– Даже если миссис Кэмптон невиновна, – сказала Делла Стрит,– это можно представить как добросовестное заблуждение, не так ли?
– Ты говоришь о письмах Эддикса?
– Да.
– Дорогая Делла, – усмехнулся Мейсон, – это прерогативызащиты в деле Кэмптон против Эддикса. Как этот аспект рассматривать с точкизрения закона, пусть решает суд. А вот некоторые детали происходящего весьмалюбопытны. И мне очень бы хотелось выяснить, почему мистер Фейллон такзаинтересовался личными дневниками Элен Кадмус.
– Так он вам и сказал, – пожала плечами Делла Стрит. – Онвообще отрицает, что его интересуют дневники. Он заявил, что просто хочетполучить на память личные вещи, оставшиеся, я цитирую, «после бедной,несчастной девочки».
– Судя по твоим словам, беседа предстоит не из легких, –вздохнул Мейсон.
– Так вы его примете? – спросила секретарша. – Или будетедожидаться, пока он, расхаживая взад-вперед, протопчет дорожку на ковре вприемной?
– Мне не к лицу избегать встреч с напыщенными наглецами,которые на поверку оказываются никуда не годными актерами. Вероятно, он привыкиметь дело с продажными крючкотворами, которые обстряпывают дела БенджаминаЭддикса, укрывая доходы и уменьшая налоги.
– Наверное, именно сейчас он начинает понимать, чтостолкнулся с представителем совершенно иной породы, – улыбнулась Делла.
Мейсон прошел к шкафу, достал шляпу и напялил на бюстБлэкстоуна, лихо заломив ее мраморному юристу на левое ухо.
– Теперь, Делла, – провозгласил Мейсон, – можешь пригласитьв кабинет мистера Фейллона.
Секретарша улыбнулась мальчишеству адвоката и вышла вприемную, чтобы пригласить в кабинет человека, которого она охарактеризовалакак трехдолларовую банкноту.
Высоколобый, курносый Натан Фейллон носил очки с толстымилинзами без оправы. Дежурная улыбка была рассчитана на то, чтобы произвестиблагоприятное впечатление на собеседника. Заметную лысину посетителькомпенсировал тем, что отрастил волосы по бокам и тщательно зачесывал их снизувверх, закрепляя лаком, чтобы проплешина не бросалась в глаза.
– Мистер Мейсон! – воскликнул он. – Как я счастливпознакомиться лично с самим Перри Мейсоном! Я давно слежу за вашей карьерой погазетным публикациям и являюсь вашим искренним поклонником. Я давно решил, чтоесли окажусь в неприятных обстоятельствах, то за юридической помощью обращусьименно к вам и ни к кому другому.
– У вас неприятности? – поинтересовался Мейсон, протягиваяпосетителю руку и незаметно подмигнув Делле Стрит.
– Нет, нет, нисколько! Нет, дорогой мистер Мейсон, вынеправильно истолковали мой визит к вам. У меня никаких неприятностей нет, чтовы!
– Извините, – улыбнулся адвокат, – в таком случае ядействительно неправильно понял ваши слова. Присаживайтесь, пожалуйста.
Мейсон уселся за стол, Делла Стрит прошла на свое место иприготовила блокнот для стенографирования.
– О, мистер Мейсон! – продолжал восторгаться посетитель. – Уменя нет слов, чтобы выразить восхищение от того, что имею счастье воочиювидеть вас и вашу очаровательную секретаршу. Это просто счастье – лицезреть еево плоти!
– По вашим словам может сложиться впечатление, что она сидитздесь обнаженная, – сухо заметил Мейсон.
– О, нет, нет, мистер Мейсон! Вы опять исказили мои слова!
Делла Стрит подняла голову от блокнота и смерила посетителяироническим взглядом.
– Я подразумевал, – поспешил оправдаться Фейллон, – чтотолько читал о ней и видел ее фотографии. Теперь же я вижу перед собой живогочеловека.
– Готового застенографировать любое ваше слово, которое выскажете относительно дела, приведшего вас ко мне, – добавил адвокат.
– Да, да! Простите меня, мистер Мейсон! Я прекрасно понимаю,насколько драгоценно ваше время. Я и сам из тех людей, кто не привык ходитьвокруг да около, а сразу переходит к сути.
– Я вас внимательно слушаю.
– Как я уже говорил вашей очаровательной секретарше, мистерМейсон, я являюсь в некоторой степени партнером мистера Бенджамина Эддикса, атакже, как бы вам это ни казалось странным, дальним родственником несчастнойЭлен.
– В какой же степени родства вы состоите с Элен Кадмус? –спросил адвокат.
– О, в весьма отдаленной, но она всегда называла меня дядей.Это я пристроил ее секретаршей к Бенни.
– Бенни? – поднял бровь Мейсон.
– Прошу прощения, – быстро поправился посетитель. – Конечно,к Бенджамину Эддиксу.
– Хорошо, продолжайте.
– Бедная Элен! Я даже вообразить не могу, что заставило еесовершить столь ужасный поступок, да еще таким образом. По-моему, гораздопроще, раз уж решил свести счеты с жизнью, принять смертельную дозу снотворногои умереть в собственной постели. Позвольте говорить откровенно, мистер Мейсон,но так было бы проще и для нее, и для всех нас.
– Полагаю, – возразил Мейсон, – что когда человек решаетпокончить с собой из-за неразрешимых проблем, он менее всего обеспокоенблагополучием окружающих.
– Да, да, конечно. Я понимаю это. Бедняжка. Я лично могупонять это, но согласитесь, мистер Мейсон, уход из жизни можно было обставитьне столь романтично и шокирующе, чтобы о тебе писали в прессе.
– Что вы хотите сказать?
– Я хочу сказать, что вольно или невольно Элен привлеклавнимание общественности к мистеру Эддиксу, которому отнюдь не нужна шумихавокруг его имени. Мистер Эддикс был очень привязан к Элен. Он относился к нейтак внимательно… только как к секретарше, мистер Мейсон, только как ксекретарше, она прекрасно справлялась со своими обязанностями. Он бы сделалвсе, что только возможно, чтобы облегчить ее страдания, если хотя быдогадывался о них. Но для него происшедшее было как гром среди ясного неба.Смею вас заверить, если у Элен были финансовые проблемы, то он разрешил бы ихбез особого труда…
– В чем же заключались проблемы Элен?
Фейллон развел руками:
– Если бы я знал, мистер Мейсон! Не могу сказать. Боюсь,теперь этого не узнает никто.
– Она не делилась с вами своими переживаниями?
– Конечно, делилась. К сожалению, я не поверил в то, что всетак серьезно, не сумел поддержать ее добрым словом. Впрочем, сейчас речь не обэтом. Изменить ничего нельзя, и я не склонен отнимать ваше драгоценное время набесполезные стоны и жалобы. Я с удивлением прочитал сегодня во «Мнениях», чтовы купили на аукционе личные вещи Элен. Я и понятия не имел, что ее личные вещипопали к судебному исполнителю. Как ее ближайший родственник…
