звук соприкосновения стекла об стекло. Я подняла глаза и сквозь полупрозрачную дымку увидела смутные очертания гостиной комнаты: знакомый диван, кофейный столик, множество корзин у светлых стен с завявшими и высохшими цветами. На диване сидел Ной, сильно похудевший на вид, одетый в растянутую серую футболку и шорты. Темные волосы были растрёпаны и торчали в разные стороны. Бледное лицо с глубокими темными синяками под пустыми янтарными глазами. Он сидел неподвижно, уперев взгляд в стену, а на полу возле дивана стояли шеренги пустых бутылок из-под вина и коньяка.
Спустя мгновение тишину пронзил звон стекла, то была бутылка, разлившаяся о стену, оставив на ней небольшое вишнево-красное пятно. Очередным рывком ещё одна бутылка полетела в стену, затем ещё и ещё…
— Чертова тишина, — прорычал Ной, грубо и низко… никогда прежде мне не доводилось слышать его голос таким, — аж тошно.
Сердце в моей груди сжалось от боли, и я сама не заметила, как прикусила губу до крови.
— Как ты могла уйти так быстро, — Ной осел на пол, облокотившись спиной на стену, — что мне теперь делать без тебя, Нора?
Пустота в его глазах и полное отсутствие эмоций на лице казались удавкой, которая сжималась на моей шее, лишая возможности сделать вдох.
Рука сама собой потянулась вперёд, в слепой надежде прикоснуться к непроницаемому лицу, но стоило пальцам замереть в паре миллиметров от щеки Ноя, как призрачный образ гостиной тут же исчез, оставив меня совершенно одну.
— Ной, — мой собственный голос звучал глухо и низко, казалось, что он мне больше не принадлежал, — ещё слишком рано. Боже… — обессиленный шёпот сотрясал пустоту, будто она имела вес, — как же я хочу обнять тебя.
Кто бы мог подумать, что когда-нибудь мне будет так больно даже думать о том, что я исчезну навсегда, что больше никогда не смогу прикоснуться к кому-то столь важному для меня и столь ценному, будто он сам был моей жизнью. Жизнью, данной мне на ничтожные сто дней.
«Тик-так» тикали часы из глубины пустоты, давя на голову ещё больше.
— Нора… — знакомый голос прорезал пространство вокруг, будто острый нож, — слышишь меня? Нора?
Голос звучал безумно тепло и обеспокоенно, будто его владельца что-то терзало. Я знала, кому он принадлежит, ни с чьим другим я не смогла бы его спутать.
— Проснись, солнце моё…
Я резко распахнула глаза и тут же зажмурилась от яркого света. С губ сорвалось недовольное поскуливание и мысли блуждали по сознанию до раздражения хаотично.
Чья-то тёплая ладонь коснулась моей щеки, вынуждая сощурить глаза, противясь яркому свету.
— Доброе утро, — первым, что я увидела, были янтарные глаза, удивительно тёплые и нежные, — всё хорошо? Ты ворочалась во сне и звала меня.
Я прикусила губу и закрыла лицо ладонями.
Это был всего лишь сон. Чёртов сон о том, чего я на данный момент боюсь больше всего.
— Нора? — голос Ноя звучал встревоженно и тихо. — Ты в порядке? Может…я что-то не так сделал?
Я замерла от внезапного осознания того, что произошло минувшей ночью. Перед глазами замелькали живые образы того, как жарко руки Ноя гуляли по моему телу, как жадно его губы касались моей кожи, оставляя отметины и распуская мурашки…и как я расплывалась по простыни его постели от наслаждения будучи полностью в его власти.
К щекам прилила кровь, и я поспешно помотала головой.
— Нет, нет, мне ни с кем не было так хорошо, — я повернулась на бок и уткнулась лбом в его обнажённую грудь, — просто дурной сон. Не бери в голову.
— Поверю на слово, — Ной притянул меня к себе, заключая в нежные объятья, — ты же мне расскажешь, если что-то будет не так?
Я зажмурила глаза и сильнее прикусила губу, осознавая, что мне придётся соврать самому дорогому для меня человеку.
— Конечно скажу.
— Вот и славно, кстати, я хотел… — договорить ему не дала вибрация, противно жужжавшая где-то на полу рядом с кроватью, — черт. Подожди секунду, нужно ответить.
Ной нехотя выбрался из-под одеяла и начал искать мобильник в вещах, разбросанных по полу в беспорядке.
А я тем временем украдкой любовалась его подтянутым и безумно красивым телом.
— Слушаю, Стас, — спустя пару секунд разговора лицо Ноя вытянулось, он в спешке раскрыл шкаф и вынув из него не глядя пару вещей, — я тебя понял, дай мне десять минут.
— Что-то случилось?
Ной обернулся и виновато посмотрел на меня из-под опущенных ресниц.
— Я совершенно забыл, что сегодня чтение нового сценария. Стас ждёт меня возле дома, нужно ехать.
Внутри меня что-то болезненно сжалось, ругаясь на превратности судьбы и эгоистично сетуя на то, что если он уйдёт, мы потеряем драгоценное время, которого осталось от слова ничего.
— Прости.
— Ничего, — я выдавила из себя улыбку, — это работа, ничего не поделать.
Ной подошёл ко мне и нежно коснулся губами моего лба.
— До вечера, родная. Постараюсь закончить побыстрее.
Он захлопнул за собой дверь и исчез. Я слышала его торопливые шаги по лестнице, как он метался из ванной комнаты в кухню, а затем щелкнула замком входная дверь.
Казалось, что сердце в моей груди замерло. Оно отказывалось принимать происходившее.
Весь день я всеми силами старалась себя чем-то занять: носилась по дому, дважды вымыв всё от первого этажа до мансарды, пока в конечном итоге, стоя на кухне возле плиты не осознала, что и этот день уже подходит к концу. Стрелки на напольных часах выписывали круг за кругом, напоминая о том, что мне осталось совсем немного. И эта мысль прожигала моё сознание, будто раскалённая кочерга кожу.
— Это просто невыносимо, — выдохнула я, пытаясь протолкнуть вниз ком, вставший поперёк горла. Но как бы глубоко я не дышала, ничего не выходило. С каждой минутой меня всё больше и больше накрывала паника.
— Могу себе представить, — прозвучал знакомый голос. Я обернулась и увидела Серафима, стоявшего возле приготовленного к ужину стола.
Он выглядел подавленным, будто произошло что-то, что безумно его расстроило, но мне хорошо были известно, что с ним было не так. Он переживал за меня. Переживал, как старший брат за младшую сестрёнку.
— Неужели уже пора? — я попятилась назад, уронив на пол лопатку, которой минуту назад перемешивала кусочки мяса на сковороде.
Серафим покачал головой и устремил взгляд в стену, безмолвно, будто приведение. Было очень похоже на то, что он очень хотел мне что-то сказать, но никак не мог подобрать нужных слов.
— Могу ли я украсть у тебя немного времени? До прихода Ноя. — он посмотрел мне в глаза, и в этом взгляде было столько боли и
