— Хорошо. Огромное вам спасибо.
— Поспешите.
Колби отстегнул ремень безопасности, сунул бутылку в карманпиджака и посмотрел в проход. В передней части салона обе стюардессы былизаняты своими делами. Туалет располагался в хвосте по правому борту, всего втрех рядах кресел от Колби. Он благополучно добрался до него, остановившисьлишь раз, когда самолет в очередной раз качнуло. Тогда Колби, чтобы не упасть,пришлось схватиться за спинку кресла.
Туалетная комната представляла собой, как и обычно,небольшой, немногим более четырех квадратных футов, отсек, в одном углу которогостоял химический унитаз, а к стене напротив были прикреплены зеркало ималенькая умывальная раковина. Заперев дверь, Колби поставил бутылку в раковинуи принялся поспешно снимать с себя верхнюю одежду. На крючок на двери онповесил твидовый пиджак, свитер, сорочку и галстук. На удивление, качка всамолете на какое-то время прекратилась. Как только он разделся до жилета,раздался пронзительный звонок будильника, от чего по спине Колби тут жепробежали мурашки. Каждую минуту все часовые механизмы могли ожить.
Он наугад схватился за один из карманчиков, но быстро понял,что так из жилета часы ему извлечь не удастся — ткань слишком плотно облегалатело, и прорези в карманчиках стали столь узки, что в них невозможно былопросунуть пальцы. Расстегнув «молнию» и сняв жилет с себя, он положил его напол рядом с раковиной. Теперь Колби остался по пояс голым. Он было взял бутылкуи уже собирался отвинтить пробку, как тут вспомнил о двери. Едва ему удалосьосвободить защелку, как дверь распахнулась, и в нее проскользнула его спутница.Оказавшись внутри, она прикрыла за собой дверь и заперла ее на замок. Колбиотставил бутылку в сторону.
— Выливайте все в раковину, — посоветовалаона. — Там их и замочим. Ра-аз, и все!
Самолет накренился, и их обоих отбросило к двери в угол.Девушка оказалась у него за спиной. Обхватив Колби одной рукой за талию, онауперлась подбородком ему в плечо. Чудом ему удалось успеть вскинуть руку сбутылкой вверх и спасти ее содержимое.
— Все в порядке? — спросила она.
Самолет вновь дал крен, на этот раз влево, и они,оторвавшись от двери, устремились в противоположную сторону. Колби успелвыставить свободную руку вперед, и это спасло их от сильного удара о стенкутуалета. Теперь они смогли разъединиться, так как самолет принял устойчивоеположение. Колби заткнул пробкой раковину и начал лить в нее ликер. Раздалисьбулькающие звуки. Девушка тем временем подняла жилет и принялась вытаскивать изнижнего ряда карманов часовые механизмы. Пустую бутылку Колби поставил вкорзинку для использованных бумажных салфеток. Взяв пару часовых механизмов вруку, его спутница попыталась вынуть их из пластиковой упаковки. Сделать этобыло, однако, нелегко, и чтобы разорвать пленку, ей пришлось пустить в ходзубы. Второй пакетик разорвал сам Колби. Совместными усилиями они опустили обамеханизма в раковину. При первом же контакте с тягучей жидкостью ходовыепружины, издававшие звуки, замерли, словно попавшие в раствор цианистого калияпауки. Лоуренс и его помощница переглянулись и подмигнули друг другу. В этотмомент пол словно провалился под их ногами.
Их прижало к двери, и они, словно страстные исполнителитанго, застыли в нарочито подчеркнутой позе. Дама, слегка откинув корпус назади высоко подняв голову, пристально смотрела кавалеру в глаза. Его одежда,слетев с крючка и взмыв вверх, упала на пол. Белая сорочка, подобно бурнусу,покрыла Колби голову, что сделало его похожим на араба. Девушка улыбнулась ихмыкнула:
— Ну, прямо аравийский шейх.
Самолет резко взмыл вверх. Колби, как ни старался, никак немог выпрямиться. Тут он почувствовал, как, что-то врезается ему в плечо, ипонял, что это часовой механизм, по-прежнему зажатый у девушки в руке. Оноглядел пол, пытаясь отыскать второй, но не нашел его.
— Он у меня в бюстгальтере, — успокоила она.
— Да? Какого размера?
— Не будем вдаваться в технические детали. Неожиданносамолет прекратил подъем и резко накренился вправо. Колби исполнил очередноепа: он, оторвавшись от двери, словно маятник, качнулся и, пошатываясь, нокрепко держа свою партнершу обеими руками, повел ее к противоположной стене.Оказавшись на унитазе, который был, к счастью, закрыт, он почувствовал, как егодама непроизвольно навалилась на него всем телом и, обхватив его голову,прижала лицо Колби к своей груди.
— О, теперь я чувствую, он точно здесь, — сообщилКолби.
— Вы его чувствуете? Да я могу сказать, когда онперестал тикать.
Тут их отбросило назад. Колби в движении сумел сделатьразворот и вновь распластался на двери, прижавшись к ней спиной.
Она оторвала голову от его плеча и посмотрела на Колби:
— Если у вас не занята рука, не могли бы вы одернуть намне юбку?
Он опустил руку и, нащупав край подола, с усилием потянулего вниз, но из этого ничего не вышло: они были слишком плотно прижаты друг кдругу.
— Извините, не получается. Может быть, в следующий раз,когда нас снова отбросит назад…
— Ну ладно. Тогда, может, хотя бы представимся? Менязовут Мартина Рэнделл, — Рад вас приветствовать. А я — Лоуренс Колби.
— Простите, я испачкала вам грудь губной помадой.
— Пустяки.
Самолет тем временем, задрав нос, снова изменил курс. Едвауспев отступить на шаг от двери, они вновь оказались прижатыми к ней.
— Теперь с вашей юбкой все в порядке? —поинтересовался он.
— Похоже, она снова на месте. По крайней мере, никакихнеудобств из-за нее я не ощущаю.
— Так вы миссис или мисс Рэнделл?
— Я разведена.
— И я тоже.
На несколько секунд самолет перестало болтать. Мартина снялас его шеи руку, просунула ее куда-то между их телами и извлекла часовоймеханизм.
— Без десяти одиннадцать, — взглянув на циферблат,сообщила она.
— Я, наверное, всю оставшуюся жизнь буду выглядеть какпомятая хронометражная карта.
В одном из кармашков жилета, валявшегося на полу подраковиной, зазвенело. Взглянув на свои наручные часы, Колби похолодел: допосадки в Лондоне оставалось всего двадцать пять минут, а им удалосьутихомирить лишь два часовых механизма из трехсот.
Быть может, поскольку болтанка прекратилась, они перестанутподзаводиться? Авиалайнер тем временем, разрезая воздух, уверенно приближался кпункту назначения. Освободившись от вынужденных объятий, Колби поднял с полажилет. Вскоре у него с Мартиной работа закипела, как на конвейере. Она вынималаиз кармашков пакетики, Колби разрывал их и вынимал часы. Пустые пакетики онбросал в корзинку, а механизмы опускал в ликер и тут же отдавал обратноМартине, которая вновь рассовывала их по кармашкам. Они трудились слаженно, нетратя времени на разговоры. Про себя Колби вел счет обработанным в ликеречасам: десять… тридцать… сорок пять… шестьдесят…
