– Кто здесь Розалия Блэкбурн? – спросил Бергер.
– Я, – сказала миссис Блэкбурн, выйдя немного вперед.
– Что вы сделали по просьбе мистера Бейсона?
– Я взяла ключ от шкафа, вытащила мешок, перевернула еговверх дном, взяла упаковку и привезла ее в офис мистера Мейсона.
– В каком состоянии была упаковка, когда вы увидели ее? –спросил Бергер.
– Она была разрезана очень острым ножом.
– Что вы сделали с ней?
– Ничего. Внутри в бумаге был виден револьвер. Он выпал изупаковки, когда я переворачивала мешок.
– Что вы тогда сделали?
– Я взяла револьвер, вновь завернула его в бумагу и привезлаупаковку в офис мистера Мейсона.
– Ладно, – устало произнес Бергер. – Я хочу знать, кторазрезал упаковку? Прошу выйти вперед.
Воцарилась тишина.
– Что ж, хорошо, – сказал Бергер. – В таком случае, я вамкое-что скажу. Совершено убийство. Мы здесь не в детские игры играем, это оченьсерьезно. Я хочу, чтобы вы все приняли во внимание некоторые факты. ГейрвинХастингс был убит в своей постели во время сна. Когда убивают человека во сне,это не является непредумышленным убийством. Это сделано не в порыве страсти, ав результате хладнокровного, продуманного плана. Это убийство первой степени,за которое полагается или смерть, или пожизненное заключение. Любой человек,скрывающий улики или пытающийся помочь убийце, является соучастникомпреступления. Любой человек, стремящийся манипулировать уликами, совершаетпреступление. Совершенно очевидно, что кто-то пытается фальсифицироватьвещественные доказательства. Мы теперь знаем, что сделал Симли Бейсон. Онответит за это. Ясно, что после того, как он унес револьвер, то есть изменилулику, кто-то открыл упаковку. Я хочу знать, кто сделал это и с какой целью,заменили ли оружие и что вообще было с ним сделано. Все собравшиеся здесьобладают какой-то информацией. Возможно, никто не хочет выйти и сообщить привсех, что он знает. Я хочу, чтобы вы поняли, что ваш долг – рассказать обовсем, что вам известно. Я уверен, что в учреждении подобных размеров невозможноманипулировать вещественными доказательствами без того, чтобы кто-либо незаметил это или у кого-то не возникло подозрений. Мой офис всегда открыт длявас: звоните, заходите. Находящийся здесь лейтенант Трэгг из Отдела пораскрытию убийств примет все меры, чтобы выяснить случившееся. Если кто-то извас располагает какой-либо информацией, сообщите нам ее по телефону или лично.Я хочу еще раз сказать вам, что дело связано с убийством и мы не собираемсятерпеть какие-либо глупости. Кто это?
Люди, стоявшие около двери, расступились.
Вперед вышел грузный человек.
– Меня зовут Хантли Бэннер, мистер Бергер, – сказал он. – Яс вами не встречался, но несколько раз видел в зале суда.
– И кто вы? – спросил Бергер.
– Адвокат, всегда представлял интересы Гейрвина Хастингса. Внастоящий момент представляю интересы его вдовы.
– Я думал, что мистер Мейсон представляет интересы вдовыГейрвина Хастингса, – удивился Гамильтон Бергер.
– Мистер Мейсон – адвокат Аделлы Хастингс. А я – его вдовыМинервы Хастингс.
– Разве не было развода?
– Я думаю, дадим возможность самой миссис Хастингс ответитьна ваши вопросы, – сказал Бэннер и повернулся к двери.
Собравшиеся около двери служащие расступились, и в кабинетвошла брюнетка около тридцати лет со сверкающими глазами.
– Это вдова Гейрвина Хастингса Минерва Шелтон Хастингс, –сказал Бэннер, взяв ее за руку. – Теперь она владеет всем.
– Разве вы не оформили развод в штате Невада? – спросил ееБергер.
– Нет, – ответила она. – Я уехала в Неваду и прожила тамнеобходимое для развода время. Я подала на развод, но до конца его не оформила.
– Что?! – воскликнул Симли Бейсон.
– Да, – победно улыбнулась она, – я не завершила до концапроцедуру развода.
– Но, – возразил Бейсон, – вы написали Гейрвину Хастингсу,что все сделали, что…
– Конечно, я написала, – ответила Минерва Хастингс. – Этастерва пыталась обвести его вокруг пальца, свить здесь свое гнездышко, и ярешила бороться огнем с огнем.
– Было ли вам известно, что ваш муж собирался жениться насвоей секретарше? – спросил Гамильтон Бергер.
– Естественно. Ведь из-за нее он фактически выгнал меня издома. Я должна была поехать в Неваду и оформить развод.
– И вы подали заявление на развод? – спросил Бергер.
– Да, – сказала она вызывающе.
– Где?
– В Карсон-Сити.
– В Карсон-Сити?
– Правильно. У меня там друзья, и я посчитала, что вКарсон-Сити я могу устроить свои дела лучше, чем в каком-то другом месте.
– Вы писали своему мужу, что получили развод?
– Нет. Я написала ему, что все закончено согласно плану.
– Это ложь, – сказал Симли Бейсон. – Она прислала копиюсвидетельства о разводе.
– Я послала так называемую копию свидетельства о разводе,рассмеялась Минерва Хастингс. – Она не была заверена.
– Но это была копия свидетельства, – настаивал Бейсон.
– Проверьте по записям Суда, – сказала Минерва вызывающе иповернулась к Гамильтону Бергеру: – Симли Бейсон всегда был влюблен в Аделлу иготов помогать ей во всем, чтобы потом жениться на ней и завладеть контролемнад делами фирмы. Для вашей информации, мистер Симли Бейсон, я теперь будуконтролировать бизнес. Я – вдова Гейрвина Хастингса. Аделла Хастингс имеет наэто не больше прав, чем любая другая женщина.
– Думаю, что надо объявить всем, – сказал Хантли Бэннер, –что я подал заявление на официальное утверждение завещания и назначение МинервыХастингс управляющей всем имуществом.
– Завещание! – удивился Гамильтон Бергер. – Он оставилзавещание?
– Да. Он оставляет все Минерве Хастингс. У ГейрвинаХастингса нет родственников.
– Было ли более позднее завещание, по которому все имуществооставляется в пользу Аделлы? – спросил Мейсон. – Это, очевидно, было сделанопосле заключения брака с ней.
– Такой церемонии вообще не было, – сказала Минерва, сцепляяпальцы.
– Я говорю о завещании, – сказал Мейсон, не отводя взглядаот Бэннера.
– Конечно, если будет найдено завещание, датированное болеепоздним числом, другой вопрос, – сказал Бэннер. – Однако я думаю, что, еслитакое завещание и имелось, оно было уничтожено Гейрвином Хастингсом после того,как он стал жить раздельно с Аделлой. Я не хочу обсуждать сейчас юридическиевопросы. Я хочу лишь разъяснить создавшуюся ситуацию, с тем чтобы власти зналиположение дел, знали, с кем вести дела.
