только ты!
— Мы всегда будем вместе, — пообещала Яга. — Чтобы не случилось.
Оглянулась на избу.
— Эх, во что превратился мой терем! Но и такой он мне нравится.
— Триста тридцать три года — не шутка, — грустно сказала Дев. — Но об этом позже. Расскажи мне о Велесе. Думаю, ты что-то напутала. Он не мог тебя предать.
— Погоди, Дев. Давай-ка сначала я разберусь с этим демоном.
Яга зашла в сарай. И по-новому взглянула на пленника:
— Ну рассказывай, кто ты и откуда.
— Мы, Яга, это проходили, давай, отправляй меня обратно. Теперь, после обращения, силенок у тебя хватит.
Проверив, что никого рядом нет, старуха негромко, но внятно пояснила свою мысль:
— Я поняла, что ты пришел не случайно. Тебе надо, чтобы я проявила свою суть. Ты для этого так старался. Зачем?
— Ты в маразм, старая, впала. Кому надо, чтобы восставший из гроба Хранитель вернулся?
И поняв, что проговорился, бес замолчал.
— Про гроб знали немногие. Думаю, тебя отправили сюда для проверки те, кто к моему заточению имел прямое отношение. Не хочешь говорить, не надо. Сейчас времени у меня нет. Но я вернусь, и тогда не рассчитывай на мою милость. Понял?
Впервые за эти семь дней в глазах беса Яга увидела страх. Пусть посидит в цепях, подумает. Ему есть, что рассказать. И наложив на цепи заклинание силой Берегини — да так, что он и пошевелиться почти не мог, она закрыла двери сарая. Девана ждала ее у крыльца.
— Что ты цацкаешься с этим демоном? Прикончи его уже. У нас дела и поважнее есть.
Яга махнула рукой, мол, ерунда. Не хотелось ей раскрывать все карты и планы насчет своего пленника. Девана вообще про него и думать забыла:
— Ягиня! Нам сейчас надо идти к твоей матери. Она поможет разобраться. Но скажи мне, где ты была?
— В гробу.
— Надо идти к Мокоше, — после долгого молчания сказала Дев. — Сама ты еще не можешь, но теперь провести я тебя смогу. Та, в чьей крови течет сила Истинной, переход одолеет.
Правийка взяла Ягу за руку, и они шагнули вперед.
Глава 16. Мать
Ягиня стояла возле крыльца, на котором с раннего детства ей была знакома каждая щелочка, каждая выбоина. Это был дом, в котором она оказалась совсем маленькой, в котором выросла и откуда ее увез Велес после свадьбы. Но даже это воспоминание не могло омрачить ее встречи с самым родным, с самым любимым человеком в ее жизни. С мамой.
Мать стояла на пороге. За ее спиной — впервые на памяти Яги оторвавшись от прялки, неловко перетаптывались вечные спутницы богини судьбы Доля и Недоля.
Она не была той необыкновенной красоты женщиной, которая пришла на встречу с Ягой зимой. В простом сарафане, с покрытой головой она была такой домашней. И хоть говорят, что правийцам неведома старость, Яге показалось, что мама стала старше. «За это ты тоже, Велес, ответишь. За каждый ее день, проведенный в волнениях и тревогах после моего ухода», — про себя пообещала Яга.
В первый момент Ягиня испугалась, что мать не узнает ее в образе страшной старухи, но тут же поняла, что ошиблась.
— Доченька, — мама рванулась к ней, обняла и заплакала. — Наконец-то, доченька!
Мать гладила ее плечи, волосы, прижимала к себе. Ягиня целовала ее руки. Потом бросилась к Долюшке и Недолюшке, которые обняли ее изо всех сил. К ним присоединилась мама, а потом и Дев. Так и стояли обнявшись. Первой опомнилась мама.
— Девочки, — сказала она, обратившись к Доле и Недоле, — за прялки! — А вы, красавицы, в дом. Нам есть, о чем поговорить.
Когда страсти поуспокоились, Яга спросила мать:
— Ты все знаешь, так скажи мне, отчего Велес смерти мне желает?
Макошь молча гладила дочь по голове:
— Даже мне то неведомо. Но я думаю, его долгое присутствие в Нави сыграло свою роль. Скажи, что ты помнишь о муже?
— Помню, как изгнанный Перуном за то, что его жену Додолу соблазнил, появился он на грани миров прямо возле моих ворот. Помню, как заявил, что он здесь хозяин по праву, как принял вызов мой, как бились с ним и никто эту битву не выиграл. Как поселился рядом, как помогал, как учил. Как замуж позвал, — уже тише добавила Яга.
«Через потерю пришло к нему обретение, пройдя бесславие — вновь прославился. Тому же и людей стал учить, и помогать преодолевать трудности, от горя идти к радости и ценить обретённое счастье», — процитировала Девана одно из пророчеств. И продолжила:
— Да уж, про эти ваши бои, после которых вы лес вместе восстанавливали, деревья порубленные сажали, людям избы помогали заново отстраивать, до сих пор слухи по земле ходят. Правда, в них и слова нет, как перед Всевидящими вы извинялись да каялись. А потом любовь между вами возникла, о которой песни складывали. После свадьбы он тебя домой к матери своей Амелфе повез. Через семь дней вы оба должны были вернуться. Но…. Что там произошло?
— Что-что, — в голосе Яги послышалось раздражение, — она считала, что не по чину ему жена. Он ведь выше меня по праву рождения. Богиню ему прочила, вроде даже сватов засылали. Не ожидала, что против воли матери пойдет и злилась за это. Она молчала об этом, служанка проговорилась. В глаза вежливой была, но душа гадюки подколодной. Знаю, что она ничего хорошего обо мне Велесу не сказала, а по пути в нашу опочивальню портреты богинь незамужних во всей красе развешаны были. Приятного мало. Толи я придумала, толи правда, но показалось мне, что Велес в последние пару дней прислушиваться к словам матери стал. Умная она и хитрая. Да и я себя глупо вела — истерику ему закатила, пыталась заставить покинуть этот проклятый дом.
Просто я так старалась понравится и матери его, и сестре, — в голосе Яги прозвучала неприкрытая обида и страдание. — А они дурочкой меня выставляли. Потому что с ювелирами ворковать да шали обсуждать мне скучно. Чужая я там была!
Немного успокоившись, попив водицы ключевой и смахнув непрошенную слезинку, продолжила:
— В тот день Велес должен был уехать. Я с ним хотела, но такая слабость меня накрыла. Он уехал, попросил мать обо мне заботиться. К обеду мне полегче стало, позвала она меня к озеру прогуляться. Дальше все как в тумане. Помню в глазах потемнело, очнулась от того, что плечи что-то сдавило. Осмотрелось — гроб это. И сил у меня нет, опустошили до последней капли. Не знаю,
