именно происходит. После того, как допиваю божественный на вкус настоящий кофе, кресло подо мной раскладывают и тут же начинают заниматься моим лицом. Какие-то маски, пенки, массаж. Брови подщипывают.
Складывается ощущение, что меня не на детский утренник готовят, а на показ мод. Вроде бы и круто, но до конца я расслабиться так и не могу. Жду подвоха какого-то. Как выкатят мне ценник тысяч десять!
— Извините, а сколько это стоит? — решаю все же уточнить, когда меня поднимают обратно и просят пройти в другой кабинет.
— Не волнуйтесь, все оплачено. — успокаивает меня администратор, провожая в маленькую комнатку. — Ложитесь, сейчас мастер подойдет.
Сажусь на кушетку, осматриваюсь. Какие-то баночки, палочки, пинцетики на полках в шкафу. Что это за пыточная, интересно?
Оказалось — реальная пыточная. Кабинет эпиляции.
Я не так давно убирала все волосы на теле бритвой и даже не ожидала, что мастер сможет к ним подобраться, но увы.
Наверное, мои позорные визги слышала вся парикмахерская. Особенно, когда она занялась… зоной бикини.
Я до последнего сопротивлялась, но когда меня предупредили, что позвонят заказчику и поставят в известность о том, что не все процедуры выполнили, мне стало стыдно. Еще не хватало Роману Петровичу знать, что они с моей… бикиней делали.
Выползала я из этого злополучного кабинета со слезами на глазах и абсолютно гладкая, как младенец. Отвоевала себе тонкую полоску волос на лобке только. И то с трудом.
Чувствуя себя красивой, но поруганной, покорно иду за администратором в еще один зал. Деваться-то некуда.
К счастью, это оказалась парикмахерская. Девушка с красивыми длинными струящимися волосами распустила мои и придирчиво стала их рассматривать зачем-то.
— Заказчик сказал в розовый блонд, — сообщает ей администратор.
— А мы волосы не испортим? — уточняю на всякий случай.
— У вас они… немного сухие, — аккуратно предупреждает меня мастер. — Вы что-то делали с волосами?
— Ну, красила давно как-то. И с девчонками дома делали… этот, как его… кератин.
— Понятно, — вздыхает девушка. — Нет, не испортим. Красиво будет.
— И что, прям розовые? — уточняю. — Как мне потом такой красавицей на работу то идти?
— Это просто тонировка. Она смоется через несколько раз, будут просто белые. — уточняет она вежливо и начинает колдовать надо мной.
Вздыхаю. Страшно, а что делать?
«Барби, значит Барби», — мысленно успокаиваю себя.
Через несколько часов всё заканчивается. Меня укладывают, красят брови, делают макияж. Все это время зеркало мне недоступно. И от этого немного волнительно. И любопытно, конечно же.
Потом мне приносят платье. Открываю пакет и стою, удивленно хлопая глазами с тяжелыми наклеенными ресницами.
Короткое. Открытое. Сиськи практически наружу. Туфли с огромной шпилькой на платформе блестят так, что слепит глаза. Дополняет все гигантский розовый бант для волос.
Натягиваю на себя всю эту роскошь. Тут даже розовое кружевное белье и тонкие чулки. Надеюсь, это не сам Роман Петрович покупал, иначе я сдохну от стыда.
Мне помогают присобачить на макушку бант. Наконец-то подводят к огромному зеркалу от потолка до пола.
Стою, смотрю на себя и молчу. Не узнаю.
— Ну как вам? Нравится? — улыбается администратор.
— Как на панель, ей-богу.
Когда выхожу на улицу, вижу, как водитель меняется в лице. А это на мне еще куртка моя накинута. Он снова молча открывает мне дверь. Сажусь аккуратно, чтобы не зацепиться бантом. Вижу, как водитель пялится на мои колени. Кладу на них ладони. Странное ощущение.
Едем больше часа. Выезжаем за город, долго петляем по каким-то поворотам, потом долго едем по узкой дороге между высоких сосен и, наконец подъезжаем к большому загородному дому.
Выворачиваю шею, глядя на него. Офигеть! Красота. Декоративные кусты, фонари, огромный забор. Зеленые елки вокруг. Как в сказке.
Заезжаем на территорию и подъезжаем к самому дому. Выхожу, разглядывая все с открытым ртом, как ворона. Покачиваясь на каблуках, поднимаюсь на крыльцо. Звоню в звонок. Расстегиваю куртку, потому что бросает в жар от волнения.
— Это ко мне, — отвечает кому-то Роман Петрович, открывая дверь и отпивая из стакана какой-то коричневый напиток. Похоже, вискарь.
Он оборачивается и, поперхнувшись, начинает кашлять, выпучив на меня глаза.
Глава 4. Роман
Стою перед Женькой и не могу оторвать взгляд.
Как бы я ни пытался держаться невозмутимо, но этот её вид просто сбивает с ног: ноги от ушей, сиськи наружу, уложена и накрашена, как звезда на Оскар. В моих мыслях костюм куклы должен был выглядеть менее… вызывающим.
Всё, что возникает в голове при виде такой Барби — желание не детям ее на растерзание отдать, а отволочь в спальню и стащить с нее эти шмотки, как ненужный фантик с конфеты. Но тут Смирнова открывает рот, и наваждение, как обычно, мгновенно исчезает.
— Челюсть не потеряйте, Роман Петрович.
— Женя, ты… восхитительно выглядишь, — наконец нахожу слова, снимая с ее плеч куртку. Розовые блестящие волосы спадают шелком на острые лопатки. Снова подвисаю. Это парик? Где ее лохматая желтая грива?
— Ага, как проститутка с панели, — ухмыляется она, разворачиваясь и подмигивая. — Интересный у вас вкус.
— Да нет, дорого, — улыбаюсь, пытаясь парировать.
Наряд, конечно, вызывающий, но Смирновой он все равно идет больше, чем пучок и растянутый свитер. Тут хотя бы понятно, что это привлекательная девушка… Макияж вечерний… Как они ей, интересно, такие ресницы налепили? Она же глазами с трудом моргает.
— Ага, как дорогая проститутка, — соглашается Женька, скрещивая руки на груди, отчего сиськи выпирают из выреза еще сильнее.
Едва успеваю вздохнуть, как появляются мои друзья. Солидные мужики, при костюмах и с бокалами. У одного строительный бизнес, у другого — сеть ювелирных салонов. Один из них присвистывает, другой громко ржёт:
— Ромыч, ты что, заказал девочку по вызову? Клевая вечеринка намечается! Стриптиз будет?
Чувствую, как в груди поднимается глухая ярость. Рычу:
— Следи за языком. Это аниматор.
Женя начинает звонко хохотать. Поворачивается к моим друзьям, делает подобие реверанса и с наглой улыбкой выдаёт:
— Товарищи-бизнесмены, уникальное предложение! Двадцать тысяч долларов за час. Акция до полуночи!
Друзья у меня такие же клоуны. Начинают торговаться со Смирновой. Причем, мне кажется, на полном серьезе не понимаю, что она их стебет. Закатываю глаза, пытаясь не обращать внимания. Но тут появляются дети. Моя дочь, увидев Женю, визжит от радости и сразу кидается к ней:
— Барби!!! Настоящая Барби! Ух ты! Какие у тебя туфли красивые!
Фууух. Ну хоть она не сказала, что папа заказал проститутку. Аленка хватает Женю за руку и утаскивает с собой, не дав мне даже слова вставить.
— Хочешь, я тебе их подарю? — с надеждой
