площадке.
Один из мужиков улыбнулся беззубым ртом:
— Не проблема, командир! Мы всегда там и пьём!
— Окей. Ждите здесь.
Я забежал в супермаркет, отыскал на полке с алкоголем бутылку Славянской и захватил у кассы банку рыбных консервов. Хмурая продавщица пробила набор, плохо скрывая презрение. Может, у неё муж пьёт Славянскую? Или кто-то из забулдыг и есть её муж?
Осталось две двести.
Я торжественно вручил бутылку алкашам и провёл краткий инструктаж:
— Подходите вон к тому бугаю, садитесь напротив и пьёте. Можете предложить ему присоединиться, разговор завязать, перед глазами помельтешить. Понятно?
Мужикам всё было понятно. Димарик осторожно потянул меня за рукав:
— А можно мне с ними?
— Нет, Димарик! Ты у нас под шумок проскользнёшь в подъезд. Отрабатывай деньги! Не бухать сюда пришел.
Димарик грустно опустил глаза. Мы подождали, пока мужики дойдут до площадки и усядутся на лавку. Я схватил Димарика за худое плечо.
— Димарик, боевая готовность…
Но Димарик, вместо того, чтобы подготовиться к старту, побледнел ещё сильнее (хотя куда уж сильнее!), вырвался из моего не слишком цепкого захвата и пулей улетел в супермаркет. Я растерялся. Похоже, после запрета на распитие алкоголя Димарик решил срулить с темы… Ну уж нет, так просто он не уйдёт. Зря я, что ли, водку этим бичам покупал?
Я вернулся в магазин, схватил для вида небольшую корзинку и двинулся вдоль рядов.
Супермаркет выглядел потасканно и жалко. Когда-то на моей малой родине предприимчивый коммерсант с фамилией, оканчивающейся на -ян, выкупил постсоветский продуктовый и открыл на его месте супермаркет. Первое время люди боялись брать товары с полок в руки. Как это так, просто подходишь и лапаешь что угодно? Супермаркет казался великолепным дворцом с запретными плодами. Можно было повертеть в руках дорогие шоколадки или попялиться на игрушки. Настроение портили только кассы у выхода — товары приходилось проносить через них. На кассах такие же хмурые тетки, как и здесь, с чувством собственного превосходства (не то, что Ленка из рыбного!) требовали от тебя денег. Рядом стоял толстый лощеный охранник (не то, что Васька с рынка!) и преграждал путь на свободу. Приходилось разворачиваться и относить товары на место.
Теперь все эти дворцы превратились в неухоженные гадюшники (не то, что блестящие моллы!).
Димарик стоял у полки с молочной продукцией и делал вид, что внимательно разглядывает сырки, пока охранник внимательно разглядывал Димарика. Я встал к нему вплотную и схватил за худой локоть:
— Ты чего чудишь, мудила?
— С-сам ты мудила. Там… Там менты!
Я посмотрел в окно. У магазина курили два ППС-ника.
— И чего, что менты? Встали покурить и всё, чего дёргаться?
— Видишь мента — беги, — отчеканил Димарик, — Отпусти, я домой хочу.
Я, не отпуская дёрганного Димарика, наблюдал за ментами. Один из них кивнул в сторону двора, что-то сказал напарнику и заулыбался. Напарник спешно поправил портупею и завернул за угол.
Отправились трясти моих забулдыг. Вот это везение! Лучше не придумаешь.
Не обращая внимания на увещевания Димарика, я силой вытащил его за шкирку на улицу и прижал к углу магазина. Менты шагали к детской площадке, где лысый уже проводил воспитательную беседу с алкашами, пытаясь прогнать их подальше. Алкаши на удивление натурально прикидывались миролюбивыми дурачками.
— Быстро в подъезд! — я толкнул Димарика в сторону дома, — Капюшон накинь.
Димарик послушно натянул капюшон и потрусил к подъезду. Менты разговаривали с лысым. Лысый почему-то не показывал им удостоверение. Не хочет палиться? Один из алкашей пытался незаметно засунуть недопитую бутылку поглубже в снег.
Димарик подлетел к двери и встал спиной к ментам. Лысый что-то горячо объяснял и жестикулировал руками. Димарик замер у замка. Я покрутил головой и вдруг осознал, что оперативники никогда не приходят одни. Значит, где-то есть ещё одна точка наблюдения и они явно видели меня, Димарика, алкашей… И менты появились не просто так. И лысый ждёт, пока Димарик зайдёт в подъезд, где его уже поджидают… Поджидают…
Я почувствовал, как у меня прихватило от волнения живот. Я поднял глаза и посмотрел на подъезд: за Димариком захлопнулась дверь, а менты, кивнув лысому, нависли над алкашами и что-то передавали по рации.
