краткие мгновения благодаря ему я верила, что, возможно, есть что-то, кроме этого жалкого существования.
— Это был один из маминых дружков, — говорит он, всё так же улыбаясь, но смысл его слов отрезвляет меня.
Бесконечный поток мужчин, проходящих через двери нашего дома, никогда не иссякал. Все, как один, были такими же пропойцами, как и мать, до сих пор причитавшая в углу, как чёртова банши из сказок Деклана.
— Можешь встать?
Я ненавижу то, с какой лёгкостью поднимаю Деклана с пола. Словно вязанку хвороста.
— Не бросай меня, — хнычет мать из угла. Гнев бурлит у меня в венах, и, если бы он мог превращаться в нечто большее, давно бы сжёг её дотла.
Мы с Декланом выходим. В его комнате ужасный беспорядок. Его кровать давно исчезла. Грязный матрас на полу застелен простынёй, на которую я не могу его уложить. Деклан ковыляет к нему, но я его останавливаю.
— Надо её сменить. Она вся в блевотине.
— Это моя блевотина.
Он уже собирается лечь, но я успеваю выдернуть простыню из-под него.
— Как ты собираешься достать деньги? — не глядя ему в глаза, задаю глупый вопрос, бросая простыню в груду грязного белья возле комода.
Он ложится и стонет, когда я отдёргиваю занавески, чтобы впустить немного солнечного света в комнату.
— Мейв, перестань! Закрой их! — он прикрывает глаза рукой. Но я не слушаю его и следом рывком распахиваю окно, чтобы впустить в комнату ещё и немного свежего воздуха.
— Деклан, всё это очень серьёзно, — говорю, уставившись на нашу давно почившую лужайку. Мой взгляд путешествует дальше, к группе парней, которые отбивают бит для других.
— Я понятия не имею, где взять деньги.
Услышав признание брата, я отхожу от окна и отправляюсь в ванную за аптечкой. Стенаний матери уже не слышно, когда я возвращаюсь в комнату брата и опускаюсь на колени возле матраса.
— Что насчет Ленни? — спрашиваю я, и меня передергивает. Я ненавижу даже упоминание имени Ленни, но он местный ростовщик.
Брат поворачивается ко мне, и я не могу не видеть печаль в его глазах. В них как будто кружится вся его боль и высасывает из него душу. Сила, которую я не могу остановить. Я касаюсь рукой его тёмных волос и мне хочется умолять моего брата вернуться и помочь мне.
Эта мысль вынуждает меня сфокусироваться на его ране.
— В прошлый раз Ленни сломал мне ноги, — говорит Деклан и шипит от боли, когда я слишком сильно нажимаю на рану.
— Да, ну а я не хочу, чтобы меня раз за разом насиловали, — резко говорю я, и его долговязое тело коченеет. Он на пять лет старше меня, ему двадцать девять, но чаще всего мне кажется, что именно он — мой младший брат.
— Я что-нибудь придумаю, — бормочет он и отворачивается от меня. Я сижу рядом с окровавленным полотенцем в руках, пока его дыхание не становится ровным, и я не убеждаюсь, что он уснул.
Проснувшись, он может даже не вспомнить об угрозе, нависшей над нами.
ГЛАВА 2
ДЖЕК
Джип мотает из стороны в сторону, когда я переезжаю металлические балки, уложенные на въезде в дом на ферме. Опускаю стекло; от холодного воздуха, ворвавшегося в салон, горят лёгкие. Холод покалывает кожу и заставляет немного взбодриться.
Сколько часов я уже без сна? Тридцать шесть? Без понятия. Честно говоря, я уже сбился со счёта. Подъезжаю к красному заграждению, мешающему двигаться дальше. Выключаю мотор и тянусь на заднее сидение в поисках плаща. Рука скользит по прохладной коже. Должно быть, я оставил его в клубе.
Вытащив ключи из замка зажигания, я неохотно выхожу. Запах металла и свежескошенной травы обволакивают меня, когда, сунув руки в карманы джинсов, наклоняюсь и пролезаю под красным заграждением.
Старый фермерский дом стоит заброшенный. Окна забиты досками. На крыше растёт больше травы, чем на том крошечном пятачке грязи, который можно было бы назвать передней лужайкой.
Прохожу вдоль стены дома, направляясь к сараю, в котором, наверное, могло содержаться одновременно больше ста голов скота. Сейчас он пуст. Скот снаружи на клочках зелёной травы, что виднеются вдалеке. Изо рта вырываются танцующие облачка пара, когда я оборачиваюсь на шум приближающегося автомобиля.
Работа, которая мне сегодня предстоит, не имеет ничего общего с моей основной деятельностью. Я делаю это для своего отца. Я держу клубы, управляя ими и поддерживая порядок. Остальными аспектами нашей деятельности занимаются мои дяди. Каждый из них играет свою роль.
Но сегодняшнее дело — это начало моего испытания. Я должен доказать, чего стою прежде, чем мой отец передаст мне корону.
Белый джип подъезжает позади меня. Я не вижу водителя, но знаю, кто это. Финн, мой дядя, выходит из машины, и я проклинаю своего ёбаного папашу. Финн хороший. Он никогда ни о ком и слова плохого не скажет. Он как миротворец. Я бы хотел работать с моим дядей Шейном или, на худой конец, с дядей Даррой. У всех у них руки в банке, над которой отец держит крышку, в любой момент готовый её захлопнуть.
Финн машет мне, в уголках его глаз появляются морщинки. Он открывает заднюю дверь, достаёт тёплое серое пальто и набрасывает себе на плечи. По крайней мере, у него хватило здравого смысла захватить пальто. Но я другого от Финна и не ожидал — только разумности и подготовленности.
— Финн, — приветствую его, двинув подбородком, когда он подходит ближе.
— Ну и дубак, — он достает перчатки из кармана и натягивает на руки.
— Да, очень холодно. Так что за дельце? — я надеюсь, что он знает больше моего, но, судя по тому, что отец прислал Финна, нужно будет просто что-то забрать.
Он не стал бы посылать его, чтобы кому-нибудь навредить. Мой дядя отпустил бы их или попытался бы отговорить нас от причинения им увечий.
Внешне он ужасно похож на моего дядю Дарру. Они с ним близнецы, но занимают противоположные части спектра. Дарра — больной ублюдок, всегда таким был, если верить тем историям, что я постоянно о нём слышал.
Финн вечно находится в непрекращающемся круге боли. Говорят, это из-за того, что он потерял жену. Этого мне не понять. По правде говоря, я считаю, что, если бы он потрахался как следует, ему стало бы лучше. Конечно, у меня хватает ума не высказывать свои мысли вслух. Что бы я себе ни думал, я должен проявлять уважение к старшим.
— Я понятия не имею, зачем он нас сюда прислал, — Финн рассматривает фермерский дом, застёгивая пальто.
Я
