тут книжки.
Меня как кипятком обдало. О моей тайне знала только мама и Лена, последняя узнала случайно, но клятвенно обещала, что никому не расскажет. Вот видимо цена ее клятвы грош цена. Меня аж всю перекривило.
— Ты ошибся, — огрызнулась я. Подхватив сумку я стала спускаться.
— Да погоди ты, — он догнал меня и каким-то образом проскользнул вперед, преграждая путь. — Я же говорю мне помощь нужна!
Что-то в его тоне мне очень не понравилось. Слишком уж был властным. Таким голосом только приказы отдавать.
— Ничем не могу помочь! — отрезала я.
"Нет тела — нет дела" этот принцип я очень хорошо помнила, пока нет доказательств, что я тут читаю запрещенные книги, сама я в этом не признаюсь.
— Эй вы, чего?! — Лена смотрела на нас настороженно. — Выйдем на улицу, мы привлекаем внимание, — она почти прошипела, хватая Гошу за руку и потащила на улицу. Стиснув зубы я шла следом. Мне было важно узнать, как эта предательница объяснит свой поступок.
— Вероник, ты только не пыли я все объясню тебе, — я сложила руки на груди, недовольно поглядывая то на подругу, то на этого.
— Гошу я знаю давно, иногда конспекты ему переписываю, а тут у него засада. Он, короче, будет стажироваться в одной крутой компании, но для стажировки нужен хороший входной бал. Я бы и сама помогла, понимаешь деньги мне тоже очень нужны….
— Стоп! Стоп! Какие деньги?! — я округлила глаза, для меня это было просто шоком, услышать такое.
В груди разрасталось неприятное чувство. Такое словно ты ходишь по краю, и вот-вот упадешь куда-то.
— Я хорошо заплачу, — Гоша заговорил спокойным ровным голосом, уговаривая, — нужно будет через наушник диктовать мне ответы из учебника по экономике, ты ничем не рискуешь, деньги налом.
Я задохнулась от возмущения:
— А сам то что не выучишь?!
— Не люблю я эту херобору, — он посмотрел на носки своих кроссовок, а потом его взгляд прошелся по мне, словно оценивая, изучая, — Мой отец входит в совет правления концерном Эталон, и если я провалю стажировку не видать мне его содержания как своих ушей! Мой отец Исаев, Юрий Исаев!
Я не знала никаких Исаевых, Юрия точно, а вот Георгия я бы тоже предпочла забыть.
— Вероник, ну правда, это между нами останется, — Лена мягко коснулась моего плеча, — я знаю Гошу давно, помогаю с конспектами, он ни разу меня не подставил, да и зачем ему? Говорю же сама бы помогла, но я даже в учебнике не ориентируюсь, а ты шаришь!
Она заискивающе посмотрела на парня, а я …я словно вывалялась в грязи. Теперь понятно откуда у Лены деньги, ага, карманные отец дает. Сняв ее ладошку с моего плеча и сказала:
— Нет, и пока, — поправив сумку я быстро зашагала по лестнице. Меня душила обида, разочарование и….и зависть!
Мама всегда говорила, что чувство собственного достоинства и вера в то, что ты все делаешь правильно это основы для счастливой жизни. Мол, если ты не совершил ничего противоправного то и спать будешь спокойно.
Но очень трудно чувствовать себя счастливой если зимние ботинки престали греть уже как зим пять назад. Совесть шептала, чтобы я шла на остановку, а разум диктовал обратное. Приводил доводы, обосновывал, что это действительно не опасно. Зато будут ботинки, маме можно будет какое-то время не рисковать.
Я обернулась назад. Лена и Гоша спорили и тихо переругивались. В какой-то момент парень сорвался с места и быстро меня догнал.
— Слушай у всего есть цена, скажи сколько и я заплачу!
Я хмыкнула, очевидно Гоша думал, что я набиваю себе цену.
— Гоша, мне вот не понятно, зачем все эти сложности, попроси кого-нибудь из друзей? М?
— Разболтают, а мне огласка не нужна, как и тебе, так что мы оба заинтересованы. Я плачу ты уделяешь час своего времени. Все счастливые и довольные расходимся.
— Если что-то пойдет не так?
— Все будет так! У меня будут вопросы, я их тебе дам. Ты заранее найдешь ответы, я оплачу кафе тебе и Ленке, ну чтобы типа маскировка была. Две подружки в кафе. Когда я позвоню, начнешь мне диктовать. Все.
— Но мне же нельзя брать деньги, — я перешла на шепот, — точнее принимать деньги от мужчин, кроме опекуна. Опозорюсь, замуж не выйду.
Я строго посмотрела на моего взбалмошного знакомого, у которого на лице появилось скептичное выражение.
— Ой да ладно тебе, подруга твоя не сильно то страдает от того, что я ей плачу, за переписанные конспекты. Батюшки, замуж точно никто не возьмет! Ай-ай-яй… Вероник ты ей Богу как в среднем веке, все так живут. То, что вас доктриной объявили чуть ли не священными коровами, еще не значит, что вам не нужны постоянно новые туфли или сумочки. Телом ясно дело никто не торгует, но такие мелочи, как переписать конспект, нарисовать что-то, это ж ерунда. Никакого криминала. Вероник, соглашайся. Я тебе клянусь никто про это не узнает!
Я сделала шаг назад, внутреннюю войну я проиграла в пользу зимних сапог, да и ведь правда ничего страшного не произойдет. Наверно.
— Ладно, хорошо, — прошептала я, глаза Гоши засияли как две звезды на небе.
— Заметано, — он подцепил своим мизинцем мой и слегка потряс.
Глава 3
Вероника
Всю следующую неделю я была как на иголках. Мозг подсовывал то и дело ужасные картины расправы надо мной, что я раза три собиралась позвонить Лене, чтобы отказаться. Почему Лене? Да потому что вся связь с Гошей была через нее.
Перед самим тестом, он позвонил сам на наш городской, поинтересоваться подготовила ли я ответы.
Конечно да, это я сделала сразу же, практически в первый же вечер, после ухода мамы.
Мама! Ей я так и не смогла рассказать об этом. Меня просто колотило от мысли, что она узнает и разочаруется во мне. Ведь я была всегда для нее "золотой" девочкой.
Тогда я доподлинно прониклась мыслью, о том, что настоящий ад — это ад в нашей голове.
В день тестирования я была сама не своя. Лена чувствуя мое упадническое настроение пыталась меня успокоить.
— Вероника, ты меня вообще слышишь? — в очередной раз Лена пыталась до меня достучаться, но я была глуха как стена.
— А! Что? Я задумалась, — нервно поправив край учебника, я поерзала в плетеном кресле уличного кафе.
— Да я вижу, успокойся, вот вставь в ухо наушник, когда Гоша позвонит, ты его будешь слышать, а он тебя, — Лена лениво откинулась в кресле, взглядом кивнув в сторону наушника.
— Лен,
