Малышка в белоснежном конверте заворочалась и скуксилась.
— Ну, подожди немного, — рассеянно пробормотала Анита, вскользь бросая на нее взор. — Скоро будем дома, и я тебя покормлю.
Она была очень рада, что все так удачно разрешилось. И теперь только и мечтала о том, чтобы поскорее вернуться к той жизни, которую вела до того, как живот стал слишком заметен.
Анита не могла обходиться без мужского внимания. Будучи привлекательной девушкой, она встречалась со многими клиентами из кафе и всегда была в центре внимания. За это ее и держали. Одно ее присутствие увеличило доходы на двадцать пять процентов, и хозяин очень это ценил. Поэтому он и пошел ей навстречу, когда узнал о беременности. В конце концов Анита родит и вернется опять на работу. А ему другого было и не нужно.
Вздохнув, Анита сделала шаг в сторону дороги. Теперь она вполне могла себе позволить вызвать такси. И даже купить себе новое платье. Теперь для нее начиналась новая жизнь.
Дороти держала на руках крохотную малышку.
— Посмотри, какая она хорошенькая, — улыбнувшись, обратилась она к мужу.
Филипп склонился над девочкой.
— Просто прелесть, — констатировал он. — Вся в тебя.
На лицо Дороти набежала печаль.
— Мне так жаль, что наш сынишка не выжил, — прошептала она.
— Я понимаю, любимая. — Муж участливо взглянул на нее. — Мне тоже очень тяжело. Но судьба подарила нам шанс.
— И я очень благодарна этому! — В глазах Дороти промелькнула тревога: — Мы ведь справимся? Правда? — спросила она у Филиппа.
— Несомненно! — уверенно ответил он.
И она поверила.
Теперь у них есть дочь. Келли Стрэнджер. Как же красиво звучит это имя.
1
— Мам, у нас есть что пожрать? — Ники открыла дверь холодильника.
Пустые полки. Иного она и не ожидала.
— Ма-ам! — позвала она, обращаясь в глубь квартиры.
Выглянув в коридор, Ники увидела, как из комнаты вышло непонятное взлохмаченное существо, потирающее голову.
— Ну что ты орешь? — проворчало существо. — У меня и так голова раскалывается.
Ники зло посмотрела на эту женщину, которая приходилась ей матерью.
Как судьба могла так поступить с ней, послав в родительницы эту деградированную представительницу женской половины человечества? Почему у нее не так, как у других? И все время приходится стыдиться матери?
С детских лет Ники уразумела, что нельзя приглашать в дом гостей. Иначе слава о ее матери-алкоголичке прицепится к ней на всю жизнь. Ники не могла завести друзей. Не могла хоть кому-то довериться. Все ее детство было наполнено страданиями. И она не помнила ни дня, когда бы не боялась прийти домой.
Мать могла созвать шумную компанию, и тогда Ники часами просиживала на грязной лестнице под самой крышей, ожидая, когда гости разойдутся. Иногда она засыпала, прижавшись к холодной обшарпанной стене, потому что попойка в родной квартире затягивалась до утра. И даже на лестнице ночевать было лучше, чем дома.
Чем старше становилась Ники, тем чаще замечала на себе плотоядные взгляды материных дружков. Она боялась их. Она не хотела бы оказаться с ними одна. Выросшая в бедном квартале, Ники с раннего детства была знакома с жестокой правдой жизни. Лишь благодаря везению ей не пришлось столкнуться с ней непосредственно на собственном опыте.
Она была осторожной, ибо прекрасно сознавала, что мать не поможет ей. Потому что ее мозг, затуманенный алкоголем, просто не сообразит, что происходит. А Ники не собиралась становиться жертвой. Кем угодно, только не жертвой.
— Почему ты ничего не принесла? — спросила Анита, подойдя к холодильнику и увидев зияющую на полках пустоту.
Ники пожала плечами.
— Я не собираюсь кормить всю твою компанию! — заявила она, брезгливо разглядывая неопрятную мать, от которой несло перегаром.
— Нахалка, — беззлобно выругалась Анита. — Я кормила тебя, пока ты была маленькой. Теперь ты должна исполнять свой дочерний долг.
Она пошарила рукой по полке, надеясь хоть что-нибудь обнаружить там, достала кусок заплесневелого сыра, вздохнула, положила его обратно.
— Что ты для меня делала? — Ники удивленно посмотрела на мать, так как только сейчас поняла смысл ее слов.
Анита медленно перевела взгляд на ее лицо.
Да, несомненно, дочь была красивой. Высокая, стройная, она обладала бархатистой кожей оттенка легкого загара и всегда притягивала к себе мужские взгляды. Светлые волосы были стянуты в хвост на затылке, открывая правильной овальной формы лицо с аккуратным носом, красиво очерченными губами и огромными выразительными зелеными глазами.
Анита вздохнула. Наверное, надо было научить ее уму-разуму, чтобы деньги нормальные зарабатывала. Да поздно уже. Теперь лишь бы не выгнала родную мать из дому.
— Я не слышу ответа, — напомнила Ники, видя, что мать уже отвлеклась и, судя по всему, упустила нить разговора.
Анита посмотрела на нее.
— Чего тебе надо? — спросила она, испытывая лишь одно желание — поскорее выпить.
— Ничего уже, — буркнула Ники, выходя из кухни.
Она и сама не понимала, зачем вдруг чуть было не затеяла этот бесполезный разговор с матерью. Уже давно ясно, что мать живет своей жизнью, в которой, кроме выпивки и друзей-алкоголиков, больше никому не было места.
Пройдя в свою комнату, Ники закрыла дверь на засов и легла на кровать. Прикрыла глаза. Она очень устала на работе.
Вот уже шесть лет Ники работала официанткой в кафе. Шесть долгих лет. А ведь она мечтала поступить в университет и получить образование. И у нее, казалось, были для этого все возможности. Но тут мать выгнали с работы. И Ники пришлось идти зарабатывать на пропитание им обеим.
Шесть лет. Шесть бесполезных, ненужных лет.
Одинокая злая слеза скатилась по щеке. Ники вздохнула. Надо было что-то предпринять, если она не собиралась оставаться работать официанткой. А она точно не собиралась!..
Что-то грохнуло в дверь. Покосившись на засов, Ники порадовалась, что в свое время позаботилась о безопасности.
— Открой! — Анита еще раз толкнула дверь.
— Чего тебе надо? — отозвалась Ники с досадой в голосе.
— Дай денег!
Ники вздохнула. Ничего не меняется.
— Не дам! — ответила она.
— Ну, дай! — взмолилась Анита. — Ты же понимаешь, что я не могу! Горит все внутри!..
— Иди к своим дружкам. Может, кто и напоит тебя! — бросила Ники, с ненавистью смотря на дверь.
— Нахалка! — Анита забарабанила в дверь. — Дай немедленно денег! Я полжизни заботилась о тебе!
