Часом позже Федор лежал на ковре-самолете – изъеденном молью половике с огромными кистями – и, подложив под голову белую бороду Старика Хоттабыча, изо всех сил пытался заснуть. Рядом, выводя горлом неподражаемые рулады, храпел Пузиков.
«Ну вот! Последняя, быть может, ночь в моей жизни, а я должен слушать этого храпуна!» – раздраженно думал Макаров.
Несколько раз он принимался толкать Борьку кулаком, но тот даже не просыпался.
Впрочем, не все было так плохо. В желудке Федор ощущал непривычную сытость. Несмотря на то, что все продукты в столовой оказались запертыми на внушительных размеров замок, им удалось обнаружить котел с остатками утренней каши и глубокую кастрюлю с подливкой. Не бог весь как разнообразно, но зато какой вкусной казалась эта еда, на которую дома они бы и не посмотрели!
– Федор! – прерывая его мысли, вдруг окликнула его Катя.
Туркина высунулась из окошка избушки на курьих ножках и смотрела на Макарова.
– Что? – отозвался он.
– Ты не спишь?
– Как я могу спать, если я с тобой разговариваю? – резонно заметил Федор.
– Э-э… Вообще-то верно. А почему ты не спишь?
– Я не могу спать с Пузиковым! Он храпит.
– Знаешь что… – нерешительно начала Катя.
– Что?
– Иди ко мне в избушку! Здесь тесновато, но как-нибудь поместимся.
Сердце у Федора заколотилось.
– Иду! – сказал он.
Было очень приятно засыпать, ощущая на своем плече голову Кати Туркиной. Новое, никогда прежде не изведанное чувство охватило Федора. Он радовался, несмотря на то что завтра им предстоял день, полный опасностей, день, который, очень возможно, станет черным днем для Земли.
– О чем ты думаешь? – спросила Катя.
– Сам не знаю, о чем, – признался Макаров. – О разном. Например, о том, что мне хорошо. Еще думаю о завтрашнем дне и об Арнольде.
– Арнольд – это кто?
– Мой пес. Московская сторожевая с овчаркой. Я хочу взять его с собой, когда мы отправимся искать то место.
– Зачем тебе Арнольд?
– Собаки чувствуют инопланетян. У них особое чутье на тарелки и вообще на все непознанное.
– Запах, что ли, они улавливают?
– Ну уж не знаю. Запах или, может, ультразвук какой, который производят тарелки, но собаки его чуют! Помнишь, какой стоял вой в ту ночь, когда я шел к тебе загружать диск?
– Помню, – сказала Катя.
– А теперь спи. Завтра рано вставать.
– Сплю, сплю.
Глава XЛОВУШКА ДЛЯ ЧАЙНИКОВ
Тот факт, что Вселенная разумна, никогда всерьез не подвергался сомнениям. Среди огромного количества миров Вселенной по элементарной теории вероятности доказывается существование десятков таких, на которых может зародиться жизнь. И это только то, что нам известно. А сколько существует форм жизни, которых мы вообще предсказать не можем?
Из доклада профессора К. И. Слощея
Рано утром Катя проснулась от странного гула. Это был даже не шум, а вязкая неприятная вибрация, висевшая в воздухе. Дрожали декорации, дрожал пол, прыгала и звенела ложечка в стакане, стоявшем на подоконнике. Вначале Туркина подумала, что под ними снова идет представление или репетиция. Но нет, эта вибрация была вызвана чем-то другим.
Дрожала не только их комната. Дрожало все массивное здание театра. Дрожала земля, на котором стоял театр, дрожал весь город. И при всем том это было не землетрясение, а нечто другое, имевшее иную природу.
Катя огляделась. В избушке она была одна. Федор куда-то исчез. Встал рано и незаметно улизнул, ухитрившись ее не побеспокоить.
«Мог бы разбудить», – подумала Туркина с обидой и вылезла наружу. Было уже совсем светло. Пыльные театральные декорации заливал утренний свет. Катя подошла к окну. Небо было чистым и свежим. Не верилось, да и не хотелось верить, что в таком небе могут возникнуть вдруг мрачные базы захватчиков из созвездия Рака.
Но тем не менее это было так, и с этой горькой истиной приходилось мириться.
Внезапно дверь открылась. Катя приготовилась спрятаться, но это был всего лишь Пузиков.
– Ку-ку! Я только что пришел! – с неожиданным дружелюбием сообщил он.
– Вижу, что только что. Откуда пришел?
– От верблюда – ха-ха! Из столовой! Натрескался омлетов. Как говорит моя бабуся: «Мы ложечки и вилочки возьмем, и двадцать девять тортиков за пять минут умнем!»
– А где ты нашел омлеты? Вчера же их не было, – сказала Катя, ощущая, что и сама уже успела слегка проголодаться.
– Искать надо было лучше, – довольно пояснил Пузиков. – Там над плитой такой белый шкафчик, а в белом шкафчике очень симпатичная кастрюлька с омлетами. Очень даже ничего омлетики, хотя и холодные.
– Тебя никто не видел? – прервала его Катя.
– Не-а, никто. Потом, правда, уборщица заявилась, но я подождал, пока она пойдет воду набирать, и проскочил… Радио, между прочим, успел послушать. Там как раз объясняли, почему все трясется.
– И почему?
– Я толком не понял. Что-то сильно заумное. Какой-то ученый говорил про магнитную бурю, про выстроившиеся планеты. Все они, мол, на одной линии и такое бывает раз в несколько сот лет.
– И это все?
– Более-менее. Хотя нет, не все. Этот мужик говорил, что если провести геометрическую линию, соединяющую ядра всех этих планет, то эта линия упрется как раз в нашу область. Упрется и создаст зону скопления каких-то там энергий.
– И именно к нам прибудут агнеры! – воскликнула Катя. – Они все рассчитали!
– Ясное дело, рассчитали. Уж я-то этих хануриков насквозь вижу. Небось они и эту энергию используют, чтобы сюда к нам пробраться. Типа чтобы на бензин для своих корабликов особо не растрясаться.
Про себя Туркина сильно усомнилась, что базы пришельцев летают на бензине, но разочаровывать Пузикова не стала. В конце концов принцип их действия был неизвестен и ей самой.
– Где Федор? – спросила она.
– Типа соскучилась? – осклабился Борька.
– Представь себе, соскучилась. Где он?
– Я не в курсе.
В этот момент снаружи под дверью послышалась странная возня, и в комнату с декорациями просунулась здоровенная лохматая морда. Она дружелюбно огляделась и негромко, как в бочку, гавкнула с сознанием собственной мощи.
Борька с воплем стал карабкаться на деревянный трон Царя Гороха. Псы таких колоссальных размеров встречались ему нечасто. Пара таких собачек наверняка могла справиться даже с медведем.
– Знакомьтесь, – сказал, входя, Федор. – Это моя маленькая собачка. Арнольд, представься!
