как герой, кто как предатель. И я боялась сорваться и убить того демона. Дедушка писал, что он был одурманен и не понимал, что делает. Что он достойный демон. Ха, смешно! Это не оправдывает его поступка. Он слабак, раз так легко поддался зелью. Он ничтожество. И мое мнение не изменится.
Я высвободилась из объятий моего двоюродного брата. Он встревоженно смотрел на меня. Я слабо улыбнулась.
— Я в порядке, — неловко помялась я перед братом. Мне не нравилось показывать ему свои слабости. — Немного вышла из себя, — сказала хрипло я. — Кармина сказала ОН здесь. Это правда? — мой взволнованный взгляд застыл на хмуром лице Адриана.
— Да, Серафимы Кир и Лука сегодня доставили его в темницу. Я попросился в палачи к нему. Поэтому, — он снова погладил меня по голове, как маленькую, — не переживай, он получит, что заслужил.
Я кивнула. Надеюсь, наказание придется ему по вкусу. Он сполна прочувствует ту боль, что я и другие испытали.
— Хорошо, — голос снова вернулся. — Я должна идти. Работа ждет.
— Беги, — проговорил Адриан, нежно касаясь щеки.
Я развернулась и пошла в сторону лечебниц. Увидеть бы, как демон страдает. Но разве справедливо, что он жив, а ребята нет? Гнев снова стал подниматься, но я сдержала его. Я что-нибудь придумаю, ну а пока понаблюдаю за ним. Все равно привозить его будут к нам после наказания. Месть будет сладка. Даже если меня накажут или изгонят. Я никогда не прощу демона за смерть моих близких. Он не должен жить. Я закусила губу. Мне придется нарушить клятву целителя — не убий. Но я должна! Если никто не хочет убить ЕГО, это сделаю я. Хочу увидеть, как он будет умирать на моих глазах. Как его грязная душа сгинет. Не могу дождаться. На моем лице расцвела хищная улыбка. И я решительно зашагала к себе в кабинет.
***
Меня разбудил звук открываемой двери камеры. Я хмуро уставился на двух ангелов, одетых в белые доспехи. В руках они держали светящиеся копья. Стража. Уже? Неужели проспал завтрак?
— Ну, ничего себе у него камера, — просвистел один из ангелов, осматриваясь вокруг, — как мерзкий демон смог получить такие удобства?
Понятно. Вот о чем говорили Серафимы. Я хмыкнул. Таким меня не взять. Я командовал Пятью Палладинами и огромной армией. Подобное отношение меня вообще не трогает. У нас жестко наказывались за провинности, неуважение. Иногда даже публичное высечение за неуважение к командирам,
но подобное было редко. Все понимали свою роль, свое место. Дисциплина была превыше всего.
И сейчас эти ребятки, видно, что ангелы молоденькие, неопытные, нарушают приказ Серафимов. Интересно, им что-нибудь будет? Что-то сомневаюсь.
Увидев, что я молчу, они подошли вплотную к кровати. Один из них выдернул меня из кровати и поставил на ноги. Я не сопротивлялся. Зачем? Мне интересно далеко ли они зайдут. Да и драться с ними не хочу. Увеличение срока наказания мне не нужно.
Ангелы выволокли меня в коридор темницы, защелкнув мне магические кольца на руках и шее, и толкнули в спину. Меня забавляло их поведение. Что ж повеселитесь. Пока. Меня повели по коридорам, ничем непримечательным, а потом остановились у двери. Ангелы открыли двери и втолкнули меня. Я чуть не свалился. Вниз уходила узкая крутая лестница.
Освещения не было, но меня это не беспокоило. Демоны отлично видят в темноте. Мы спустились вниз и остановились у решетки. За ней стоял хмурый ангел, скрестивший руки на груди. Наше появление заставило его вздрогнуть. Он уставился на меня, и в его голубых глазах вспыхнула такая ненависть, что я слегка дернулся.
— Мы привели его, командир Адриан, — сказал ангел, и втолкнул меня в камеру. Мой взгляд остановился на стене. На ней свисали цепи — две сверху и две снизу. Рядом стоял стол, на котором лежал черный хлыст. Металлическая ручка была так искусно выполнена, что я залюбовался. Два дракона обвивали всю ручку, а головы выгнулись в стороны. От ручки отходили три черных шипастых хвоста. Я сглотнул. Мой учитель часто лупил меня во время учебы. И хлыст тоже использовал, но не такой. От этого исходила такая жуткая аура, что я засомневался, что его создали ангелы.
Командир Адриан улыбнулся в предвкушающей улыбке. Что-то он слишком радостный.
— Вы свободны. Дальше я сам справлюсь.
Ангелы развернулись и ушли. Мы остались одни. От этого Адриана исходила странная энергия. Похоже.… Да, боль. Я чувствовал ее даже на расстоянии. Значит, кто-то из погибших ангелов были ему близки.
— К стене. И снимай рубашку, — приказал он, нарушив молчание.
Я разделся и встал к стене. На руки и ноги он мне закрепил цепи. Адриан взял хлыст, вливая в него светлую силу. Хлыст заискрился белыми разрядами, словно по нему проходили молнии. Выдержу ли я удары таким чудовищем?
— Прежде чем ты начнешь, ответь на один вопрос, — спросил я Адриана. Тот кивнул. — Кем приходились тебе Арий и Клим?
Адриан дернулся, и хлыст заискрил сильнее. Он еле сдерживал себя. Но я должен знать. Его боль чувствовалась так сильно.
— Арий был моим лучшим другом и соратником, а также женихом моей сестры, — наконец, он нарушил тишину. Его холодный голос пробирал до мурашек. — А Клим был как младший брат. И теперь их нет, — его голос сломался. — Поэтому я с удовольствием выполню работу по наказанию демона, — зарычал он.
Все понятно. Доктор Азарий рассказывал о нем. Адриане. Выдающийся командир. В его подчинение находится довольно большая армия. И он двоюродный брат Катериель. Мужчина воспитывал ее с детства, заботился о ней. Он же и познакомил ее с Арием, который влюбился в нее. Катериель он тоже стал небезразличен. И они начали встречаться. После он сделал ей предложение. И все шло к свадьбе, пока все не рухнуло. Арий погиб. И я приложил свою руку к его смерти. Теперь мне понятна его ненависть, его боль. Я вздохнул и приготовился.
Первый удар оглушил невыносимой болью. Я закусил губу до крови, чтобы не заорать. Дальше второй удар, третий. После пятидесятого удара я потерял сознание. Это полное безумие. Я не уверен, что смогу пережить сто ударов.
Очнулся я на твердой поверхности, на животе. Губы болели и опухли. Я пошевелился и застонал от резкой боли в спине.
— Не двигайтесь, иначе раны откроются, — услышал я холодный женский голос. Я с трудом повернул голову и встретился с ледяными голубыми глазами. На меня смотрела красивая девушка двадцати лет, с белоснежными волосами, которые были спрятаны под странный чепчик. Выражение лица было настолько холодным, что
