право есть сила и только сила.
Буржуазия, которая явилась на смену этому царству неурядицы и междоусобной борьбы, буржуазия, которая хотела создать себе постоянное, прочное и стойкое господство, должна была раньше всего укрепить на твердых началах право собственности. И памятники Римского Права, и творения Отцов Церкви, и Священная Библия — все вошло как материал для постройки стройного здания буржуазного права собственности.
В основе этого права лежит принцип: никто не смеет насилием присваивать себе чужую вещь. Только добровольный акт может переводить собственность из рук в руки. Какие же основные источники собственности признает буржуазное право? Эти источники известны всем: земля, деньги, промышленный капитал и личная деятельность.
Каково же происхождение и взаимное отношение этих различных категорий собственности? Каково их разумное основание? Все эти вопросы ставит себе и разрешает современный социализм. Свой анализ и критику социализм, естественно, должен начать с поземельного дохода, с ренты.
Что такое рента? Даже буржуазная политическая экономия не может отрицать того факта, что получение ренты не связано ни с какой особой деятельностью со стороны землевладельца. Рента притекает к нему только потому, что именно он, а не другой, владеет определенный клочком земли. Но откуда же берет начало этот факт? О любой форме имущества может существовать предположение, что она создана усилиями его владельца или его предков. Понятно, никому не придет в голову утверждать это относительно земли. Ясно, что в основе землевладения лежит неоспоримый факт насильственного захвата, которого не может отрицать даже буржуазная софистика.
Мало того. Земля является не только обыкновенный и важный имуществом, но была и всегда будет самым необходимый, неотъемлемым условием не только всякого производства, но и всякой жизни вообще. Человек, который захватил определенный клочок земли и заявляет: „эта земля — моя“ не только насильственно захватывает определенную долю общественного богатства — нет! Он посягает на самую жизнь своих собратьев, налагает на них постоянную насильственную контрибуцию, угрожает элементарный условиям работы и жизни человека. Землевладение, стало быть, не только исторически основано на грабеже и открытой насилии, но является постоянной, узаконенной формой насилия и грабежа.
Нелепость частной собственности на землю, противоречивость ее даже по отношению к самому буржуазному праву настолько бросается в глаза, что передовая буржуазия в некоторых странах начинает выставлять лозунг национализации. Как ни смотреть на эти реформаторские потуги, все же они свидетельствуют о том, что даже передовые буржуазные идеологи начинают понимать всю несообразность частной собственности на землю.
Иначе дело обстоит с процентом на капитал. Буржуазный ученый, который готов пролить потоки чернил против частной земельной собственности, не осмелится коснуться процента. А в сущности говоря, процент на капитал в данной случае ничем не отличается от земельной ренты. Личные отношения финансиста к источнику его дохода ничем не отличаются от отношений землевладельца к своей ренте. Финансист получает по своим купонам с тем же правой, как и землевладелец: правой владельца. В современной капиталистической обществе никакое производство немыслимо без определенного денежного капитала, как невозможно производство без земли. Человек, который тем или иным путей стал владельцем определенной денежной суммы, становится в такое же положение как и землевладелец: он заставляет всех остальных людей, которым нужен этот необходимый в современной обществе фактор производства, платить ему подать, т. е. отдавать часть своего труда, своей свободы, своей жизни. Ни для кого не тайна, что даже исторически денежный капитал возник в подавляющей части из колониальных грабежей, из торговых вымогательств и целого ряда таких же „свободных“ соглашений. Стало быть, процент на капитал, не смотря на внешнее отличие от земельной ренты, имеет перед лицом здравого смысла такое же оправдание.
Кто понял природу ренты и процента, тот без труда поймет и сущность прибыли. В самом деле, что такое эта прибыль, как не замаскированная форма процента на вложенный капитал? Эксплуататорский характер процента ясен потому, что рост кредитного капитала совершается как бы в оголенной виде, у нас на глазах, между тем как доход промышленного капиталиста маскируется его личной деятельностью. Но не требуется особой проницательности, чтобы видеть, что доход с промышленного предприятия не находится ни в какой зависимости от деятельности его владельца. Промышленный капиталист может столько же знать о своей фабрике, сколько какой нибудь крупный лэндлорд о своих имениях, а его доход растет почти автоматически, прямо пропорционально вложенному капиталу.
Ясно, что современный социализм не впадает ни в какое преувеличение, когда он в лице Маркса рассматривает все эти три формы дохода — ренту, процент и прибыль как — отдельные разновидности организованного грабежа рабочего класса. Все капиталисты современного общества, по глубокой мысли К. Маркса, составляют как бы одно акционерное общество для эксплуатации труда. Рента, процент и прибыль суть только различные формы дивиденда, который после долгой взаимной борьбы каждый акционер успевает урвать из общей военной добычи.
III
Трудовая собственность.
Социализм приходит к выводу, что только труд является единственный творцом ценности и потому только труд имеет право собственности на общественное богатство. Отсюда не далеко до другого вывода, что каждый человек имеет право на всю ценность, созданную его трудом и только на эту ценность. Поэтому, когда социализм от критики современного буржуазного мира переходит к положительной, творческой работе для создания нового общественного строя, он естественно может положить в его основу только одни принцип: „каждому по его труду“. Одна из боевых фракций русского социализма — максималисты формулируют этот принцип так: „право на весь продукт“. В той или иной форме этот принцип неизменно говорите социализм не уничтожает частной собственности, а только видоизменяет ее, изменяет способ ее приобретения. Между тем как в буржуазной обществе собственность может иметь своим источником эксплуатацию, социализм признает для собственности только одно законное происхождение — труд. Но в социалистической обществе, как и в буржуазной, все продукты как бы делятся на маленькие кучки и на каждой из них написано „мое“ или „твое“. И в социалистической обществе отношение человека к окружающей среде таково же, как в современной. Он по прежнему как бы заключен в маленькую, узенькую клетку с густой решеткой, которая отделяет его от всего богатого мира. Между ним и этим миром стоит по прежнему та же проклятая стена — собственность, о которую по прежнему должны разбиваться лучшие порывы личности к творчеству. Человек не осуществил еще своей заветной мечты: слиться целиком с великой природою и стать свободным творцом.
Что изменяет социализм? В основе современного общества лежит известный институт — наемный труд, институт, который является величайшим унижением свободного человека. Он означает, что
