинили своему влиянию всю Беотию и некоторые прилегающие области. Фивы сравнительно мало пострадали от Пелопоннесской войны, в Беотии сохранилось многочисленное крестьянство – все эти факторы способствовали усилению города. Наконец, в 371 г. до н. э. в битве при Левктрах до этого непобедимая спартанская фаланга потерпела поражение. Эпаминонд применил тактику косого клина, при которой одно крыло фаланги было значительно усилено, большую роль сыграл отборный фиванский «священный отряд».
Впечатление, произведенное известием о поражении Спарты, было огромным. Вся Греция пришла в движение. Фиванцы вторглись в Пелопоннес, и спартанцам, может быть, впервые за время существования их полиса пришлось пожалеть о том, что их город не обнесен стенами – Эпаминонду едва-едва не удалось захватить саму Спарту. С большим трудом спартанцы смогли отстоять свой город, но Мессения была потеряна безвозвратно – с помощью фиванцев она вновь обрела независимость.
Завершилась эпоха гегемонии Спарты и в греческом мире, и на полуострове Пелопоннес. В 362 г. до н. э. в битве при Мантинее в Пелопоннесе фиванцы вновь разбили спартанцев и присоединившихся к ним афинян, но потери самих атаковавших были очень велики. Погиб и Эпаминонд. Фивы утрачивают лидерство, тем более что они не обладали сколь-нибудь значительным флотом. Непрочным оказался также и Второй афинский морской союз: в войне с восставшими союзниками Афины в 355 г. потерпели поражение.
Возвышение Македонии. Новой силой, способной заполнить политический вакуум, становится Македонское царство. Находящаяся на периферии греческого мира Македония считалась полуварварским государством. Македонская аристократия получала, как правило, греческое образование, и многие видные греческие философы, поэты и драматурги (среди них Еврипид и Аристотель) жили при македонском дворе. Царь Филипп II (годы правления 359–336 гг. до н. э.) стремился проводить активную внешнюю политику и вмешиваться в дела греческих полисов, вначале только соседних. В 348 г. ему удалось захватить Олинф – важный город в Халкидике. В Афинах развернулась борьба между сторонниками союза с Македонией и их противниками. Оратор Эсхин выступал за союз с Македонией, которая могла, по его мнению, помочь в борьбе с социальными конфликтами в греческих городах. В пользу македонской ориентации выступал и знаменитый оратор Исократ, который постоянно призывал греков к единению, чтобы совместными усилиями перенести войну в Азию – слабость персов была очевидна еще после похода десяти тысяч.
Однако не все разделяли подобные настроения. Антимакедонскую группировку в Афинах возглавил Демосфен, в своих эмоциональных речах призывавший сограждан дать отпор Филиппу, помочь Виза́нтию[16] и другим греческим городам, которые пытался захватить македонский царь. Однако афинское народное собрание с большей охотой выделяло средства на театрально-религиозные фестивали, нежели на приобретение оружия и помощь союзникам.
Македонский царь вмешался в войну, которую вели Фивы против фокидян, захвативших сокровища Дельфийского храма[17]. Война закончилась разгромом наемников и утверждением влияния Македонии в Средней Греции. В конце концов большинство греческих городов-государств смогло объединиться в противодействии Филиппу. Решающая битва произошла в 338 г. до н. э. недалеко от города Херонея в Беотии. Филиппу (один из флангов македонского войска возглавлял его сын Александр) удалось разбить объединенное войско афинян, фиванцев и граждан других греческих полисов. На месте этой битвы до сих пор возвышается каменный лев – памятник погибшим афинским воинам, напоминавший грекам об их утраченной независимости.
