Может прижмёмся сисечками? — даже с расквашенным носом он не растерял своей дурацкой харизмы.
— Так, всё… Пошли, Алина, иначе я ему ещё одно сотрясение сделаю…
— Эй, ты, у меня не просто сотрясение. У меня травма головного мозга.
— Странно, что он у тебя вообще есть. У тебя же жопа вместо башки, — язвительно замечает Матвей.
— Ах ты с*ка!..
Мы успеваем выйти за дверь, когда в неё прилетает подушка.
Уже в коридоре Матвей обнимает меня и шепчет:
— Спасибо, что ты со мной. Ты мой ангел…
— Да ну? прекрати, — чувство вины терзает меня, так не хочется врать ему.
— Нет серьёзно… Ты появилась как добрый знак, как раз когда мне сообщили, что зрение может быть восстановлено. Я к тому времени уже свыкся с мыслью, что мне и так нормально, — он делает паузу, чтобы сглотнуть. — Но Макар прав, мне нужно видеть тебя… Не только сердцем…
Обнимаю его, едва сдерживая слёзы. Он согласен, половина дела сделана.
ГЛАВА 23. ДЕЛЬФИН И РУСАЛКА
Неделя проходит незаметно. В сумасшедшем круговороте — работа, дом, квартира братьев, больница. Готовлю обеды для Макара и передаю ему вкусняшки каждый день. Но не могу решиться зайти к нему. Меня одновременно гложет чувство вины, за то, что мы так больше и не пришли навестить его. Но Матвей, всё ещё не остыл, и не желая больше ссор он просто бойкотирует Макара.
Перед выходными получаю сообщение с незнакомого номера: "Меня выписывают сегодня".
Дрожащими от волнения руками нажимаю кнопку дозвона. Трубку берут после первого же гудка.
— Ну привет… Думал, ты будешь игнорить меня, — за желчью и сарказмом Макара слышна уязвимость.
— С чего вдруг? Привет…
— Почему ни разу не приехали?
— Матвей ещё злится на тебя…
Пауза.
— А сама? — говорит чуть хрипловатым приглушённым голосом.
— Это неуместно, Макар…
— Проведать поломанного друга — неуместно?
— Это могло бы вызвать подозрения.
— Подозрения в чём? — не унимается парень.
— К чему ты клонишь? — спрашиваю в лоб, надоели эти игры.
— Ты это… Сможешь забрать меня сегодня? Надо будет… Перетереть по нашей теме…
— Кхм… Ладно. Во сколько заехать?
— Обход до двенадцати часов обычно, должны отпустить меня. Где-то в пол первого сможешь?
— Заеду, у меня окно с двенадцати до двух.
— Я это… Не сильно напрягаю тебя? — удивительно слышать такое от человека, который постоянно напрягает всех вокруг себя и особо не переживает по этому поводу.
— Нет. Всё нормально, я как раз на машине.
— Соскучилась? — да он, похоже, издевается.
— Да хватит! Всё давай, буду в пол первого.
Сбрасываю звонок и понимаю, что рука вся вспотела от волнения.
"Почему я так реагирую? Что за фигня со мной творится?"
Но ответ очевиден, как бы я не избегала его. Это та же самая химия, которая возникла у меня с Матвеем в день знакомства. Они настолько похожи и внешне и своей необузданной энергетикой, харизмой и природным магнетизмом. В Макаре я вижу его брата, только девять лет назад — дикого, неукротимого, несломленного. А дурацкий юмор и вся эта юношеская бравада делают его ярким и притягательным.
Нужно будет при первой же возможности объясниться с ним. Ведь Матвей не просто интрижка, это моя родственная душа. Только так можно объяснить эти чувства почти с первого взгляда. И я хочу провести с ним… Да, я хочу провести с ним свою жизнь… А для Макара я как раз та самая оболочка, на которую и клюют все мужчины. Но… Этот его взгляд… Как же я хочу, чтобы когда-нибудь так на меня смотрел Матвей… И мы с его братом сделаем всё возможное, чтобы это случилось.
Подъезжаю к больнице и уже издалека вижу этого татуированного великана, он машет мне рукой. Сев в машину, он будто заполняет собой всё пространство и вбирает весь воздух, меня вдруг охватывает паника.
— Привет малыха! У меня тут пакет с контейнерами. Кину назад?
— Привет… Ага, кидай.
Он чуть наклоняется ко мне, чтобы забросить пакет на заднее сиденье и меня накрывает волной жара от его тела.
"О, Боже… Это будет не так то просто…"
— Ты чего так напряглась? Я что воняю? — Макар с беспокойством обнюхивает свою футболку.
— Да нет, всё нормально…
Он несколько секунд в упор смотрит на меня, вижу это боковым зрением, и выдаёт.
— Ты запала на меня…
— Что за бред? — стараюсь сделать невозмутимый вид, внимательно глядя на дорогу.
— У тебя щёки красные… Ты запала сто пудово, — голос его полон самодовольства.
— Давай ближе к делу, а то пойдёшь пешком.
— Ближе к делу, в смысле? Перепихнёмся по-быстрому?
— Слушай ну хватит! Уже не смешно, — рявкаю я, сильнее, чем требовалось.
— Воу, воу, систр, палехче! Это рофл, — он поднимает руки в жесте капитуляции. Никогда не могу понять шутит он или говорит серьёзно.
— Рофл, херофл… Ты задолбал…
— Блин, прости… Это шутка была…
Делает паузу.
— Но только если что, то я за…
— Ну какой же ты придурок, — не могу сдержать смешок.
— Придурок с большим членом…
— И маленьким мозгом, — парирую я.
— Но с большим членом, — не унимается малолетнее чудовище.
— Да ёптвоюмать, Макар, ты можешь не говорить о своём члене хоть пять минут? — смех уже не сдержать.
— Наверное нет, видела бы ты его, — многозначительно поигрывает бровями.
— Мне хватает члена твоего брата, — пора заканчивать этот странный флирт и вернуть его к реальности.
Пауза.
— У вас всё по настоящему да? — бросаю на него взгляд, он выглядит смущённым, так непривычно.
— Не знаю, я надеюсь, — тихо отвечаю я.
— Ты не передумала на счёт денег? — от резкой смены темы мне как-то не по себе.
— С ума сошёл, нет конечно, — восклицаю я, стараясь сохранять внимание на дороге.
— У меня есть примерно лям, плюс-минус. Но, я думаю, ещё один лям мы найдём…
— Не хотелось бы застрять на этом моменте… Если что, я возьму кредит.
— Слушай, ты или святая или тупая, — от его грубости у меня порой голова кругом.
— А ты просто тупой, да? Что за вопросы?
— Резонно, — он смеётся. Эти перепады настроения так бесят и интригуют одновременно, будто я на каком-то дурацком аттракционе и не могу сойти. — Но ты скажи мне, реально такая любовь у вас? Вы с ним сколько? Неделю? — продолжает он совать свой нос не в своё дело. — Ты ведь его совсем не знаешь…
— Если ты собираешься меня отговаривать, можешь сразу выйти из машины, — резко отвечаю я, сжимая руль.
— Не собираюсь, я хочу быть уверен, что ты не дашь заднюю… Ты не представляешь сколько раз жизнь окунала нас головой
