— Крис… о, Крис, я люблю тебя… хочу тебя… пожалуйста, о, пожалуйста, возьми меня! — молила Бетси, лихорадочно гладя его твердые мускулистые бедра.
Именно об этом и мечтал Крис с той минуты, как впервые увидел ее. Но вначале…
— Вначале сделаем вот так, дорогая, — прошептал он и секунду спустя скользнул ниже, к шелковистым волоскам, хранившим ее изнемогающее лоно.
Бетси вся затрепетала от немыслимого наслаждения, когда язык Криса проник в бархатистые складки ее сокровенной плоти. Крис, о Крис, синеглазый ковбой, мой возлюбленный, тебе все дозволено, мысленно шептала она, и эта особая близость казалась ей в тысячу раз упоительнее, чем простое слияние тел.
Все выше взмывая на крыльях наслаждения, Бетси изумленно осознала, что те редкие минуты восторга, которые она порой испытывала с Дайоном, были только скудным пламенем свечи перед подлинным неистовством этого пожара страсти.
Впервые в жизни Крис стремился не столько получить наслаждение, сколько подарить его женщине, которая разделяла с ним ложе. И сейчас, дразня изощренными ласками потаенные глубины влажной женской плоти, вдыхая острый пряный аромат ее желания, он отчаянно жалел, что Бетси не была в его жизни первой женщиной и что он в ее судьбе не первый мужчине. Как чудесно было бы впервые, ощупью познавать вместе этот невыразимый восторг, бережно и нежно вести друг друга к вершине блаженства…
Что до Бетси, она больше и не вспоминала о своих неведомых соперницах. Отныне, с этой ночи, Крис принадлежит только ей, а остальное уже неважно. Зарывшись пальцами в его густые темные волосы, она целиком и полностью отдалась наслаждению.
А оно нарастало, становясь все нестерпимей, острее, и казалось, что сильней быть уже не может… но тут же сладостная волна накатывала с новой силой. И наконец Бетси выгнулась, застонала, сотрясаясь всем телом во власти наивысшего блаженства. Вне себя, она лишь смутно помнила, как Крис бережно укрыл ее, вытянувшись рядом, как она прильнула к нему всем телом, тающим от сладких судорог, и спрятала лицо на его груди…
— О, Крис, — наконец прошептала Бетси, чувствуя, что еще немного, и ее сердце разорвется от невыносимой нежности. — Как хорошо, Крис… Я хочу тебя. Хочу быть твоей… совершенно твоей.
Этот страстный шепот прозвучал для Криса призывом в рай. Плоть его, горячая и твердая, изнемогала от желания погрузиться в заветные глубины ее лона, и он, приподнявшись на локтях, с готовностью прильнул к жаркому телу Бетси, чтобы вновь и вновь вести ее к упоительным высотам блаженства.
9
Истомив друг друга, и на время утолив свою страсть, Крис и Бетси крепко спали, когда на дворе захрустел под шинами снег и громко захлопали дверцы автомобилей. Народу приехало немного, но шум они производили изрядный — колотили по кастрюлям и сковородкам, громко звенели бубенчиками, а кто-то даже наигрывал на губной гармонике!
Протирая глаза, Бетси высунула нос из-под одеяла.
— Бог ты мой! — воскликнула она в ужасе. — Крис, проснись! У нас, кажется, гости!
Новобрачный, потягиваясь, кое-как разлепил глаза и убедился, что его супруга говорит чистую правду. Не надевая нижнего белья, они наспех натянули джинсы и свитера и босиком выбежали к входной двери, навстречу Тиму, Сьюзен, Коре, Эмили и дружно хохочущим соседям. Кое-кто из незваных гостей нес свадебные подарки, которые Крис и Бетси оставили вчера вечером на ранчо Петерсов.
— Боже, что все это значит? — запинаясь, спросила Бетси, когда падчерица с разбега заключила ее в объятия.
— А ты разве не знаешь? — с ухмылкой осведомился тощий хозяин небольшого ранчо к югу от «Улья». — Так у нас в Колорадо издавна принято будить новобрачных. Не могли же мы отступить от обычая только потому, что сегодня Рождество!
Припомнив о добродушных шутках, которыми порой изводят новобрачных, Крис и Бетси поспешили пригласить шумную компанию в дом. Пока Бетси выставляла на стол подносы с праздничным печеньем и приготовленный загодя на завтрак яблочный пирог, Крис сварил кофе и открыл несколько банок апельсинового сока. Вскоре гости уже сгрудились вокруг кухонного стола, жуя, болтая и пересмеиваясь.
Сонливость Бетси как рукой сняло. Она поймала любящий взгляд Криса и почувствовала, что совершенно счастлива. Все у нас будет хорошо, подумала Бетси, предвкушая ту минуту, когда Крис примерит связанный ею свитер, а Кора наконец увидит новый гардероб для своей любимицы Барби.
И лишь когда гости разошлись, безмерное счастье Бетси на миг тронула сумрачным крылом тревога. Бетси мыла посуду, Крис и Кора перетирали тарелки досуха, и время от времени ее любимый замирал, безотчетно стискивая в руках мокрое полотенце. Невидящим взглядом смотрел он на череду свежевымытых кофейных чашек, и темные брови его смыкались над переносицей, словно силясь отогнать недоброе предчувствие.
Шли первые дни января. Кора отправилась спать, а Крис и Бетси, истомленные любовью, блаженно дремали. Во всяком случае, дремала Бетси. Хотя Крис никогда еще в жизни не был так счастлив, сейчас он лежал без сна, терзаясь все одной и той же мыслью: как рассказать Бетси правду о себе?
Даже если не считать дней, затраченных на процесс по делу «Блэкуэлл», Крис отсутствовал в Дуранго уже более трех месяцев. По всем понятиям его отпуск чересчур затянулся, и самый выгодный клиент фирмы наверняка уже выходит из себя от нетерпения. Шотландец есть Шотландец — он не привык ждать, и если вскоре не получит от Криса ясного и полного ответа, то сам примется за поиски. И все же Крис страшился открыться во всем Бетси. Как же быть?
Смутно осознав, что он не спит, Бетси открыла глаза и придвинулась ближе.
— Что с тобой? — спросила она.
Вот и подходящий случай сказать правду, подумал Крис, но так и не сумел собраться с духом. Вместо этого он предпочел обходной путь.
— Я все думаю о Коре и ее родственниках со стороны матери, — наполовину солгал он. — Помнится, ты говорила, что мать Коры была отнюдь не ангелом, но как насчет бабушки и деда? Быть может, это порядочные люди, и они заслужили право хотя бы познакомиться со своей внучкой.
Безмятежный покой в душе Бетси в один миг сменился раздражением.
— И чью же сторону ты готов принять в этом деле? — резко спросила она, искоса окинув Криса испытующим взглядом.
— Твою и Коры. — Крис заглянул ей в лицо, и тень тревоги мелькнула в его синих глазах. — Просто я пытаюсь понять, что для нее будет лучше.
— Может быть, ты не все понял, когда я рассказывала тебе о клятве, которую дала Дайону? — медленно сказала Бетси, стараясь подавить раздражение. — Мать Коры отказалась от нее. Она развратная женщина, к тому же наркоманка. Сейчас она сидит в тюрьме за торговлю наркотиками. На смертном одре Дайон умолял меня ни за что не отдавать Кору матери… и ее родителям.
Крис чувствовал себя так, словно защищает в суде заведомую фальшивку.
— Чем же эти люди перед ним провинились? — спросил он, тем не менее подавляя уколы совести. — Они тоже торгуют наркотиками?
