Глава 3
Встреча Тома с принцем
Том встал голодный и голодный поплелся из дому, но все егомысли были поглощены призрачным великолепием его ночных сновидений. Онрассеянно брел по улицам, почти не замечая, куда идет и что происходит вокруг.Иные толкали его, иные ругали, но он был погружен в свои мечты, ничего невидел, не слышал. Наконец он очутился у ворот Темпл Бара. Дальше в эту сторонуон никогда не заходил. Он остановился и с минуту раздумывал, куда он попал,потом мечты снова захватили его, и он очутился за городскими стенами. В товремя Стренд уже не был проселочной дорогой и даже считал себя улицей, — новряд ли он имел право на это, потому что, хотя по одну сторону Стренда тянулсяпочти сплошной ряд домов, дома на другой стороне были разбросаны далеко друг отдруга, — великолепные замки богатейших дворян, окруженные роскошными садами,спускавшимися к реке. В наше время на месте этих садов теснятся целые милиугрюмых строений из камня и кирпича.
Том добрался до деревни Черинг и присел отдохнуть у подножьякрасивого креста, воздвигнутого в давние дни одним овдовевшим королем,оплакивавшим безвременную кончину супруги; потом опять неторопливо побрел попрекрасной пустынной дороге, миновал роскошный дворец кардинала и направился кдругому, еще более роскошному и величественному дворцу — Вестминстерскому.Пораженный и счастливый, глядел он на громадное здание с широко раскинувшимисякрыльями, на грозные бастионы и башни, на массивные каменные ворота сзолочеными решетками, на колоссальных гранитных львов и другие эмблемыанглийской королевской власти. Неужели настало время, когда его заветноежелание сбудется? Ведь это королевский дворец. Разве не может случиться, чтонебеса окажутся благосклонны к Тому и он увидит принца — настоящего принца, изплоти и крови?
По обеим сторонам золоченых ворот стояли две живые статуи —стройные и неподвижные воины, закованные с ног до головы в блестящие стальныелаты. На почтительном расстоянии от дворца виднелись группы крестьян игородских жителей, чающих хоть одним глазком увидеть кого-нибудь из королевскойсемьи. Нарядные экипажи с нарядными господами и такими же нарядными слугами назапятках въезжали и выезжали из многих великолепных ворот дворцовой ограды.
Бедный маленький Том в жалких лохмотьях приблизился к оградеи медленно, несмело прошел мимо часовых; сердце его сильно стучало, в душепробудилась надежда. И вдруг он увидел сквозь золотую решетку такое зрелище,что чуть не вскрикнул от радости. За оградой стоял миловидный мальчик, смуглыйи загорелый от игр и гимнастических упражнений на воздухе, разодетый в шелка иатласы, сверкающий драгоценными каменьями; на боку у него висели маленькаяшпага, усыпанная самоцветами, и кинжал; на ногах были высокие изящные сапожки скрасными каблучками, а на голове прелестная алая шапочка с ниспадающими наплечи перьями, скрепленными крупным драгоценным камнем. Поблизости стоялонесколько пышно разодетых господ — без сомнения, его слуги. О, это, конечно,принц! Настоящий, живой принц! Тут не могло быть и тени сомнения. Наконец-то былауслышана молитва мальчишки-нищего!
Том стал дышать часто-часто, глаза его широко раскрылись отудивления и радости. В эту минуту все его существо было охвачено однимжеланием, заслонившим собою все другие: подойти ближе к принцу и всластьнаглядеться на него. Не сознавая, что делает, он прижался к решетке ворот. Но втот же миг один из солдат грубо оттащил его прочь и швырнул в толпу деревенскихзевак и столичных бездельников с такой силой, что мальчик завертелся вьюном.
— Знай свое место, бродяга! — сказал солдат.
Толпа загоготала, но маленький принц подскочил к воротам спылающим лицом и крикнул, гневно сверкая глазами:
— Как смеешь ты обижать этого бедного отрока? Как смеешь тытак грубо обращаться даже с самым последним из подданных моего отца-короля?Отвори ворота, и пусть он войдет!
Посмотрели бы вы, как преклонилась пред ним изменчиваяветреная толпа, как обнажились все головы! Послушали бы, как радостно толпазакричала: «Да здравствует принц Уэльский!»
Солдаты отдали честь алебардами, отворили ворота и сноваотдали честь, когда мимо них прошел принц Нищеты в развевающихся лохмотьях ипоздоровался за руку с принцем Несметных Богатств.
— Ты кажешься голодным и усталым, — произнес Эдуард Тюдор. —Тебя обидели. Следуй за мной.
С полдюжины придворных лакеев бросились вперед — уж не знаю,зачем: вероятно, они хотели вмешаться. Но принц отстранил их истинно королевскимдвижением руки, и они мгновенно застыли на месте, как статуи. Эдуард ввел Томав роскошно убранную комнату во дворце, которую он называл своим кабинетом. Поего приказу были принесены такие яства, каких Том в жизни своей не видывал,только читал о них в книгах. С деликатностью и любезностью, подобающей принцу,Эдуард отослал слуг, чтобы они не смущали смиренного гостя своими укоризненнымивзорами, а сам сел рядом и, покуда Том ел, задавал ему вопросы.
— Как тебя зовут, отрок?
— Том Кенти,[6] с вашего позволения, сэр.
— Странное имя. Где ты живешь?
— В Лондоне, осмелюсь доложить вашей милости. Двор Отбросовза Обжорным рядом.
— Двор Отбросов! Еще одно странное имя!.. Есть у тебяродители?
— Родители у меня есть. Есть и бабка, которую я не слишкомлюблю, — да простит мне господь, если это грешно!.. И еще у меня есть двесестры-близнецы — Нэн и Бэт.
— Должно быть, твоя бабка не очень добра к тебе?
— Она ни к кому не добра, смею доложить вашей светлости. Всердце у нее нет доброты, и все свои дни она творит только зло.
— Обижает она тебя?
— Лишь тогда она не колотит меня, когда спит или затуманитсвой разум вином. Но как только в голове у нее проясняется, она бьет меня вдвоесильнее.
Глаза маленького принца сверкнули гневом.
— Как? Бьет? — вскрикнул он.
— О да, смею доложить вашей милости!
— Бьет! Тебя, такого слабосильного, маленького! Слушай!Прежде чем наступит ночь, ее свяжут и бросят в Тауэр. Король, мой отец…
— Вы забываете, сэр, что она низкого звания. Тауэр — темницадля знатных.
— Правда! Это не пришло мне в голову. Но я подумаю, какнаказать ее. А отец твой добр к тебе?
— Не добрее моей бабки Кенти, сэр.
