Blood_and_Tea
Математик Боя. Жизнь сильнейшего
Внутренняя политика Скрытого Листа
— Неудача. Вновь…
Черный Зецу стоял в центре пещеры, опустив голову. Он чувствовал, как презрительно смотрит на него Мадара. Карума улыбался, веселясь — для него неудачи Зецу были лишь забавными проколами коллеги-конкурента.
Зецу бесили эти два Учихи, возомнившие себе, что они могут захватить мир.
Самоуверенный напыщенный идиот Мадара, решивший, что является наследником силы Отшельника Шести Путей и истинным Богом мира шиноби. Пусть в свои сорок шесть лет он и выглядел молодо, старость затронула его разум, сделав осторожным. Он долго и скрупулезно разрабатывал план «Глаз Луны» и совсем скоро собирался начать действовать. Не хватало ему только лишь одного — техники Второго Хокаге, с помощью которой он закончил Первую Мировую Войну Шиноби — Эдо Тенсей. Правда, даже Зецу пока не мог понять, зачем Учихе понадобилось Воскрешение.
Карума походил на своего учителя, но и отличался неслабо. Если Мадара желал власти над миром для, какого-никакого, а мира, то Карума просто желал власти. Воплощение слова «эгоизм» — самоуверенный и дерзкий двадцатилетний Учиха, владеющий Мангеке Шаринганом и Внутренними Вратами. Сильный — по уровню он почти достигает уровня Мадары, до получения последним Риннегана и обучения его способностям от Императора и старейшины клана Цубаки.
Бесят! Бесят. Бесят… Но сейчас они нужны ему больше, чем он им. Придется потерпеть. Уж терпеть он умеет.
— Два года, — потянул, наконец, Мадара. — Ты уже два года бьешься об защитную систему Конохи, Зецу. Чего тебе не хватает?
— Силы, — хихикнул Карума, считавший (не совсем заслуженно, между прочим) Зецу слабаком.
— Кланы, — внешне Черный никак не отреагировал на смешок парня. — Клан Хьюга может меня выследить. Клан Нара — поймать. Клан Яманака сможет залезть ко мне в голову. И еще Узумаки… Даже тех, кто сейчас находится в Конохе, хватит, чтобы запечатать меня. Пока охранная система Конохи, состоящая из ее кланов работает на полную мощность, достать Эдо Тенсей невозможно. За два года я лишь узнал, где его стоит искать.
— Мы могли бы взять свитки штурмом, — «подал идею» Карума. — Ну или не свитки, а что там? Неважно! Против нас двоих ни одна Скрытая Деревня не выстоит!
— Ты не можешь взять штурмом даже меня, Карума, — осадил его учитель. — А я… я не могу вот так просто объявлять войну всему миру, если у меня не будет надежных козырей. Хотя бы нескольких. Сейчас Великие Страны сильны как никогда. Они наращивали свою мощь, изобретали артефакты и техники. У нас есть два варианта. Первый — самим стать силой равными целой Скрытой Деревне. Пока что мы не равны — Семь Даров Рикудо Миру могут доставить проблем. Как и Третий Хокаге с…
— Математик Боя? — тут же вскинулся Карума, отлично помнящий, как проиграл бывшему ученику Мадары восемь лет назад. — Только не говорите мне, что боитесь его, учитель.
Молниеносный удар исполинского темно-синего кулака превратил каменное кресло, в котором только что сидел Карума, в пыль! Мадара незаинтересованно мазнул своим Вечным Мангеке Шаринганом по стене, выцепляя взглядом юркого ученика. Карума обнаружился на потолке, с активированным Мангеке Шаринганом и Четвертыми Вратами.
Сила его проклятых глаз была очень простой, на первый взгляд. Левый глаз даровал Каруме возможность исчезать. Вот так запросто — полностью стирать себя из мира. Исчезнув, Учиха не мог двигаться и как-либо взаимодействовать с любым предметом, но и на него было невозможно воздействовать. Благодаря правому глазу, Карума мог перемещаться в пространстве. Очень и очень быстро — даже Мадара не поспевал за его скоростью. Если использовать оба глаза сразу, можно получить почти идеальную пространственно-временную технику. Если использовать только правый — получишь идеальный вариант Шуншина, способный, к тому же, разрушать любые объекты, прочность которых ниже прочности пользователя, на своем пути.
Простые, в общем-то, способности, но от того не менее опасные. Однако, Мадара прекрасно знал об их действии и ограничениях. Его с их помощью победить было почти невозможно.
Так что Карума, мигнув, оказался в трех шагах от учителя, мирно подняв руки:
— Каюсь-каюсь, — улыбнулся парень. — Великий Мадара Учиха никого не боится. Я дурак-дурак-дурак.
— Ты сильно похож на него, Карума, — сказал Мадара. — И я пока не определился, плюс это для тебя, или минус. Но помни — в отличии от тебя, он однажды смог меня одолеть. И попыток у него было куда меньше. Зецу! Свяжи меня с Императором…
Мадара ушел в подсобное помещение для переговоров с союзниками, оставив внешне спокойного Каруму в одиночестве.
Внешне…
Его чакра оставалась спокойной, но если бы кто-то неосторожно забрел бы в пещеру и встал рядом с парнем, его бы просто задавило волной ненависти и ярости. Карума взглянул в спину учителя и скрипнул зубами.
Он помнил. Он помнил, как Мадара убил его отца, принимая мальчика к себе в ученики и пробуждая его глаза. Он помнил, как жестоко обходился с ним «Величайший Учиха», когда он был совсем еще ребенком. Он помнил Канну — девушку из Страны Воды, в которую влюбился настолько, что даже упросил Мадару взять ее с собой. Сделал ее нукенином и своей девушкой… И еще он помнил, каким радостным был учитель, когда смотрел в его Мангеке Шаринган. Глаза, полученные ценой ее смерти.
— Я помню, учитель, — прошептал еле слышно Карума, сжав кулаки. — Я все помню.
* * *
Сенсома стоял на горячем песке, тяжело дыша. Последняя атака удалась — молодой ученик Мадары превратился в кровавое пятно и сейчас неспешно растекался, большей своей частью впитываясь в жаркий песок. Сам бывший Бог Шиноби стоял неподалеку, и даже по его странным глазам, названным Юки «глазами Бога», было видно, что враг смятен. Даже напуган.
В этой битве он ничего не сумел противопоставить Математику Боя.
— Ты полностью проиграл, Мадара, — оскалился Сенсома, делая шаг вперед.
Мадара отступил на тот же самый шаг, ныряя рукой под броню. Спрятал там что-нибудь? Плевать — со скоростью, даруемой Седьмыми Вратами, объединенными с Вратами Направления, об опасностях и подлостях можно особо не думать.
И тут Мадара достал его.
Учебное пособие. Политология. Зеленый верх, позолоченная середина и зеленый низ. Под редакцией Тургаевой и Хреновой. Политология!
Застыв, Сенсома, казалось, забыл даже как дышать. Все, на
