Джи Спот
Любовь — слепа
ГЛАВА 1. ОСКАР И МАТВЕЙ
Кладбищенские ворота со скрипом закрываются за моей спиной. На секунду ловлю на себе сочувствующий взгляд служащего, но он спешно отводит глаза. Ему не привыкать к чужому горю, но для меня этот день останется в памяти кровоточащим клеймом.
Сегодня его похоронили, а только вчера он был полон сил и энергии. Но его больше нет и этого не исправить. Он ушёл, оставив в душе зияющую дыру, хоть появился в моей жизни совсем недавно. Иду по влажной земле, не разбирая дороги, унося в сердце любимый образ.
НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ НАЗАД
Глубоко вздыхаю, глядя на своё отражение в зеркале уборной. Моё лицо выглядит бледным и осунувшимся, под глазами залегли тени. Прошло уже почти полгода с того момента, как жених предал меня. Кажется, я никогда не смогу забыть день его возвращения из командировки и трусы его любовницы, выпавшие из кармана пиджака.
«Сколько можно об этом вспоминать?» — думаю с досадой, тщательно намыливая руки. «Дерьмо случается… И, чаще всего, с хорошими людьми. Жаль, только когда на это дерьмо я потратила почти четыре года… Да к тому же хотела связать с ним свою жизнь».
Вытерев руки салфеткой, я вышла из уборной в приёмную полную пациентов ветеринарной клиники. Работа грумером приносит мне намного большую радость и удовлетворение, чем работа ветеринаром. Пришлось сменить профиль пару лет назад, после очередной трагической смерти пациента, овчарки Тайсона. Его имя и карие глаза полные печали оставили неизгладимый отпечаток в моей памяти.
В момент, когда, несмотря на все мои усилия, жизнь покинула большое израненное тело животного, я твёрдо решила уйти из профессии навсегда. К счастью, не пришлось даже менять место работы, руководитель клиники, узнав о моём решении, предложил арендовать помещение, которое пустовало. И теперь здесь появился мой личный небольшой груминг-салон.
Моё внимание сразу привлёк большой лабрадор-ретривер с умной мордой, послушно сидящий у ног хозяина.
— Привет, малыш. Ты, наверное, Оскар? Пёс посмотрел на незнакомку и при звуке своего имени сдержанно завилял хвостом, но не двинулся с места.
— Какой послушный мальчик…
— Быть послушным — его работа, — произнёс приятный мужской баритон.
Это был, по всей видимости, хозяин собаки. На вид мужчине около тридцати лет, его волосы длинные и блестящие, ниспадают на широкие плечи, а на глазах тёмные очки-авиаторы.
«Странный тип, в помещении и в очках… Бурная ночка?»
— И кем же работает ваш друг? — поинтересовалась я, не в силах прятать улыбку.
— Он мой поводырь.
«Он слепой!»
Я сделала резкий вдох и внутренне сжалась, будто получила удар под дых. И только сейчас я заметила специальные вожжи, которые надевают на собак этой профессии. Но, стараясь сохранить непринуждённый вид, я продолжила знакомство с новым клиентом.
— Понятно. Как могу к вам обращаться по имени? Записана только собака.
— Меня зовут Матвей, — представился мужчина и слегка улыбнулся, на его щеках появились милые ямочки. Он протянул мне руку так, будто слепота совершенно не мешала ему ориентироваться в пространстве.
— А меня — Алина, очень приятно.
Я приветливо пожала большую тёплую ладонь и с прискорбием отметила, что моя собственная ладошка холодная и влажная.
«Вот и произвела первое впечатление на клиента… Теперь я буду — "та самая с потными руками» — с досадой подумала я.
— Мне тоже приятно. Простите, что смутил вас рукопожатием, — он застенчиво улыбнулся. — Слепые вечно всех вокруг лапают. Но не бойтесь, ваше лицо я точно трогать не буду. Если только вы не попросите, — его открытая улыбка, заставила меня улыбнуться в ответ.
При этом я немного расслабилась благодаря его самоиронии и шутливой манере общения.
— Если что, я дам вам знать, — пошутила я в ответ. — Вы будете здесь ждать Оскара?
— К сожалению, это невозможно. Он не отойдёт от меня ни на шаг. Этот негодяй рядом даже в самые интимные моменты моей жизни, — меня с первых минут удивило, как просто этот человек говорит о своём положении.
Но последняя фраза заставила более пристально присмотреться к собеседнику.
«Интимные моменты, говоришь…» — подумала я, оглядывая спортивную фигуру мужчины, слишком крепкую, как для слепого.
— Вы пялитесь на меня? — эта фраза застала меня с поличным.
«О боже! Он точно слепой?» — в ужасе подумала я, заливаясь краской до корней волос. Пытаясь вернуть себе дар речи, я перебирала в голове остроумные ответы, но только ухудшала положение, затягивая паузу.
— Будьте любезны, не отказывайте себе в этом. Просто хотелось бы знать, вы поэтому замолчали? — Матвей иронично приподнял бровь.
— Возможно, совсем чуть-чуть, — тихо почти шёпотом ответила я, чувствуя, как потеют ладошки.
— И как вам, то что вы видите? — невозмутимо продолжил мужчина.
— Эмм… Вполне прилично…
— Давайте точнее, если, по шкале от 1 до 10?
— Я не вижу вашего лица. А так, на 8, наверное, — я почувствовала, как сердце предательски стучит, а подмышки становятся влажными от волнения.
— Чёрт, простите! Всё время забываю их снимать в помещении! — мужчина заметно сконфузился и снял очки, пряча их в нагрудный карман. — Выгляжу, наверное, как тусовщик, — на меня, а вернее, сквозь меня взглянули потрясающие карие глаза.
— Так лучше? Сколько теперь дадите?
— Определённо десятка! — всё это было невероятно нелепо и смешно одновременно. До этого момента я уже не могла вспомнить, как звучит мой собственный смех. Но этому парню удалось рассмешить меня, впервые за эти полгода.
— Кто ваш любимый актёр?
— Джейсон Момоа, а что?
— Понятия не имею, кто это, но ему бы сколько дали?
— Максимум 8! — ловлю себя на мысли, что этот парень мне уже нравится.
— Выкуси, Момоа, кем бы ты ни был! — он делает победный жест.
Услышав смех хозяина, Оскар поднялся и слегка гавкнул, виляя хвостом и глядя ему в лицо.
— Прости, Осси, меня отвлекла эта болтливая девушка. Ей не до работы, горячих парней подавай. Но пора бы и из тебя сделать собачьего плейбоя.
Парень встаёт, а я невольно сжимаюсь от вида его фигуры. Внушительный рост и широкие плечи выдают в нём спортсмена. Но как он может быть слепым и спортсменом одновременно, остаётся для меня загадкой.
— Не пугайтесь, я только с виду такой страшный, — он слегка улыбается и выставляет вперёд тросточку.
— Я не…, — но слова оправдания кажутся неуместными и застревают в горле.
— Вы перестали дышать, когда я встал. Люди так делают, когда пугаются.
— Ясно. Простите… Возможно, я и правда…
— Идите, пожалуйста,
