— Не забывай о том, что ты беременна, — промолвил Себастиан, невольно обращая внимание на глубокие тени под глазами Фелисити. Она явно недосыпает, подумал он и продолжил: — Ты слишком много работаешь. Тебе нельзя переутомляться. Иди домой, Фелисити.
Она покачала головой.
— Не могу. Кэтрин снова не вышла на работу.
Себастиан нахмурился. Кэтрин Джоунс была одной из его помощниц. Она уже несколько дней не появлялась в центре, и Себастиану пора было подыскать на ее место новую сотрудницу. Однако беда заключалась в том, что трудно было найти желающих работать целыми днями с подростками за мизерную плату.
— Это мои проблемы, Фелисити, — заявил он.
Фелисити не любила, когда он так говорил. Подобными фразами Себастиан как будто отгораживался глухой стеной от мира. Неужели он не замечал этого? Или, быть может, он и рассчитывал на подобный эффект? Себастиан давал ей ясно понять, что не нуждается в ее поддержке.
— Не только твои, — возразила Фелисити. — Ты же платишь мне жалованье.
— Жалованье платит тебе воспитательное учреждение, а не я.
Центр досуга существовал на деньги, выделяемые из муниципального бюджета, и на частные пожертвования. В последнее время средств катастрофически не хватало.
Фелисити внимательно посмотрела на Себастиана. Нет, ему не удастся так просто отвязаться от нее.
— Следите за своей речью, адвокат, — заметила она.
— Не называй меня адвокатом. Я давно уже отошел от юридической практики, — заявил Себастиан.
Он отдавал себе отчет в том, что в последнее время стал слишком раздражительным, но не понимал, в чем причина этого.
— В таком случае, прекрати вести себя, как адвокат.
— Я хочу серьезно поговорить с тобой, Фелисити. Не переутомляйся. Это вредно для тебя, ведь ты беременна, хотя не желаешь этого замечать.
Себастиан окинул ее внимательным взглядом с головы до ног. Фелисити посмотрела на свой округлый живот. Она давно уже стала носить широкие блузки, скрывавшие очертания ее тела. Фелисити ощущала себя толстой и неуклюжей.
Странно, но она поняла, что забеременела, в момент зачатия. То соитие показалось ей особым, не похожим на все другие.
— Спасибо за напоминание, Себастиан, — с усмешкой сказала она. — Знаешь, у меня такое чувство, как будто я стащила с праздничного стола индейку и засунула ее под блузку.
Себастиан улыбнулся.
— Похоже, это была очень крупная индейка, и ты оставила всех гостей без угощения, — пошутил он. — На каком ты месяце? На седьмом?
— На восьмом. Но кого это волнует, кроме меня? — с горечью сказала Фелисити и тут же пожалела о том, что у нее вырвались эти слова. Ей очень не хватало мужа, его заботы и внимания.
Фелисити с нетерпением ждала и в то же время боялась родов. Ей хотелось оттянуть решительный момент, который должен был изменить всю ее жизнь.
Никто не знал, какие чувства она сейчас испытывала. Фелисити хотела хорошо подготовиться к родам и к тому, что ее ожидало после них, поэтому она дважды в неделю посещала курсы для будущих матерей при родильном отделении городской клиники. Фелисити тщательно записывала все советы и инструкции гинекологов, акушеров и педиатров. Общение с беременными женщинами успокаивало ее. Фелисити познакомилась на курсах с тремя незамужними будущими мамами. Ее утешало то, что она не одинока в своей беде.
Некоторые женщины, вместе с которыми она начинала обучение на курсах, уже разрешились от бремени. Фелисити навещала их в палате для рожениц и любовалась крепкими здоровыми малышами. Однако все эти счастливицы в отличие от нее имели любящих мужей. Теперь, с появлением младенцев, у них были полноценные семьи.
А с чем осталась Фелисити после гибели Джастина? С кучей неоплаченных счетов и долгами! Благодаря своему трудолюбию и бережливости Фелисити постепенно гасила их, но это происходило не так быстро, как бы ей хотелось.
Прекрати жалеть себя! — приказала Фелисити. У тебя же есть Себастиан!
Она посмотрела на сидевшего напротив нее человека. Он был очень похож на ее мужа, но выглядел более суровым. Фелисити не хотела преуменьшать значения помощи, которую оказывал ей Себастиан. Но она не желала злоупотреблять ею. То, что он всегда был рядом, имело для нее огромное значение. Хотя Фелисити рассчитывала только на себя. Поэтому она не сразу согласилась прийти на работу в центр, после того как ее уволили из компании. И все же Себастиану удалось уговорить ее.
Работа в центре помогала Фелисити сводить концы с концами. Время от времени она бралась также за выполнение заказов и разрабатывала дизайнерские проекты для фирм и частных лиц. Это не приносило много денег, но не давало ей сойти с ума.
Тяжелые мысли одолевали Фелисити, когда она оставалась одна. На людях ей удавалось скрывать свое горе и отчаяние. Она не могла забыть Джастина. Хотя он не был надежным человеком, Фелисити любила его всей душой. Она многое прощала ему — даже его неспособность стать наконец взрослым и взять на себя бремя ответственности за семью.
Однако Фелисити долго не могла простить ему одного — его преждевременную смерть. Джастин не имел права как сумасшедший гонять на мотоцикле, рисковать своей жизнью, стремясь самоутвердиться, почувствовать себя героем. Это было мальчишество, преступное для женатого человека.
Фелисити тяжело вздохнула. Джастин был слишком беспечен. Возможно, это она не уберегла его. Зная о его тяге к опасностям и риску, Фелисити должна была контролировать каждый его шаг.
— На восьмом? — переспросил Себастиан.
Его голос вывел Фелисити из задумчивости. Подняв глаза, она взглянула на него с удивлением. Себастиан, наверное, забыл о сроках моей беременности, подумала она. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Себастиан постоянно искал спонсоров, пытался найти деньги для своего учреждения. И ему, конечно, было не до невестки.
— Значит, уже скоро, — задумчиво промолвил Себастиан и потер подбородок.
Озабоченное выражение его лица рассмешило Фелисити.
— Ты говоришь о родах, как о неминуемой смерти, — заметила она.
Себастиан пожал плечами.
— Я просто не замечал, что у тебя такой большой срок беременности, и сожалею об этом. Если хочешь, я оформлю тебе отпуск по временной нетрудоспособности, — предложил он, хотя понятия не имел, где возьмет деньги для того, чтобы оплатить его. Впрочем, Себастиан уже привык выкручиваться. Он надеялся, что придумает что-нибудь и на этот раз.
Фелисити предполагала, что услышит от него нечто подобное. Несмотря на внешнюю сдержанность и даже суровость, Себастиан был человеком добросердечным. Однако Фелисити не хотела, чтобы ее жалели.
— Я вполне трудоспособна, — возразила она.
В ее голосе звучали упрямые нотки. Себастиан знал, что его невестка — строптивая особа. Она обычно принимала в штыки все его попытки помочь ей. И, хотя Себастиана восхищала независимость Фелисити, порой ему приходилось довольно жестко спорить с ней, настаивая на своем ради ее же блага.