Лысый развернулся и направился в мою сторону. Я, стараясь не двигаться резко, посеменил к дальнему углу магазина. В эту самую минуту я понял — всё. Дольше двух минут я не протяну… Палисадник закрыт от глаз прохожих только с одной стороны, в соседнем дворе гуляют дети. В супермаркете в туалет не пустят…
Я скрылся за углом. Скорее всего, Лысый пойдет искать меня в магазин. Я глубоко вздохнул и, стараясь не делать резких движений, посеменил к подъезду, огибая здание.
Одновременно со мной к детской площадке подъехал бобик. Алкашей взяли под локти и пригласили проследовать в стакан.
Я подбежал к кодовому замку. Три кнопки выглядели посветлее и были немного вдавлены. 248. Дверь щёлкнула. Не оборачиваясь, я проскользнул в тёмное чрево подъезда и забрался на второй этаж.
Постучал пять раз. Тишина.
— Андрюха, открой пожалуйста, быстрее, это я!
Андрюха не открывал. В кармане зажужжал телефон:
Как только щёлкнула дверь, я ворвался в квартиру. Каким-то чудом успел подставить руку — на предплечье обрушился тяжёлый предмет.
Я протаранил испуганного Андрюху и помчался к нему в туалет.
4
— Ну, чё он там? — Андрюха сидел, облокотившись на бейсбольную биту.
— Жрёт хотдог и запивает аква минерале, — я аккуратно вернул занавеску на место, отошёл от окна и приложил пакет со льдом другой стороной, — Как я теперь за ноутом сидеть буду, а? Как канал раскручу?
— Скажи спасибо, что в голову не попал… Я туда и целился. Тебя вообще тут быть не должно.
Димарик подремывал на диване и дёргал ногой сквозь сон. Видимо, сильно перенервничал.
— Ну и чего делать будем? — Андрюха потёр лоб.
— Первоначальный план ещё не провалился. Надевай прикид дворника, может, проскочишь как-нибудь незаметно.
— А ты?
— О себе я пока не подумал…
— Зато много о чём другом подумал. Таким макаром мог бы подойти к нему и сдаться.
Я отнял от руки пакет и посмотрел на предплечье, которое быстро превращалось в уродливый сине-жёлтый булыжник.
— Слушай… Мне бы в травмпункт.
— Ага, пойду спущусь, отпрошу тебя у… — Андрюха кивнул в сторону окна, — Хотя, погоди… Травмпункт, говоришь? Есть одна идея.
Андрюха подошёл к дивану и пнул Димарика. Димарик вяло открыл глаза.
— Встань, помоги.
Димарик поднялся и с непонимающим взглядом помог оттащить диван от стены. Андрюха лёг на спину, просунул руку под днище и достал оттуда прозрачный пакет. Увидев пакетик, Димарик облизнулся. Андрюха сел в позу лотоса, раскрыл нычку и двумя пальцами вытащил симку.
— А глаза-то какие, аж заскулить готов. Наркоман… Дай сюда свой телефон, — Андрюха дёрнул Димарика за штанину, — У меня айфон, а симку обрезать нечем.
Андрюха вернул Димарику его симку, вставил свою и раскрыл лежащий рядом с пакетом блокнот. Набрал номер и подождал несколько секунд:
— Алло. Узнал? Не говори особо, слушай. У меня проблемы. Надо трёх человек увезти из квартиры.
Голос на другом конце провода что-то возразил.
— А третий нигде не найти? А в два захода?
В трубке засмеялись.
— Ну да, в два захода странно. Ну, ладно, а сколько? Угу. А скидку он не сделает? Ну, хорошо…
Андрюха прикрыл трубку рукой и обратился ко мне:
— Полтора рубля наличкой есть с собой?
Я неуверенно кивнул. Андрюха вернулся к телефону.
— Договорились. Когда будете? Угу. Ждём. На этот звони, мне не звони. Всё, давай.
Андрюха положил трубку.
— Так-с, в общем. Сейчас за нами приедет брат с коллегой, вывезут нас отсюда по-тихому. Но вывезти могут только двоих, одному придётся идти без маскировки. Кого отправим?
Я кивнул на Димарика.
— Логично. Он им точно не нужен.
Димарик оживился:
— Э-э, парни, с вас триста рублей так-то. И телефон верните.
Андрюха почесал подбородок:
— Телефон вернуть не получится. Симку вытаскивать нельзя, нам на нее в любой момент наберут.
— Телефон стоит тысячу, — не моргнув, выдал Димарик, — Тыщу триста гоните и я пошел.
Андрюха повернулся ко мне.
