на дороге. Что-то снова врезается в нас, заставляя машину рвануться вперед.
— Почти приехали, – выдавливает Киллиан из себя слова, поворачивая за крутой угол, заставляя шины визжать, изо всех сил стараясь удержаться на дороге.
Я поднимаю взгляд на Киллиана, и беспокойство, запечатленное глубокими морщинами на его лице, заставляет меня содрогнуться от сильного страха. Я никогда раньше не видела Киллиана напуганным. Он всегда был спокоен. Он всегда смотрел на меня с кривой ухмылкой. Будучи моим личным охранником, Киллиан всегда был просто рядом, идя на пару шагов впереди меня. Теперь он – единственное, что стоит между мной и монстрами, которые убили мою маму.
Еще одна волна пуль обдает машину брызгами. Киллиан разражается чередой проклятий, нажимая ногой на педаль.
— Пригнись, куколка, – говорит он, его дыхание срывается с его губ.
— Киллиан, – шепчу я, слишком боясь говорить громче.
— Оставайся на месте, — повторяет он, и затем машина врезается во что-то, прежде чем ее заносит.
Шум выстрелов такой громкий, что он заполняет мои уши до тех пор, пока не останется только звенящий звук.
Киллиан хватает пистолет и открывает дверь. Он выбегает из машины и начинает стрелять в нападающих на нас мужчин.
Не в силах оставаться на месте, я переползаю с места для ног через консоль на водительское сиденье.
— Киллиан, – шепчу я снова, и это заставляет его взгляд метнуться ко мне.
Вместо его обычной кривой ухмылки, мрачная гримаса искажает его лицо, когда он бросается обратно ко мне.
— Теперь ты в безопасности. – Просунув руки мне под мышки, он вытаскивает меня из машины, а потом начинает бежать со мной. – Я держу тебя, куколка. С тобой все будет хорошо.
Из-за его плеча я вижу пейзаж, который выглядит как зона военных действий.
— Киллиан, – шепчу я с ужасом и разбитым сердцем. Слезы заливают мои глаза, затуманивая зрение.
— Уинтер! – Я слышу, как папа кричит.
— В нее стреляли, – кричит Киллиан. – Принесите мне аптечку первой помощи.
Только тогда я осознаю, что моя рубашка пропитана кровью.
Мои глаза начинают тяжелеть, когда мое тело вздрагивает с каждым шагом Киллиана. Мой язык становится тяжелым, и я не могу сказать ему, что со мной все будет в порядке.
Мне кажется, что мое сердцебиение замедляется, как будто печаль, охватившая меня, заглушает его. Меня затягивает в кошмар, от которого невозможно проснуться.
У меня до сих пор звенит в ушах, и я чувствую себя мокрой, как будто меня искупали в крови. В крови моей матери. Моей собственной.
Киллиан укладывает меня, а затем начинает работать с моей шеей. На мгновение его глаза встречаются с моими.
— Я тебя вылечу, куколка.
Слезы согревают мою ледяную кожу, и последнее, что я осознаю перед тем, как потерять сознание, – это как папа издает душераздирающий крик, пока Киллиан пытается остановить кровь, сочащуюся из моей шеи.
_______________________________________________
Прошлое — 14 Лет.
После нападения мы застряли на озерном острове в Финляндии. Частной школы больше нет. Никаких походов по магазинам. Никакого общения с другими детьми моего возраста.
С тех пор как маму убили, есть только остров, охрана и частные репетиторы.
Такое чувство, что я застряла в пузыре, который может лопнуть в любой момент.
Я сижу на берегу, бросаю камешки в воду и смотрю на землю вдалеке. Здесь находится ближайший к нам город. Хотя я там никогда не была.
Испуская жалкий вздох, мои мысли возвращаются к прошлому. Прошел год с тех пор, как убили маму. Я получила пулю в шею, но мне повезло. Пуля не задела ничего жизненно важного.
Я слышу движение позади себя, и, не оглядываясь через плечо, знаю, что это Киллиан. Пару секунд спустя его тень падает на меня, и он ворчит:
— Ты знаешь, что тебе не следует быть здесь. Давай вернемся.
Еще один тяжелый вздох вырывается у меня, когда я бросаю последний камешек в воду, прежде чем подняться на ноги.
Когда я оборачиваюсь, Киллиан наклоняет голову и поднимает руку к моей шее сбоку. Заботливо его ладонь прикрывает шрам.
— Что я могу сделать, чтобы ты снова улыбнулась?
Он задавал этот вопрос много раз, и снова я могу только пожать плечами.
Не похоже, что я когда-нибудь снова улыбнусь. Не сейчас, когда мамы больше нет. Она была сердцем нашей семьи, и после ее смерти мы все превратились в зомби, просто стараясь прожить каждый день как можно лучше.
Киллиан притягивает меня в объятия и шепчет:
— Хотел бы я, чтобы тебе стало лучше, куколка.
После стрельбы Киллиан стал больше, чем просто моим охранником. Он единственный друг, который у меня сейчас есть. Поскольку он был там, он также единственный, с кем я могу поговорить о своих страхах и печали.
Папа и Шон понесли свои собственные потери, и я не хочу обременять папу своими несчастными чувствами всякий раз, когда он возвращается домой из своих деловых поездок. Шон на четыре года младше меня, так что я должна быть для него сильной старшей сестрой.
Эта мысль заставляет меня отстраниться от Киллиана, чтобы я могла посмотреть на него снизу вверх. Он выглядит как пугающая версия Колина Фаррелла, высокий, темноволосый и всегда одетый в костюм.
Но вместо того, чтобы бояться его, он единственный человек, с которым я чувствую себя в безопасности.
— Есть кое-что, что ты можешь для меня сделать, – шепчу я, надеясь, что он не скажет "нет".
Складки вокруг его глаз углубляются, а уголок рта слегка приподнимается.
— Просто скажи мне, куколка.
— Научи меня стрелять из пистолета и покажи как надо драться.
Голубые глаза Киллиана хмурятся, но после пары секунд раздумий над моей просьбой он кивает.
— Если это то, чего ты хочешь.
— Я должна быть в состоянии защитить Шона, – объясняю я ему свою причину, и это заставляет кривую улыбку, которую я полюбила за эти годы, растянуться на его лице.
— Ты права, – соглашается он, обнимая меня за плечи. Мы начинаем идти, затем Киллиан говорит. – Сначала я научу тебя драться. Мы оставим обучение стрельбе из пистолета на то время, когда ты станешь немного старше.
Я знаю, что спорить с Киллианом бесполезно. Он никогда не говорит того, чего не имеет в виду, и его мнение невозможно изменить. С Киллианом то, что ты видишь, – это то, что ты получаешь.
