посланник злого бога белых людей. Оттого, мол, у него и глаза разного цвета. Но тот, чьё имя нельзя произносить[4], вступился за пса:
— Это подарок богов. Один глаз смотрит на день, другой на ночь. Он никогда не проспит беду, если она вдруг придёт в стойбище.
Вот так все и поверили, что сам старик Амака, бог Верхнего мира, послал детёныша маламута для охраны эвенков. Конечно, в стойбище никто и не слышал о такой породе собак. Ведь род этих псов живёт за Большой водой, на Аляске.
Однажды Бусинка встала рано-рано и, не дав Норче вкусной рыбки, запрягла в нарты вместе с двумя другими псами. Путь предстоял неблизкий. Решила девочка проведать своих братьев, живущих в северной бухте.
День был солнечный, и хоть и март, но лёд крепок. И воздух так чист.
Очень далеко от берега Бусинка увидела тюленя. Девочке захотелось поближе рассмотреть живого тюленя, ведь отец никогда не брал её на охоту. И она развернула упряжку к ледяному покрову. Норче чутьём угадывал кратчайшую дорогу к невиданному зверю. Но когда нарты были уже близко, тюлень скользнул в полынью. Бусинка разочарованно вздохнула, но тут на льду что-то зашевелилось белое и пушистое. Это был белёк, детёныш тюленихи. Девочка остановила упряжку и соскочила на лёд.
У белька огромные чёрные глаза, в них отражалось, казалось, всё: и нарты, и пёс, и сама Бусинка. Смешно перебирая ластами, малыш подполз к девочке, приняв её за маму-тюлениху. И когда Бусинка взяла его на руки и, сняв рукавичку, погладила по мягкой шёрстке, он, ухватив её пальчик, начал щекотно его сосать. Шло время, а тюлениха не возвращалась.
Недалеко была ещё одна полынья, вода в ней забурлила, и на лёд выбрался белый медведь. Отряхнулся после воды, расплескал кучу брызг и затрусил прямо к девочке. Собаки, все кроме Норче, завизжали от страха и легли на лёд в знак поражения.
Бельки ведь плавать не умеют, и девочка положила малыша в нарты и крикнула:
— Я-ра-ра-рай!
Вожак своими острыми клыками поднял упряжных на ноги, приказывая им везти нарты. И началась погоня. Четыре мощных лапы медведя против собачьих лап. Несколько раз Бусинка чувствовала у себя за спиной смрадное дыхание зверя. И даже лапой замахивался полярный властелин, но смелый Норче, не ведая ни страха, ни усталости, вёз свою маленькую подружку к берегу.
На берег вышли братья-охотники Бусинки, и теперь уже медведю пришлось уходить от погони. Но белый медведь — зверь не только быстрый, но и хитрый. Нырнул в ближайшую оставленную рыбаками полынью, и где теперь вынырнет, кто же знает.
Так храбрый Норче спас свою маленькую хозяйку. А белька пришлось оставить в стойбище. Его маму не нашли, а другие тюленихи никогда не примут чужого детёныша. Потом он вырастет и уплывёт к своим братьям-тюленям, но это будет другая история.
Сказка о том, как Бусинка касаток победила
Стояли последние тёплые дни. Скоро закружат метели, море покроется толстой коркой льда.
Время было готовиться к охотничьему сезону, когда песцы, лисы и соболя поменяют свои невзрачные летние шубы на богатые зимние, очень ценимые китайскими и русскими купцами. Но отец Бусинки, лучший охотник стойбища, заболел.
Бусинка позвала шамана, отдала тому за лечение вышитый бисером нагрудник, но камлание шамана не помогло, отец всё так же кашлял и жаловался на боль в груди.
Братья девочки приехать не могли, ещё не было крепкого снега, да и кочевали они со стадами оленей в тундре.
Отец всю ночь беспокойно метался на оленьих шкурах, а утром впервые за много дней попросил поесть, но не оленины, а рыбы. И чтобы не вяленой, а ухи из свежей морской рыбки.
Из всех ценностей в чуме было только ружьё, но его отдать за уху Бусинка не могла. Да и ехать на рыбалку за свежей рыбой в такую распутицу никто в стойбище не решится.
Запрягла тогда девочка упряжку псов. Вожаком, конечно, Норче поставила. И, погрузив с помощью соседей лодочку-каяк, отправилась к морю.
Конечно, духи так просто не помогут, потому кинула она в море кусочек оленины и медное колечко. Но видно духи ещё не проснулись. Никак не ловилась рыбка. Наоборот, словно осерчал дух глубин — бабушка Маниндя, поднялся ветер, волны всё выше и выше, и стало уносить девочку с псом в открытое море. Сурово Ламское море. Вода потемнела, не видно родного берега. И лодка вот-вот водой наполнится.
Заскулил верный Норче. На суше он ничего не боялся, даже медведя, а тут кругом вода, подружка плачет, воду не успевает вычерпывать. Небо стало тёмным-тёмным, словно наступила полярная ночь.
Плывёт маленькая лодочка-каяк неизвестно куда, а потом поднялась такая огромная волна, что только и успела Бусинка обнять своего любимца-пса, как задрожало море и наступила темнота.
Очнулась девочка от громкого урчания и боли в спине, тащил её верный пёс из воды по острым прибрежным камням. Ярко светило солнце, кричали птицы, в воде резвились тюлени, только девочке грустно от такой красоты — лодка её досталась хозяйке глубин. Дома в чуме ждёт больной отец, а как к нему теперь добраться, если кругом море, ведь попала Бусинка на остров.
Остров не большой и не маленький, берег в камнях, на которых отдыхают тюлени-лахтаки с детёнышами. Скалы устремляются к небу, и на них гнёзда птиц, приветствующих своим гомоном рассвет. Птицы есть, это уже хорошо — с голоду не пропадёшь. Чтобы яйца собрать, пришлось Бусинке на скалы взбираться. Кайры, не строящие гнёзд, прямо в камнях откладывают яйца и птенцов высиживают.
Если бы взрослый ехал, то непременно бы застрял в рыхлом мокром снеге. А Бусинка — маленькая девочка, ещё и часто бежала рядом с упряжкой, чтобы псы не очень устали.
Вот наконец приехала она к Ламскому морю. В море уже солнце окунулось по самую макушку. Пришлось разжигать костёр и варить похлебку из оленины себе и псам. Потом, закутавшись в оленье одеяло и прижав к себе верного пса Норче, спать до утра. Но всё когда-нибудь кончается, кончилась и эта холодная ночь. Солнце ещё сохранило немного своего летнего тепла, и оттого на душе девочки стало светло
