— Сколько их у вас? — шепотом спросила она.
— Три сотни.
Тут Колби с ужасом вспомнил, что около сотни спрятанных пододеждой часов были оснащены музыкальными сигналами. Не успела эта мысльпромелькнуть в его голове, как из-под свитера раздалась едва слышимая мелодия.Она очень медленно проигралась, затем повторилась, после чего стихла.
Его охватила дрожь, он посмотрел на девушку. Та, прикрывладонью рот, едва сдерживала смех. В этот момент Колби был готов придушить ее.
— Извините, — давясь от вырывающегося наружусмеха, произнесла спутница. — Мне представилось, как вы сходите сженевского рейса и под звуки арии с колокольчиком из «Лакме»…
Тут самолет опять тряхнуло, и он, покачавшись из стороны всторону, снова резко пошел вниз. Колби закрыл глаза, ему явственнопредставилось, как все триста приводных колесиков в контрабандных часах пришлив движение, готовясь запустить в ход механизмы целиком. Черт бы побрал этихшвейцарцев вместе с их изобретательностью.
— ..следуете через таможню, — тихо закончила фразудевушка, с трудом справившись со смехом. — Не горюйте, в тюрьме ВормвудСкрабс я вас обязательно навещу… И Памела, я уверена, тоже.
— Будь у меня ваше чувство юмора, — заметилКолби, — я бы никогда не летал самолетами, а ждал бы известий обавиакатастрофах.
— Ладно, не говорите глупостей. Через таможню мыкак-нибудь прорвемся.
— Мы?
— Конечно.
Девушка нетерпеливо заерзала в кресле.
— Извините, но вы так смешно тикаете. Знаете, вы похожина огромную бомбу, на которую надели твидовый пиджак.
Из-под свитера Колби вновь раздались звуки, напоминающиепозванивание серебряного колокольчика:
«Динь-динь-динь-динь…»
— Это где сейчас четыре часа? В Нью-Дели? — спросилаона, и в ее глазах вновь заиграли веселые огоньки.
— Послушайте… — оборвал ее Колби.
— Четыре ровно.
Дьявольские огоньки в ее глазах потухли, и она о чем-тозадумалась.
— Мы забыли, что вокруг нас уши, — сказала девушкаи многозначительно указала рукой на сидящих вокруг пассажиров.
Колби, отстегнув привязной ремень, поднялся с места ипринялся шарить рукой по полке наверху, словно что-то собираясь на нейотыскать. Самолет, попавший в восходящий поток воздуха, качнулся и снова взмылвверх. Лоуренс, чтобы удержаться на ногах, схватился за край полки и толькозатем смог оглядеться.
Двое пассажиров, сидевших перед ним, очевидно бизнесмены,вели оживленную беседу по-немецки. Они, вероятно, понимали английскую речь, нов этот момент были слишком увлечены собственными делами. Сразу позади негосидели двое: женщина с гигиеническим пакетом в руках, которую мучила рвота, ирядом с ней мальчик, занятый чтением книги издательства «Тинтин». Французы илифранкоязычные швейцарцы, решил Колби. Мальчишка еще слишком мал для того, чтобывыучить английский, а женщина, даже если и понимала по-английски, пребывала втаком состоянии, что ее вряд ли волновало, заложена в самолете бомба или нет.Неподалеку, величественно разложив на груди косматую бороду, спад сикх.
В проходе никого, кроме двух стюардесс, сновавшихвзад-вперед с таблетками драмамина и гигиеническими пакетами для тех, кто неуспел вовремя принять лекарство, не было. Колби опустился на сиденье и,пристегнув ремень, повернулся к спутнице. Их лица оказались совсем близко.Время бежало быстро, ему надо было что-то срочно придумать.
— Даже если эта болтанка прекратится сию минуту, доЛондона они все равно не успеют остановиться, — сказал он.
Девушка посмотрела на свои часики:
— Осталось меньше сорока минут. Все же как-то надо ихостановить.
— Если бы у нас был магнит… — начал было Колби, но тутже замолк.
Где на борту самолета раздобыть магнит? Да и зачем он? Есливерить швейцарцам, эти проклятые часы должны быть магнитоустойчивыми.
— Как вы их на себе носите? — спросила она.
На Колби был старый твидовый костюм, сидевший на нем мешком,а под ним легкий джемпер зеленого цвета. Под сорочку на тело он надел жилет, накотором было триста отдельных маленьких карманчиков. Все это Колби рассказалпопутчице.
— У вас только часовые механизмы? — спросила она.
— Да, конечно.
Кто же контрабандой провозит часы в корпусе?
— Тогда идите в туалет, снимите с себя жилет и окунитеего в раковину с водой.
— Это не так просто, как кажется. Каждый механизм упакованв отдельный пластиковый пакетик.
— А-а, — произнесла она и задумалась. — Недумаю, что вода нам поможет. Они и мокрые могут пойти… Нужно что-нибудь вязкое,тягучее… Придумала!
В голубых глазах девушки вспыхнули радостные огоньки, и онанажала на кнопку вызова бортпроводницы.
— Это зачем? — спросил ее Колби.
— Нужен какой-нибудь ликер. «Куантро» или «Ментоловыйкрем».
— Точно!
Подошла стюардесса, высокая брюнетка. Как только она,облокотившись на спинку кресла спереди, склонилась над Колби, он услыхал, какиз-под его свитера доносятся слабые звуки: «Динь-динь…» Колби вскинул передсобой левую руку и с озабоченным видом посмотрел на часы.
Стюардесса протянула ему гигиенический пакет и в поискахиспользованного машинально посмотрела на пол. Колби отмахнулся от предложенногоею пакета.
— У вас есть «Куантро»?
— «Куантро»? — удивленно переспросила она, явнопринимая его за сумасшедшего.
— Вы же продаете напитки на этих рейсах. Разве не так?
— Да, конечно же… Но по самолету в такой болтанкетележку с напитками провезти невозможно. К тому же «Куантро» у нас нет.
— А «Ментоловый крем»?
— Д-а-а, думаю, имеется, но только белый… Он вновьпочувствовал, как стремительно тает время, но все же сумел выдавить из себяулыбку:
— Отлично. Только я привык пить без свидетелей.
Стюардесса ушла и через минуту вернулась с бутылкой ликера.Он заплатил, и она пошла обратно по проходу, касаясь рукой спинок кресел.
— Сразу же раздевайтесь, — прошепталадевушка. — Как дойдете до жилета, отоприте дверь. Я войду и помогу вам.
— Вас могут остановить.
— Выберу момент, когда никто не будет на меня смотреть.И не спорьте со мной. Вам одному не справиться.
